Ночь прошла спокойно. Как и в прошлый раз, мы устроились втроём на одной постели, и, как и прошлой ночью, я проснулась от того, что не могу двигаться. Перед глазами тьма, а телу жарко. Слава Пресветлой, в этот раз я понимала, что происходит. Это просто один дагар, с собственническими замашками, несколько перестарался с опекой. Если учесть, что в какой-то момент, я оказалась почти полностью лежащей на мужчине, а тот крепко прижимал меня к себе обеими руками, да ещё и крыльями — невербальный посыл понятен. Он древен и дремуч, как истоки нашего мира.
И гласит он «МОЁ». Именно так, громко, властно и возможно с рычащими и шипящими нотками. Как они возможны в слове без единой буквы «р» — для меня остаётся загадкой, но сути дела не меняет.
В отличие от меня, чувствовавшей себя несколько неуютно и скованно, тёмный элементаль пировал. Количество разлитой в воздухе тёмной энергии пьянило. И откуда её столько у этого дагара?
— Дориан, — тихо позвала я, понимая, что долго так не продержусь. — Дориан!
— М? — сонно отозвался мужчина, чуть поёрзав подо мной. — Что случилось?
— Ты случился, — прошипела я. — Отпусти меня пожалуйста. Мне жарко.
— Спи уже, — недовольно пробурчал он, но рук не разжал. — Ночь на дворе.
Ему легко сказать «спи», а мне что делать? Из-за местной моды, и нежелания Дориана спать в рубашке, мы лежали кожа к коже. Слишком близко. Слишком интимно. Когда очередная попытка уползти, не увенчалась успехом, я достигла точки кипения. Ну что это такое, в конце концов? Всё моё негодование и раздражение, вылилось в один единственный укус. Куда-то в район груди мужчины. Секунда, и я оказалась лежащей на спине, для разнообразия видимо, придавленная сверху.
— Никки, — голос мужчины звучал сонно и хрипло. — Не стоит меня провоцировать, ведь я так хорошо себя вёл всё это время.
— Если бы хорошо себя вёл, то не лапал бы, — раздражённо отозвалась я, чувствуя себя беспомощной и беззащитной.
Что поразило больше всего — мне это понравилось. Понравилась его сила, его власть. Даже придавленные над головой руки, не вызывали протеста. Словно всё хорошо и правильно. Или это не я, а отголоски мыслей и желаний моего элементаля? Вот кто соскучился по привкусу тёмной страсти. С другой стороны, хотя бы себе врать не стоит — мне нравится этот мужчина. Весь.
Решив для себя, что буду полной дурой, если продолжу артачиться, выгнулась всем телом. Потёрлась оголённым животом о его горячую кожу. С удовольствием услышала, как мужчина резко вдохнул воздух, а его хватка на моих запястьях только усилилась. Что понравилось мне больше всего, у разлитой в воздухе энергии, появился отчётливый привкус страсти.
— Никки, если ты не прекратишь ёрзать, то очень скоро поймёшь, что до этого, я вел себя более чем пристойно, — как-то обречённо, простонал мужчина, когда я снова выгнулась, чтобы потереться о него всем телом. — Хоть подумай о том, что твоя подопечная спит всего в полуметре от нас.
Хмыкнула. Мы до сих пор находились в коконе его крыльев, а потому были закрыты от посторонних глаз. Добавила полог тишины, так, на всякий случай, и впервые сама потянулась к губам мужчины. Провела по ним языком, дразня и приглашая мужчину вступить в игру. Дориан опешил и ослабил хватку на моих запястьях, чем я и воспользовалась, оказавшись сверху.
Оседлав живот дагара, провела подушечками пальцев по шее, рисуя дорожку к ключицам. В теории, я знаю, как стоит обращаться с мужчинами и как доставить им удовольствие. То, чего нам не рассказывали на лекциях — это насколько подобная власть пьянит. Как приятно чувствовать, как тело того, кто может сломать тебя, словно тростинку, отзывается на каждое прикосновение, как меняется его дыхание, как быстро стучит сердце.
Когда я поняла, что Дориан пытается заговорить, тем самым испортив мне всю игру — скользнула выше по телу мужчины, и накрыла его губы своими. Робко, осторожно, словно не знаю, что делаю. Будто боюсь, что он отвергнет и оттолкнёт. Не оттолкнул. Более того, мужские ладони легли на мои бёдра настолько сильно, что утром я найду на них несколько синяков. Гарантированно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Прервала поцелуй, уже задыхаясь. Пульс звучал где-то в ушах, руки подрагивали, а ногами я крепко обнимала талию мужчины. А дальше случилось непонятное, и немного страшное. По телу, одна за другой прокатились волны боли и жара. Меня скрутило, и теперь я могла только стонать, ногтями царапая грудь дагара, и прижимаясь к нему, словно он мог успокоить моё сошедшее с ума тело.
— Никки, девочка, — бессвязно шептал Дориан. — Дыши маленькая, дыши. Совсем скоро всё закончится. Я знаю, что плохо, но потерпи ещё совсем чуть-чуть…
Он гладил мою спину, и от этой нехитрой ласки, мне становилось хоть немного, но легче. Казалось, что агония продлиться вечно, но и ей пришёл конец. Постепенно, боль стала утихать, оставив после своего ухода только усталость и упадок сил. Когда я, наконец, расслабилась, дагар встал, и поставив на постель защитное заклинание, вышел из комнаты со мной на руках.
— Куда мы? — едва слышно спросила я, поскольку на большее просто не было сил.
— Тебе стоит окунуться в воды источника, чтобы восстановить силы, — мне достался новый поцелуй в макушку. — Ты, только что, прошла первую ступень инициации, а это всегда болезненно.
— Дальше будет только хуже, да? — предположила я, краем глаза заметив, что среди моих золотистых волос затесалась парочка алых прядей.
Красный. Цвет страсти и опасности, как рассказывали нам учителя. Интересно, какие ещё изменения меня ждут, если это всего лишь первая ступень?
— У всех по-разному, — уклончиво ответил мужчина. — Не торопись.
Глава двадцать седьмая
В воду дагар погрузился всё также держа меня на руках, даже не подумав о том, что мы оба одеты, и переодеться собственно не во что. Тело всё ещё ныло, но эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что накатила на меня в спальне. Впрочем, с каждой минутой мне становилось всё легче.
— Почему сейчас? — слабо спросила я, уткнувшись носом в шею мужчины. — Ведь ты говорил, что у меня будет почти год.
— Видимо, в тебе самой что-то изменилось. Если верить моему личному опыту, то ты приняла себя. Перестала отказываться от собственной сущности, — мужчина тяжело вздохнул, поцеловав мою макушку. — Обычно это происходит лет в двенадцать, совсем скоро после того, как просыпается элементаль.
Я невесело хмыкнула. Ну да, тут я безбожно опаздываю. Интересно, как много в мире таких полукровок, как я? Дагары и шагары, настолько хорошо хранят свои секреты, что шансов нарыть информацию, у простого обывателя — крайне мало. Мне, кажется, повезло. Дориан всерьёз взял меня под своё крыло, и тратит неоправданно много времени и сил, чтобы помочь мне наверстать упущенное.
Я подняла огненно-красную прядь, пропустила её через пальцы. По ходу того, как унималась боль, она стала тускнеть, возвращаясь к привычному золотистому цвету. Странные метаморфозы. Очень странные.
Через несколько минут, мне стало намного легче, и я решила — пора выползать. Всё-таки, сидеть в мокрой одежде, пусть и по шею в воде — не самое приятное, что может быть. Ещё и дагар… с его волнующим торсом и сильными ладонями, которыми он прижимает меня к этому самому торсу. Заёрзав, запуталась в слишком просторных штанах, и чуть не ушла под воду.
Спас меня, естественно Дориан.
— Куда-то собралась? — ехидно заметил он, прикусив мочку моего уха. — Но я рад, что тебе уже легче.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нужно развесить одежду, чтобы она высохла до утра, — пробурчала я, предпринимая очередную попытку встать.
Мне не позволили. Видимо, мужчина отлично помнил, во время чего, началась моя инициация, и теперь собирался наверстать упущенное. С одной стороны, меня душило смущение. Там, в спальне, под покровом тьмы и его крыльев, я чувствовала себя свободно и раскрепощённо. Сейчас, когда ванная комната хорошо освещена, и у меня было время задуматься над собственными поступками и порывами — хотелось провалиться сквозь землю.