— Но не жирные, — отозвался я и вновь посмотрел на пилюли.
Да, у меня чёрное начало, но они в любом случае помогут мне в моём нелёгком деле. Сейчас любой пинок для Ци был важен, учитывая, что я не могу прокачиваться в своей стихии. А пилюли Бао, которые мне вернули, так и вовсе сейчас бесценны, так что…
Что ж, как говорили в одной рекламе, время есть — есть медитация.
Глава 120
Сянцзян действительно постаралась сделать моё пребывание в тюрьме максимально комфортным. Меня начали кормить лучше, значительно лучше. Матрас с постельным бельём добавился, по выходным стала появляться бадья, где можно помыться.
Но как ты ни пытайся всё обустроить, тюрьма есть тюрьма.
И если я ещё как-то спокойно относился к этому, то вот Люнь загрустила в край. Она пыталась долететь до улицы, но поводок не давал ей удалиться, и максимум, куда она добиралась, были или коридоры, или кладовые, которые находились выше. Это насколько глубоко мы находились?
Хотя, с другой стороны, логично предположить, что всех будут прятать поглубже, чтобы их никто не мог найти. Ведь там Лисичка говорила, что можно искать по внутреннему источнику, и вполне возможно, что здесь или земля глушит, или стоят какие-нибудь артефакты, а может скрывают браслеты, которые до сих пор у меня на руках и под ними уже у меня мозоли.
Как бы то ни было, ещё три недели в плюс к моей отсидке, и мне кажется, что за это время Бао уже должен был понять, что я его наипал так же, как он пытался наипать нас. Или, по крайней мере, хотя бы найти способ преодолеть барьер, который высушивал других, иначе я в нём разочаруюсь.
Я не сильно боялся, что Бао раскроет обман, так как рано или поздно это случиться, но что он сделает? Пойдёт искать меня? Куда? Если и узнает, где я, то что, сунется в дом одного из сильнейших кланов? Да как же…
Я смотрел в потолок, раздумывая над ситуацией, которая получилась, и о том, как из неё выбраться. Бао был не проблемой в данном случае, вернее, не самой главной. Куда важнее, что на данный момент я не видел ни единого шанса вырваться без помощи кого-либо, а помогать мне, кажется, никто не собирался, даже Сянцзян.
Я уже обшерстил с помощью Люнь округу, но максимум, куда я мог попасть — это кладовая выше, и это при условии, что я могу ломать голыми руками камень и копать прямо через горные породы. Может я бы и смог, но не когда на моих руках наручи, которые намертво блокировали мои силы.
Жизнь боль…
Я подумал это ровно в тот момент, когда неожиданно услышал тихий скрежет за стеной. Совсем тихий, едва заметный и, если уж на чистоту, заметил его не я, а Люнь. С этими оковами я будто потерял возможность нормально воспринимать мир или же откатился до уровня, когда был обычным человеком.
— Ты… ты слышишь? — толкнула она меня.
— Что? — я отвлёкся от мыслей о Бао, подняв голову.
— Звук. Словно кто-то скребётся, — подняла Люнь голову.
— Крысы?
— Здесь? На такой глубине? — она вылетела за пределы комнаты, но через несколько секунд вернулась, покачав головой. — Никого. Но я точно что-то слышала.
— Может пока…
— Я слышала! — недовольно сложила она руки на груди. В последнее время Люнь стала довольно раздражительной, будто на неё напало пмс. Это место явно не шло ей на пользу. — Я точно слышала!
— Ладно-ладно… — я встал, после чего прислушался. — Откуда именно?
— Тот угол, — указала она пальцем в дальний верхний угол.
— Эм… я не слышу.
— Но…
— Люнь, я не говорю, что его не было, — перебил я её. Иногда важно сразу пояснять, что ты имеешь ввиду и о чём думаешь, чтобы избежать ссоры. — Просто не забывай про это.
Я потряс наручниками.
Люнь разочарованно посмотрела на них, осознав, что мне действительно нихрена не слышно. Острый слух, острое зрение, все признаки супермена пропали с подавлением ими Ци.
Но на следующий день звук вновь повторился, и его услышал теперь даже я. Он действительно доносился из дальнего угла наверху, будто там скреблись крысы. А значит, если его слышно уже здесь…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Зу-Зу! Это Зу-Зу! — радостно выскочила из стены Люнь, улетевшая разведать обстановку.
— Зу-Зу? — немного охренел я.
— Он копает проход сюда! Юнксу, он прорывает сюда ход!
— Копает? Он? Сюда?
Эм… а я и не знаю, что сказать, если честно. Как он прорывает его, учитывая тот факт, что здесь, со слов Люнь, камень и горные породы? Хотя может здесь дело в том, что его уровень поднялся, да и он теперь наследник великой силы секты Вечного Единства.
— Далеко он?
— В пределах десяти метров!
Люнь была готова прыгать на месте, как маленький ребёнок, которому подарили щенка. Её глаза в прямом смысле слова сверкали счастьем, отчего на неё было любо-дорого смотреть.
Но я не разделял радость Люнь.
Она видела в происходящем стопроцентный шанс выбраться наружу, будто уже всё решено, типа докопай Зу-Зу до нас, и всё, мы свободны. А я видел, что наша ситуация не сильно изменилась, так как зачастую побег — это лишь половина проблемы.
Насчёт прохода я не волновался — раз Зу-Зу смог прогрызть дыру в стене, то сможет её и расширить под человека. Колодки на руках… ладно, предположу, что он и их сможет перегрызть, ведь это не простой енот, верно? В крайнем случае можно будет это всё решить по ходу дела.
Главной проблемой, которую следовало сразу решить, чтобы не мешкать и не терять времени зря — это куда бежать и что делать на свободе.
Бежать надо ночью, так как именно в ночь самый долгий период, когда меня не проверяют, да и шансов остаться незамеченным больше. Днём ко мне заглядывают, чтобы отдать еду, забрать её, вынести ведро, да и просто для профилактики. Там у меня будет в запасе часа три-четыре максимум, прежде чем поднимут тревогу, и я просто физически не смогу так быстро добраться до ворот и покинуть город. А это значит, что его перекроют, и всё: я буду заперт, как и в прошлый раз, до тех пор, пока меня не поймают или пока я не сдохну от старости.
Если бежать ночью, то меня хватятся через… через девять часов плюс-минус. Но здесь тоже есть подвох — ночью город будет покинуть очень сложно, всё же стража с подозрением отнесётся к человеку, который ночью покидает город и так далее. И если мне придётся остаться в пределах стен до утра, когда можно будет проскочить с толпой, мою пропажу успеют обнаружить и перекроют весь город — повторится та же история, как и с побегом днём.
Окей, если предположить, что я смогу выбраться за пределы города, то как далеко я смогу убежать в чистом поле, где особо негде спрятаться? Они будут наверняка обыскивать территории рядом, а значит, меня рано или поздно заметят, что не будет проблемой с высоты птичьего полёта.
И это не говоря о том, что я гол как сокол.
Получается, у меня две проблемы: время и снаряжение. Одного не хватает, и меня что так, что так поймают, а без другого в дикой природе выжить шансов у меня будет маловато.
Поэтому, пока Люнь радовалась, я чувствовал… беспокойство. Беспокойство по поводу грядущих проблем на жопу и того, что надо будет это всё решать.
Звучит смешно, но иногда ты так привыкаешь к окружению, которое тебе может даже не нравиться, что потом сам не хочешь его покидать. Как раб привыкает настолько к подневольной жизни, когда за него всё решают и кормят, что не знает, что делать, когда обретает свободу, так как здесь уже его мучают волнения, где найти работу и как заработать себе на еду.
И я тоже сейчас после спокойной обстановки, когда тебя и кормят, и поят, чувствовал беспокойство, так как близились времена, когда мне придётся вновь рисковать своей шкурой. Нет, я знал, что так рано или поздно будет, но, как и любое событие, оно свалилось на голову неожиданно.
Зу-Зу докопался к нам лишь через сутки.
Всё это время я и Люнь прислушивались к скрежету его коготков, которые прорывали нам свободу, чтобы вовремя встретить.
И вот заскрежетали камни внешней кладки, которыми была выложена наша камера. Несколько кусков камней со скрежетом начали двигаться, после чего выпали наружу, и я ловко поймал их, чтобы те не грохнулись на пол. Следом за ними в камеру медленно, неуверенно просунулся небольшой мокрый нос, который быстро-быстро начал обнюхивать обстановку.