— Здорово, — похвалила Эри. — Вот только до сих пор непонятно, что с машиной делать. Соня говорит, что не знает, спросите мужиков.
— Значит, спросим мужиков, — пожал плечами Саб. — Того же Михаила, в выходные он приедет обязательно.
На террасу вошел Лин, отряхивая мокрые руки — он ходил поливать уже основательно подросшие огурцы.
— На счет группы, — Пятый понял, что разговор рискует уйти не в ту сторону, и решил взять инициативу в свои руки. — Детские прозвища — это хорошо, конечно, но у нас пока что нет доказательств, что эти люди имели отношение к Креусам. Мало ли кому их могла дать несдержанная на язык девочка? Может быть, эти люди не имеют отношения к группе, или имеют, но не все?
Саб задумчиво посмотрел на него, нахмурился.
— Не исключено, — ответил он. — Но при этом… понимаешь, вот сам подумай, для чего Светлане нужно было давать прозвища абы кому? Такое прозвище нужно для вполне определенной цели: обидеть, унизить, оскорбить человека. То есть мало дать прозвище, надо, чтобы человек об этом узнал, услышал, отреагировал. Иначе это лишено смысла. Игнат о своем прозвище отлично осведомлен, и злится на Светлану по сей день. Остальные, скорее всего, тоже в курсе — и где они, по-твоему, могли со своими прозвищами познакомиться, если не здесь?
Пятый задумался. Кажется, Саб прав. Ведь действительно, сходится.
— Между прочим, Светлана продавала эту дачу через Зою, — напомнила Эри. — У меня ощущение, что она здесь стольким нагадила, что теперь просто боится даже рядом появляться. Именно поэтому она взяла столько денег, сколько дала ей Зоя, и даже вещи забирать не стала. Народ тут мирный и терпеливый, но не до бесконечности. Видимо, даже у этих терпение лопнуло. Сколько дом пустой стоял? Пять лет? Вот и думайте.
— А вообще верно, — согласился Лин. — Что-то мне подсказывает, что она, когда стала постарше, прозвищами не ограничивалась. Прозвища — это в детстве. Дальше, наверное, было хуже.
— Запросто, — кивнул Саб. — Ладно, с этим ясно. Значит, будем потихоньку искать подходы к этим пятерым. С Игнатом все относительно ясно, он легко идет на контакт сам, а вот остальные…
— Люба тоже еще как идет на контакт, — заметила Эри.
— Это не то, — покачал головой Саб. — Это рабочие моменты. А нам нужно поговорить с ней доверительно, познакомиться, может быть, даже подружиться. Дальше. Георгий… с ним вроде бы неплохо, но, если вы не обратили внимания, он крайне закрытый человек. Вроде бы общается, и довольно охотно, но при этом…
— Это человек-загадка, — Эри задумалась. — Один этот обмен на поляне чего стоил.
Про подсмотренную сцену проговорили всё утро, потому что это была интрига и тайна, и вопросов получалось больше, чем ответов. Что это за таинственный мастер по ремонту холодильников, с которым для чего-то нужно встречаться ночью на лесной дороге? Что он привез? Зачем ему целая коробка изоленты? Что он отдал Георгию?
— Вот пойдем к нему завтра помогать, и выясним, — решительно заявил Саб. — А сегодня, хотите вы того, или нет, вперед на тренировку. Лин! Не надо делать такие глаза. На меня это всё равно не действует, ты отлично это знаешь. И потом, что ты скажешь Скрипачу? Он ведь спросит. Связь сегодня вечером. И что?
— Ой, ладно тебе, — Лин встал, потянулся. — Между прочим, пока некоторые бегали с телескопом, другие делом занимались.
— Именно поэтому ты молчишь, как партизан, — хмыкнула Эри.
— Ни фига я не молчу. Вечером расскажу, как с народом говорить будем, — Лин с укором посмотрел на неё. — Уж если рассказывать, то всем.
* * *
Сегодня, против ожидания, Фэба на сеансе связи не было, вместо него пришел Кир, и все этому обстоятельству очень обрадовались, потому что Кира любили, но в последнее время общаться с ним не получалось, Кир был тотально занят. Выяснилось, что он, помимо медицины, будет работать еще и как инструктор оборонной подготовки — одна из немногих военных должностей в составах подобных экспедиций. Санкт-Рена не воевала сама. Ну, почти не воевала. Конечно, кое-какие военные подразделения у нее были, но Королева, по словам всё того же Кира, предпочитала загребать жар из огня чужими руками, и своими людьми не рисковать. От Санкт-Рены в военные конфликты шли по большей части медики, чистка, базы поддержки, миссии, и, надо сказать, в накладе Санкт-Рена никогда не оставалась. Но при этом…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Проще кота научить, чем этих остолопов, — ругался Кир. — Я не понимаю, откуда их набрали таких?! И какого черта у медиков дисциплина лучше, чем у этой армии? Нет, я тоже пошутить люблю, конечно, но когда тебе дают в подчинение две сотни гражданских, и требуют сделать из этого всего за два месяца боевое подразделение… — Кир поморщился. — То есть почему набрали я-то знаю, но два месяца на подготовку — это не срок.
— А почему набрали? — с интересом спросил Лин.
— Много будешь знать, скоро состаришься, — ответил Кир. — Потому что эти согласились. Но можно было набирать и получше, как мне кажется. Ладно, неважно. Чего у вас там, рассказывайте, давайте.
— А кто-то еще придет? — спросила Эри.
— Да вон они, в коридоре стоят, — Кир показал пальцем куда-то за спину. — Всё никак договориться не могут. Ит! Солнце! Вы долго там?
— Идем мы уже, — недовольным голосом отозвался Скрипач. — Ребят, давайте покороче только. У нас оборудование монтируют новое, а этот вот…
— Я не «этот вот», я тебе сказал, что надо пересчитывать, блин! — Ит подошел к Скрипачу. — И спец сказал в результате то же самое! Но нет, вам же надо было запихнуть все по шестерочной схеме, а теперь половину блоков придется вынимать, и делать всё по новой. Молодец, рыжий. Купи себе медаль. Шоколадную…
— Всё! — рявкнул, теряя терпение, Кир. — Заткнулись, оба два. Ребят, чего вы там рассказать-то хотели?
— Может, в другой раз? — спросил Саб. — Вам, кажется, сегодня немного не до этого.
— Угу, в другой раз, как же, — вздохнул Кир. — Фэб головы оторвет, и вам, и нам. Давай, Лин, говори, что нарыл такое.
— Я действительно могу коротко, — примирительно сказал Лин в ответ. Вытащил папку, положил на стол. — Я соотнес озера, пару небесных объектов из зафиксированных наблюдаемых, и появление в тот же промежуток времени новых дворянских фамилий в этой местности. Пока что только три рода: Воронцовы, Воронины, и Приваловы. История появления всегда практически одна и та же, и она весьма мутная. Во всех трех случаях издалека приезжал наследник, со всеми исправными документами, и с хорошими деньгами. При этом место, из которого он приезжал, всегда является объектом спора историков, и никак окончательно не уточняется. Запросил в десятке местных сообществ информацию по этим родам, вызвал везде локальные войны, потому что люди начали спорить. Местные Приваловы, ну, те, которых было то же наше озеро, чуть не из шести мест приехали. То ли из-под Питера, то ли из Москвы, то ли из Саратова, то ли из…
— Ясно, — кивнул Ит. — Возраст?
— Чего? — не понял Лин.
— Возраст какой у прибывших?
— Нигде точно не указан, — развел руками Лин. — Молодой, судя по всему. Дальше истории тоже похожи. Все эти люди, или кто они там, устраивали в месте своего обитания что-то прибыльное, причем всегда — высокотехнологичное.
— Например? — спросил с интересом Скрипач.
— Например, здешний Привалов, который родоначальник, занимался металлургией, равно как Воронин, а Воронцов построил фарфоровый завод, причем именно его заводы первыми стали производить не только посуду, но и технический фарфор, изоляторы там всякие, выключатели… — принялся перечислять Лин. — Дальше всё еще интереснее. Они все… как бы сказать… в общем, они умерли в возрасте около пятидесяти, и их место тут же заняли их дети.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Много детей? — уточнил Кир.
— У кого двое, у кого трое, — Лин заглянул в лист, лежащий перед ним.
— А, понятно, так еще проще потеряться, — покивал Скрипач. — Поди разбери, кто там кто, особенно на начальном этапе. В смысле, кто настоящий ребенок, а кто себя, считай, таким образом перезапустил.