Читать интересную книгу Богами не рождаются - Татьяна Устименко

– Вот так… – Учитель любовался безмятежным лицом спящего, на котором не дрогнул ни один мускул.– Вот так, дорогой сын! Как замечательно мы все устроили – любо-дорого посмотреть. Добро пожаловать в боги! Моя доченька Ника будет безмерно благодарна своему любящему папочке! А теперь мы с тобой провернем еще одно важное дельце… – Он нажал кнопку, отменяя подачу снотворного лекарства, поступавшего в вену на запястье виконта.– Просыпайся потихоньку, а я попробую себя в новом амплуа… – Учитель проказливо хихикнул, восхищаясь глубиной и гуманизмом собственного смелого замысла.

Навигатор направил подводную лодку на поверхность моря и предусмотрительно раздраил входной люк. А затем он выставил на стол полупустую бутылку с вином, бокал, выложил на видное место прозрачную пластинку с картой, обрызгал свою одежду алкоголем, наигранно неловко развалился в кресле и, усиленно изображая хмельной сон, приготовился к долгому, терпеливому ожиданию…

Алехандро пробудился внезапно. Словно повинуясь неведомому, пришедшему извне импульсу, он поднял веки и удивленно огляделся по сторонам. Скользнул пальцами по мягкому изголовью и приподнял тонкую стерильную ткань, окутывающую его смуглое мускулистое тело. Изумился своей наготе, но мгновенно успокоился, обнаружив рядом высушенную и вычищенную одежду. Немного неловко выбрался из непонятного прибора, сильно смахивающего на незабвенное «Прокрустово ложе», виденное им в Убежище Ордена. Виконт торопливо оделся, недоуменно размышляя и анализируя свои ощущения: эти неизвестно откуда появившиеся бодрость в мышцах и ясность ума ничуть не напоминали ему о мучительных мгновениях, ставших последним воспоминанием перед тем, как бушующие волны захлестнули его с головой. Алехандро догадывался, что каким-то образом очутился в плену у Верховного Навигатора, недоумевая по поводу своей относительной свободы и прекрасного самочувствия. Правда, немного ныла правая рука, но наследник списал легкое покалывание на последствия длительного пребывания в одной позе в узком пространстве капсулы. Кроме этого, Алехандро немало подивился необъяснимому легкомыслию врага, оставившему рядом с одеждой не только все метательные ножи, но и его фамильную рапиру, которой виконт весьма дорожил.

Юноша прислушался к окружающей его тишине, нарушаемой лишь едва различимым ритмичным тиканьем какого-то прибора. Сердце виконта билось размеренно, грудь вздымалась непривычно легко. Алехандро казалось, если бы, конечно, сама подобная мысль не выглядела совершенно бредовой, что функционирование его организма внезапно улучшилось по неведомой причине, одновременно с этим наделив тело силой, присущей не человеку, а, скорее, богу. Наследник ошарашенно потряс головой, отгоняя непривычные ощущения, так и не сумев расшифровать природы их возникновения. Он осторожно двинулся вперед по коридору, изумляясь гибкости и отточенности своих движений, правда и до того всегда достаточно ловких и непринужденных, но все же весьма далеких от теперешнего, безупречного уровня. Одним прыжком преодолев три крутые ступеньки, он вихрем взлетел по винтовой лесенке и шагнул на второй ярус, попутно любуясь внутренним устройством корабля. Бесшумно приоткрыл ближайшую дверь и замер на пороге.

Его заинтересованному взору предстала отлично оборудованная рубка управления. Большая часть приборов, заполнявших центральную часть отсека, оказалась совершенно не знакома не слишком осведомленному в технике юноше. Огромный монитор отображал безбрежную морскую гладь, сиявшую под лучами заходящего солнца. Прямо перед лодкой покачивался пустой плот. Алехандро приходилось лишь надеяться, что его друзья, одновременно с ним добровольно покинувшие утлое дощатое сооружение, не погибли и вплавь благополучно добрались до берега. Но внимание виконта привлекли отнюдь не красоты морского пейзажа. На гладкой, полированной поверхности стола небрежно валялась странная полупрозрачная пластина, испещренная непонятыми цифрами и символами. Алехандро бросило в жар, его пульс участился, потому что ему хватило одного мимолетного взгляда, чтобы понять – сия загадочная пластина является той самой картой, потерю коей так горячо переживала его рыжеволосая возлюбленная. Рядом с картой красовался изящный бокал и стояла полупустая бутылка вина, а в кресле, в неловкой позе пьяного человека, громко храпел сам Верховный Навигатор, распространяя крепкий запах хорошо выдержанного спиртного.

Алехандро недоуменно нахмурился. Нынешнее неосмотрительное поведение ненавистного врага уж слишком не вязалось с его обычной, прежде всегда осторожной и тщательно продуманной тактикой. Алехандро извлек из ножен острый клинок и крадучись приблизился к Навигатору, но плотная волна густого винного амбре остановила юношу, заставив брезгливо поморщиться и задержать дыхание. Развенчанный глава сгинувшего Ордена оказался не просто пьян. Нет, состояние его упития внушало невольное опасение за здоровье Навигатора, наводя на мысли – способен ли человеческий организм перенести подобную мертвецкую степень опьянения? Виконт перехватил нож поудобнее, намереваясь без излишних изощрений просто перерезать открытое горло ненавистного ему человека, доставившего столько неприятных мгновений той удивительной девушке, которую Алехандро успел полюбить преданно и самозабвенно.

Но его уже занесенная для удара рука неожиданно дрогнула, замерев на полпути.

Убить безоружного и беззащитного? Наследник вновь поморщился – на сей раз от презрения к самому себе,– постоял в нерешительности и медленно вернул оружие обратно, в укрепленные на поясе ножны. Пробиваясь сквозь удушающую волну перегара, юноша наклонился к самому лицу спящего врага.

– Забавно… – Алехандро иронично усмехнулся, первый раз в жизни рассматривая эти черты, не прикрытые привычной маской,– твой лик не лишен благородства и некоего… – тут он помолчал, подбирая подходящее слово,– внутреннего огня! Ты определенно напоминаешь мне кого-то знакомого! Но вот только кого конкретно? Увы, не могу вспомнить…

Ответом юноше стал оглушительный раскат храпа, вырвавшийся из приоткрытого рта спящего. Алехандро отпрянул, а потом протянул руку и взял со стола драгоценную карту.

– Я мог бы преспокойно тебя убить, и, клянусь жизнью моей бесценной любимой, ты вполне заслуживаешь подобной участи! – Виконт осторожно завернул пластинку в носовой платок и бережно убрал в карман.– Да вот ведь парадокс – претит мне это дело, сам не знаю почему… – В голосе наследника прозвучала плохо скрытая ненависть.– Живи покуда! Думаю, нам суждено свидеться еще!..

Пятясь, Алехандро бесшумно покинул рубку, через раскрытый люк выбрался на нос лодки и прыгнул в воду. Мощные взмахи сильных рук упрямо рассекали буруны волн, с каждым гребком относя Алехандро все дальше от борта «Мурены».

А внутри подводной лодки, в своем удобном кресле, Верховный Навигатор довольно открыл совершенно трезвые глаза и лукаво усмехнулся…

Я злилась. Злилась на всех и каждого отдельно: на Феникса – удержавшего меня от оказания помощи Алехандро, на Айма, наплевав на совесть, спасавшего лишь собственную шкуру, на Антонио, фанатично не желавшего избавиться от тяжеленного тома священного Писания, на Крис, упрямо тащившую сумку с медикаментами. Но более всего я негодовала на саму себя, трусливо бросившую своего любимого мужчину на произвол судьбы.

– Да спасется он, вот увидишь! – монотонно бубнил Фен, постоянно плывший рядом и скептично наблюдающий за моим гневным пыхтением.

«Боится, как бы я не утопилась с горя! – мстительно подумала я.– Тоже мне «скорая психологическая помощь» нашлась».

– Сгинь с глаз моих, ты – чудовище.– Я негодующе плеснула на друга пригоршней воды.– А то я тебя убью на фиг!

Фен неловко попытался отклониться, прикрыться локтем, что выглядело по меньшей мере нелепо. Какая разница – каплей воды больше, каплей меньше,– если мы и так находимся в открытом море? С широких ладоней штурмана полетели крупные брызги, попавшие, в свою очередь, на мое искривленное в злобной гримасе лицо.

– Урод криворукий,– скандально взвыла я.– Тебя кто плавать учил?

– Кто, кто… Герасим! – огрызнулся выведенный из терпения Фен.– Ника, ну хватит уже психовать! Я понимаю твои чувства, но с нами находятся еще шестеро людей, о которых тоже не мешало бы позаботиться!

– Вот всегда так,– вздохнула я, устыдясь и немного успокаиваясь,– все время приходится думать о других, а на себя ни сил, ни времени уже не остается…

– Ладно тебе на жалость-то давить,– словно оправдываясь, сипло выдал Фен,– думаешь, я сам за виконта не переживаю? Но верится мне – он мужик что надо, а посему не пропадет, выкарабкается…

– Я больше не могу! – слабо простонала Эрба, плохо державшаяся на воде, несмотря на помощь Рифа.– Я выдохлась, бросьте меня, я вам только в тягость!