— Не понимаю, — произнесла Тэя растерянно после окончания нашей импровизированной тренировки, — почему тренер Бейлани мне этого не предложил?
— Скорее всего, особенности мышления, — пожал я плечами. — Понимаешь ли, как ни прискорбно это признавать, но тёмные эльфы — те ещё снобы с однобоким мышлением, когда дело касается оружия или боевых приёмов. Все знают, что случаи, когда люди или иные расы осваивали наши техники сражения или находили общий язык с нашим оружием, есть, но предпочитают делать вид, что этого нет. Для многих сама мысль, что простой человек может взять эльфийские клинки и научиться ими владеть, — кощунственна.
— Понятно, — усмехнулась она. — Раз я человек, то он посчитал, что подобное оружие не для меня.
— Скорее, не подумал, что тебе оно поддастся, — попытался я объяснить своё видение.
Не думаю, что тренер Бейлани нарочно не давал ей испробовать свои силы с этими клинками. Скорее, ему в голову не пришло, что из этого может выйти толк, когда смотрел на сплошные неудачи.
— Тебе он не нравится? — прищурилась Тэя.
— Почему? Нет. Скорее, я плохо понимаю, чего от него ожидать. Как он мыслит. Бейлани — род, отлучённый от двора ещё при прошлом Владыке. За что, точно не скажу. Вроде, что-то связанное с политическими интригами. Всем Бейлани в наказание велели не показываться рядом со дворцом Владыки, а те начали называть своих детей именами, которые были популярны в далёком прошлом. Этакий протест и несогласие с решениями нынешней власти. Кстати, вот тебе живой пример, что не все эльфийские имена заканчиваются на «эль».
Новая странность, сбивающая меня с толку. Я никогда не отличался особой общительностью. В детстве поговорить я мог с матерью, да со старым кузнецом, который учил меня сражаться. В Тёмном Лесу с общением тоже не заладилось, и я привык к молчанию и одиночеству. Наверное, именно поэтому меня утомляли толпы людей и излишне болтливые индивидуумы, а сам я предпочитал больше молчать и говорить по делу. В академии я вообще побил все рекорды общительности. Сейчас, например, болтал с Тэей и получал от этого удовольствие. Словно всё стало как прежде и не было никакой ссоры.
— Я благодарна тебе за помощь, но это не значит, что я всё забыла и простила.
В отличие от папаши, я не суеверен, но иногда мне кажется, что мне нужно ещё меньше говорить и даже думать. Стоило мне вспомнить о ссоре, как о ней вспомнила Тэя, и вся лёгкость, с которой разговаривали несколько секунд назад, улетучилась. Снова стало неуютно, а взгляд Тэи был колючим.
— Я не знаю, как ещё сказать, что сожалею о своём поступке, чтобы ты мне поверила, — отозвался я. — Или что сделать, чтобы ты меня простила, но мне правда стыдно.
Сам не знал, зачем это говорю. Она это уже слышала, и толку оказалось немного. Какой смысл повторять?
— Я верю тебе, Эйн, — ответила Тэя. — Верю, что ты сожалеешь. Но этот твой поступок… Ты словно прошёлся в грязных ботинках по моим чувствам и гордости. Если я не вышла происхождением, не значит, что у меня нет чувства собственного достоинства, и я побегу следом, стоит пальчиком поманить. Мне не нравится носить в себе негатив, хочется простить и забыть, но не получается. Как вспомню, у меня такое чувство, будто помоями окатили. Это… как тогда, когда Корс решил донести до людей свои мудрости за мой счёт. Только на этот раз все однокурсники не были свидетелями моего позора.
Прикрыв глаза, закусил щёку изнутри, подавляя досадливый стон. Я знал, что поступил некрасиво и незаслуженно обидел Тэю, но не подозревал, насколько сильно ранил. Было гадко.
— Прости, — прошептал я.
Больше ничего добавлять не стал, потому что это лишено смысла.
— Я попытаюсь, — внезапно произнесла она. — Если скажешь, как ты это сделал.
— Сделал что?
— Вернул себе контроль и вновь обрёл равновесие.
— А, ты об этом, — криво улыбнулся я. — Сначала я думал, что справлюсь сам, но оказался слишком слаб. Не выдержал и сбился с пути. К своему стыду, я действительно чуть не стал молодой копией своего отца. Меня это жутко напугало. И раз самостоятельно справиться с проблемой не получалось, пришлось прибегнуть к магии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Разве магия может помочь обуздать чувства? — удивилась Тэя. — Вроде, даже менталисты на такое не способны.
— Может. Погружение в глубокий транс — особое заклинание, позволяющее исследовать свой внутренний мир. Я это сделал и убрал источник своих мучений.
— Да? Если всё так просто, то почему изначально было так не сделать?
Покачал головой. Это не было просто. Более того, это было смертельно опасно. Можно уйти слишком глубоко и умереть. Можно по незнанию изувечить собственную психику. Меня на подобный риск толкнули ужас и отчаяние. Не уверен, что я решился бы повторить этот опыт.
— Это очень опасно. Больше ничего не скажу, во всяком случае, сейчас. Есть вещи, с которыми стоит быть крайне осторожным, — отказался я рассказывать подробности.
— Понятно, — разочарование сочилось из каждого звука её голоса.
— Может быть, когда-нибудь потом. Сейчас ты к таким знаниям не готова, — попытался я смягчить отказ. — А откуда ты знаешь о моих родителях?
Не озвученным так же осталось само собой напрашивающееся — знаешь ли ты, кто я?
— Просто знаю, — улыбнулась она. — Обещаю никому ничего не рассказывать.
— Не скажешь, да? — уже понял я.
— Может быть, когда-нибудь. Сейчас я к этому не готова, — повторила она мои слова лукаво и направилась на выход.
— Ты меня прощаешь? — крикнул вслед.
— Прощаю, — донеслось уже из коридора.
Почувствовал, что глупо улыбаюсь, и бороться с собой совершенно не хотел. Иногда для радости и счастья нужно совсем немного.
Тэя
Сказать «прощаю» и простить — две большие разницы. Эту непростую истину я познала на собственном опыте.
Эйн мне очень помог. Своим вмешательством он вытащил меня из огромной ямы, в которую я угодила из-за боёвки. В отчаянии я пыталась научиться махать тяжеленным мечом, пока никто не видит. Доступ в тренировочный зал был для всех свободным, чем я и воспользовалась на ночь глядя. Там и застал меня Эйн. Вопреки опасениям, насмехаться он не стал и исхитрился найти то, с чем я могу управляться. Кто бы мог подумать, что единственным оружием, с которым я найду общий язык, окажутся тёмно-эльфийские клинки?
Одного этого было достаточно, чтобы простить ему всё. Это я понимала умом, но вот обиженное сердце продолжало протестовать. В памяти снова и снова всплывали те ужасные минуты. Тогда я пережила целый шквал эмоций в короткий промежуток времени. Злость, обида и даже ненависть, сменившиеся жалостью, но и она быстро прошла, оставив после себя горькое разочарование. Он знал, знал о моих чувствах и явился ко мне с такими намерениями. Всего несколько минут, тот поцелуй с привкусом злости, и у меня ощущение, будто он надругался надо мной, над моими чувствами. Сколько бы я себе ни повторяла, что обижаться глупо, Эйн попросил прощения и очень мне помог, внутри оставался горький осадок.
С самого утра, когда встретила Эйна в столовой, мне приходилось через силу улыбаться и делать непринуждённый вид. Смотреть на него по-прежнему не хотелось, но приходилось. Слава богам, на меня мало кто обращал внимание. Между Имиром и Диланой до сих пор не всё было гладко, и этим они привлекали к себе внимание Олана и самого Эйна. Чему я была только рада.
Это занятие по боёвке я ждала с надеждой и даже предвкушением, приправленными лёгкой ноткой страха. Вдруг тренер Бейлани откажется учить обращаться с таким оружием? Это будет катастрофа! Боюсь, мне тогда придётся идти к ректору, чтобы решил проблему, но о хороших отношениях с тренером можно будет забыть.
Начиналось всё стандартно: перекличка, десятиминутная разминка, после которой каждый разбирал подходящее оружие. Тренер ходил между адептами, кого-то поправлял, ругал и давал указания. Показывал, как правильно. Он умудрялся неслышно скользить по залу и мог оказаться рядом совершенно неожиданно.