Но самое трагическое: подвиг, которому Магеллан принес в жертву все и даже самого себя, видимо, совершен понапрасну. Магеллан стремился завладеть для Испании «Островами пряностей» и завоевал их ценой своей жизни; но то, что началось, как героическое предприятие, закончилось жалкой торговой сделкой — за триста пятьдесят тысяч дукатов император Карл снова продает Молуккские острова Португалии. Западным путем, который открыл Магеллан, почти не пользуются; пролив, найденный им, не приносит ни доходов, ни выгод. Даже после его смерти несчастье преследовало тех, кто доверялся Магеллану: почти все испанские флотилии, пытавшиеся повторить дерзновенный подвиг морехода, терпят крушение в Магеллановом проливе; боязливо начинают обходить его моряки, а испанцы предпочитают волоком перетаскивать свои товары по Панамскому перешейку, чем углубляться в мрачные фьорды Патагонии. И, наконец, из-за того, что этот пролив, открытие которого весь мир приветствовал бурным ликованием, оказался таким опасным, еще современники Магеллана полностью о нем забывают, и он снова становится мифом.
Через тридцать восемь лет после того, как Магеллан прошел его, в знаменитой поэме «Араукана»{112} открыто говорится, что Магелланова пролива более не существует, что он непроходим: то ли гора преградила его, то ли какой-то остров встал между ним и океаном:
Esta secreta senda descubiertaQuedy para nosotros escondidaOra sea yerro de la altura ciertta,Ora que alguna isleta removidaDel temestuoso mar у viento airadoEncallando en la boca la ha cerrado.
Так мало уделяют внимания этому проливу, таким легендарным становится он, что отважный пират Фрэнсис Дрейк спустя полстолетия пользуется им как надежным убежищем, словно ястреб налетает оттуда на безмятежные испанские колонии западного побережья и грабит груженные серебром флотилии; лишь много позднее испанцы вспоминают о существовании Магелланова пролива и поспешно строят там крепость, чтобы преградить доступ в него другим флибустьерам. Но несчастье сопутствует каждому, кто следует по пути Магеллана. Королевская флотилия, под предводительством Сармьенто{113} вступившая в пролив, терпит крушение; сооруженная тем же Сармьенто крепость обращается в жалкие развалины, и название Puerto hambre — Голодная гавань — зловеще напоминает о голодной смерти поселенных в ней людей. Лишь время от времени китобойное судно или какой-нибудь отважный парусник пользуется проливом, о котором Магеллан мечтал, что он станет великим торговым путем из Европы на Восток. А когда в осенний день 1913 года президент Вильсон в Вашингтоне нажатием электрической кнопки открывает шлюзы Панамского канала и тем самым навсегда соединяет два океана — Атлантический и Тихий, Магелланов пролив становится и вовсе лишним. Бесповоротно решена его судьба, он низводится до степени только исторического и географического понятия. Заветный paso не стал дорогой для тысяч и тысяч судов, не сделался ближайшим и кратчайшим путем в Индию; открытие его не обогатило Испанию, не усилило мощи Европы; и поныне еще побережье Америки от Патагонии до Огненной Земли слывет одним из самых пустынных, самых бесплодных мест земного шара.
Но в истории духовное значение подвига никогда не определяется его практической полезностью. Лишь тот обогащает человечество, кто помогает ему познать себя, кто углубляет его творческое самосознание. И в этом смысле подвиг, совершенный Магелланом, превосходит все подвиги его времени. Подвиг Магеллана кажется нам особенно славным еще и потому, что он не принес в жертву своей идее, подобно большинству вождей, тысячи и сотни тысяч жизней, а лишь свою собственную. Незабываемо в силу этого подлинно героического самопожертвования великолепное дерзновение пяти крохотных, ветхих, одиноких судов, отправившихся на священную войну человечества против неведомого; незабываем он сам, у кого впервые зародился отважнейший замысел кругосветного плавания, осуществленный последним из его кораблей. Ибо, узнав после тщетных тысячелетних исканий объем земного шара, человечество впервые уяснило себе меру своей мощи; только величие преодоленного пространства помогло ему с новой радостью и новой отвагой осознать собственное свое величие. Наивысшего человек достигает тогда, когда подает пример потомству, и полузабытое деяние Магеллана убедительней чего-либо другого доказывает в веках, что идея, если гений ее окрыляет, если страсть неуклонно движет ее вперед, превосходит своей мощью все стихии и что вновь и вновь человек за малый срок своей преходящей жизни претворяет в действительность, в непреходящую истину недостижимую, казалось бы, мечту сотен поколений.
Хронологическая таблица
Книга «Магеллан. Человек и его деяние» выпущена в свет издательством Рейхнер в 1938 г. Как указывает в предисловии автор, работу над этим произведением он начал во время поездки в Бразилию (август 1936 г.).
Примечания
1
К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. V, стр. 484.
2
К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 61–52.
3
К. Куниц. Магеллан, М., 1940, стр. 252.
4
Плавать по морю необходимо (лат.).
5
Арабский или индийский (лат.).
6
Счастливой Аравии (лат.).
7
Южной земли (лат.).
8
Величайший географ (лат.).
9
В зародыше (лат.).
10
Инфант (титул португальских и испанских принцев) (португальск. и испанск.).
11
Неизвестное море (лат.).
12
Пустынной Ливии (лат.).
13
Плавать по морю необходимо, жить не так уж необходимо (лат.).
14
В Париже.
15
Задним числом (лат.).
16
Счастливый обладатель (лат.).
17
Океан тьмы (итал.).
18
Сенека, Трагедии, перевод С. Соловьева, «Academia», 1933, стр. 61.
19
Новом свете (лат.).
20
Островов пряностей (исп.).
21
Девять отбились от эскадры во время бури.
22
Своими глазами (лат.).
23
Золотой Херсонес (лат.).
24
Капитаны и дворяне (португальск.).
25
Столица мира (лат.).
26
Были встречены и приняты с любовью, почтением и величием (исп.).
27
Бывший (франц.).
28
Блаженного безделья (итал.).
29
Счастливый (исп.).
30
Титул губернатора — наместника в заморских владениях Испании и Португалии (исп.).
31
Простой дворянин (португальск.).
32
Оруженосец (португальск.).
33
Дворянин-рыцарь (португальск.).
34
В зрелые годы (лат.).
35
Наисекретнейшие (исп.).
36
Что и требовалось доказать (лат.).
37
Король учредил в этом городе палату специально для заокеанской торговли, куда стекались посетители как отправлявшиеся в путь, так и возвращавшиеся (лат.).
38
Авантюристы, сорвиголовы (исп).
39
Выходцу из чужой страны (исп.).
40
«Книга Дуарте Барбосы» (исп.).
41
«Я, король…» (исп.).
42
Дражайшему и возлюбленному дяде и брату (исп.).
43
…чтобы экипаж был составлен согласно его собственным, как лица, имеющего большой опыт, желаниям (исп.).