Читать интересную книгу Оскал Фортуны, или Урок выживания - Анастасия Анфимова

— Не помню, — обреченно проговорила Алекс.

Молчавший до сих пор воин выхватил меч. Свистнув, клинок порезал кожу на шее Александры.

— Может это освежит твою память?

Она вспомнила, как подпрыгнула вверх отрубленная голова несчастного слуги у рва, и побледнела.

— Уже. Уже вспомнил, мой господин. Все вспомнил.

— Говори, — сказал он, не убирая клинок.

— Этот… Егай велел мне убраться в прачечной….

— Короче…

— Потом он привел меня на кухню, принес рис и пиво. Я очень сильно опьянел, мой господин, и Егай пошел меня провожать. На лестнице мне сделалось плохо. Меня вырвало. Егай стал ругаться и толкнул меня вниз. Все, я больше ничего не помню.

— Совсем ничего? — клинок сделал надрез.

— Он куртку мне обещал! — заорала Александра.

Соратник убрал меч.

— Какую куртку? — спросил другой воин.

— У меня куртка больно плоха, — начала она объяснять. — Вот он и сказал, что достанет мне куртку за три монетки.

— Про куртку я слышал, — подтвердил третий соратник. Только теперь Александра узнала воина. Это он стоял на посту в дворике у кухни.

— Эй, — крикнул он слугам на верхней площадке. — Поищите у него деньги.

Бородатый мужчина, в котором она узнала распорядителя работ у замкового рва, наклонился над телом.

— Вот, мой господин, три «совушки».

— Откуда у тебя деньги? — подозрительно сощурился бывший постовой.

— Козу продал?

— Какую козу? — стал закипать соратник.

— Ты, вообще, кто такой? — не дал разгореться конфликту третий воин.

— Алекс слуга Юмико Сайо, гостьи господина Татсо. На нас разбойники напали…

Соратники переглянулись. Тем временем бородач подошел к дурно пахнущей куче и втянул носом воздух.

— Что там, Зигол?

— Медвежий корень, Муджо-сей, — ответил слуга. — Похоже, Егай поскользнулся на его блевотине.

— Доигрался, — усмехнулся Фуджо. — Уберите тут все.

Соратники вышли. Александра в изнеможении прислонилась к стене.

— Эй, ты! — крикнул её Зигол. — Неси тряпку и ведро. Сам свое добро отмывать будешь.

Она знала, где хранится уборочный инвентарь, и поспешила во двор. У двери разговаривали двое соратников. Алекс на миг задержалась прислушиваясь.

— …пристукнули.

— Нет. Этот мальчишка не справился бы с таким боровом. Особенно после медвежьего корня. Это кто-то другой.

— Плевать. Простолюдином больше, простолюдином меньше.

— Что господину скажем?

— На блевотине поскользнулся. А уж старшие слуги пусть сами разбираются.

Александра громко закашлялась и с шумом вышла на крыльцо. Воины были уже далеко. Только факел ярким пятном горел у них над головами. Когда она принесла ведро с водой и тряпку, трое слуг выносили из дверей бездыханное тело Егая. Глядя на нее колючими глазами, бородатый слуга приказал:

— Когда помоешь, не забудь ведро сполоснуть.

— Конечно, почтенный Зигол.

Мытье собственной блевотины Алекс посчитала минимальным наказанием за убийство хозяйского прихвостня. Слуги разошлись. А ей пришлось дважды менять воду в ведре, и все равно на лестнице еще оставался отвратительный запах кислятины. Когда Александра вернулась в казарму, там все уже спали. Странно, но даже такое происшествие не вызвало интереса у здешних обитателей. «Чему тут удивляться, — подумав, решила она. — Смерть здесь дело привычное».

Утром её и еще троих мужиков погнали на работу в сад. Они выкапывали кусты с одного места и закапывали их в другом. Видимо, в этом занятии имелся какой-то скрытый смысл. Когда синепоясый «бригадира» отошел к соратнику, наблюдавшему за работой шагов с сорока, знакомый слуга, тот с кем Александра чистила ров, заваливая корни землей, тихо проговорил:

— А ты молодец. От этой жабы мало кто из мальчишек уходил.

— О чем ты? — вскинула она брови.

— Брось, Алекс, — слуга улыбнулся. — Я в темноте как кошка вижу. Семь лет в шахте. Не пьяный ты ночью был. И шум я слышал.

— Это тебе показалось, — нейтрально возразила Александра. — Понимаешь, показалось.

— Тут всем все кажется, — согласился мужик, беря из тачки следующий куст.

— А как же ты из шахты сюда попал?

— По глупости, — пожал плечами слуга. — Надсмотрщика пожалел, вытащил из завала.

— Надсмотрщика? — удивилась Алекс.

— Молодой он был. Не озверел еще, — пояснил мужчина. — Погибни он, нам бы такую сволочь прислали. Вот я и полез. А он отблагодарил.

— Здесь лучше?

— Конечно! — слуга посмотрел на нее как на сумасшедшего. — Тут солнышко, небо синее. А там — пыль да камни.

Их приятную беседу прервал «бригадир». Бывшего шахтера отправили с тачкой на склад, а Александре вручили мотыжку и определили фронт работ. Вспомнив «дачные опыты», она принялась рыхлить почву под высоким вечнозеленым кустарником.

— …она очаровывает Айоро, — услышала Александра женский голос. Осторожно выглянув, она увидела, как по дорожке идут парень и девушка. Те, кто был с Сайо на прогулочной лодке в канале.

— Очарует? — спросил молодой человек. Голос у него оказался мягким и одновременно звучным, бархатным.

— Тебя же очаровала? — усмехнулась девушка.

— Да и тебе, сестра, Сайо нравится тоже.

— Удивительное сочетание провинциальности и ума, — сказала сестра. — Я думаю, Айоро разрешит ей ехать в Канаго — сегу с тобой.

— Это было бы не плохо, — еле расслышала Алекс слова удалявшегося молодого человека.

— Чего спишь! — рявкнул подошедший «бригадир».

— И вовсе я не сплю, почтенный, — сделала вид, будто обиделась Александра. — Почти все сделал.

Начальство для порядка отыскало парочку огрехов, но в целом было довольно. Она указала на прогуливавшихся вдалеке молодых людей.

— Кто это, почтенный?

— Младший сын и дочь нашего господина Татсо, — тихо ответил слуга, потом, поколебавшись, добавил. — Им лучше лишний раз на глаза не попадаться.

— Спасибо, почтенный, — поклонилась Алекс.

А вечером его отправили в баню.

— Завтра твоя госпожа уезжает, — пояснил носитель синего пояса. — Помойся перед дорогой. И еще тебе велено выдать новую одежду. Вот.

Он протянул Александре свернутую коричневую куртку и штаны.

Алекс сполоснулась и переоделась в обновки. Старое тряпье она выбрасывать не стала. Пригодится как рабочая одежда.

Утром ее подняли ни свет ни заря. Господа выразили желание выехать из Татсо-маро с первыми лучами солнца. Караван их двух повозок: большой двуосной, как у купцов, и маленькой и десяток конных соратников уже стояли на центральном дворе. Здесь она впервые увидела Симару. Служанка выглядела сильно уставшей. Вдвоем они погрузили новенький сундук, очевидно подарок барона, и пару узлов в большую повозку. Внутри она оказалась разделена на две части матерчатой перегородкой. Передняя представляла из себя крошечную, как железнодорожное купе, комнатку с кроватью и столиком, а позади располагался багаж и Симара. Чтобы не мозолить глаза хозяевам, Александра тоже забралась в этот закуток и опустила полог из толстой просмоленной парусины, продолжая наблюдать за происходящим в щелочку.

На широкое крыльцо вышла большая группа людей. Алекс сразу узнала Сайо в новом платье, сестру барона, ее брата красавца в дорожном плаще. В центре событий кроме его и Сайо находились двое пожилых людей в богатых одеждах. У одного из них на кимо был вышит герб сегуна. «Это, наверное, и есть господин Айоро, — догадалась Александра. — А второй, скорее всего, барон Татсо». После всеобщих поклонов и напутственных слов красавец проводил Сайо в маленькую повозку, сам легко вскочил в седло, и караван тронулся.

— Тебе, я вижу, не очень-то понравилось в Татсо — маро, — тихо спросила Алекс у служанки. Женщина вздохнула.

— Все дни просидела в комнате у госпожи. Лишний раз по нужде сбегать боялась, — шепотом призналась Самара. — Страшно тут.

— А Сайо — ли, похоже, довольна, — продолжила Александра. — Вон, чуть не заплакала уезжая.

— Не всегда, где хорошо хозяевам, хорошо слугам, — философски заметила женщина.

— Да уж, — усмехнулась Алекс. — Как говорится: Каждому — своё.

И тут же поежилась. В отличие от многих своих сверстниц на Земле, она знала, над какими воротами был начертан этот девиз.

Глава III. Феодальные страсти

В бурном море людей и событий,Не щадя живота своего,Совершите вы массу открытий,Иногда не желая того.

Песня «Купите билет на пароход» из к/ф «12 стульев» (сл. Ю. Кима, муз. Г. Гладкова)

Сайо уселась в маленькую тележку. За спиной возницы имелось широкое мягкое кресло, обшитое бархатом. Из него можно наблюдать за дорогой через два застекленных окошечка. Даиро птицей взлетел в седло и, улыбнувшись ей, проехал в голову каравана.