– Что было бы, если бы я открыла моим ключом тот замок… в который вы его превратили?
– Ваш друг снова стал бы человеком.
– А Рерт?
Рерт шагал по направлению к крыльцу. На светлом лезвии лопаты высыхали комочки земли.
Лив вздохнул, покачивая левую руку на перевязи:
– Он был бы унижен… Все эти шутки с превращениями – неприятная рискованная игра.
Доминика невольно взялась за ключ на своей груди. Лив усмехнулся:
– А вы уверены, что он вам нужен – живой? Что тот человек, открывшийся вам в письмах, сможет точно так же открыться, глядя вам в глаза? Вы не боитесь разочарования?
– При чем тут мое разочарование? Я хочу, чтобы он жил…
У нижней ступеньки крыльца Рерт воткнул лопату в землю. Оперся на нее, как на посох:
– Все.
– Не все, – мягко напомнил Лив.
Рерт поднял некоторое время разглядывал стоящих на ступеньках Лива и Доминику.
– Ты обязан этой женщине жизнью, – сказал он наконец.
– Я знаю.
– Я тоже обязан ей… Хоть она понятия не имеет, чем рисковала. И что бы с ней сейчас было, если бы Соарен…
Он запнулся. Вытер губы, будто желая очистить их от только что произнесенного имени; по Доминикиной спине пробежали крупные холодные мурашки – от поясницы к затылку.
– У этого ключа есть скважина, – тихо сказал Рерт. – Теперь я знаю точно. Она есть.
– Где? – быстро спросила Доминика.
Рерт зажмурился, будто что-то припоминая; запекшийся уголок его рта дрогнул – и снова начал кровоточить. Рерт перевел дыхание, открыл глаза, промокнул губы и бороду мятым зеленым платком:
– У него есть цель. Ты создала ее. Или увидела заново.
– Где его скважина?
– Там, – Рерт махнул рукой. – Та, которую ты изберешь… Ты придала его жизни смысл – ты найдешь ему скважину.
– Спасибо, друг, – тихо сказал Лив.
Доминика недоуменно оглянулась на него:
– Он издевается!
– Нет.
– Он…
– Пойдемте, Доминика. Мы и так злоупотребили гостеприимством нашего хозяина… Идемте. Я объясню.
* * *
– Госпожа! – причитала Нижа, и на ее крики в минуту сбежались все слуги и постояльцы гостиницы. – Вернувшись! Святая добродетель, мы уж не чаяли! Исхудали-то как! А осунулись! А где же…
Проталкиваясь сквозь толпу любопытных, Доминика прошла в дом, поднялась в знакомую комнату на втором этаже – и повалилась на кровать, как умерщвленное лесорубами дерево.
Рука ее сжимала ключ, висящий на шее, на цепочке.
* * *
Ветер ходил по полю, гоняя темно-зеленые и светло-зеленые волны. На дорожном указателе, криво приколоченном к столбу, сидела ворона.
– Я боюсь, – призналась Доминика.
– Понимаю.
– Я не знаю, что ему говорить…
– Он будет не в себе в первые дни. Лучше, если вокруг окажется спокойная привычная обстановка, знакомые лица… Кстати, что скажут родичи при виде его возвращения?
– Обрадуются… наверное.
– Даже если не обрадуются – ничего страшного. Привыкнут.
Карета, на козлах коротой сидел Сыр, укатилась далеко вперед и теперь поджидала хозяйку у моста, на другой стороне поля.
– Лив, я боюсь. Мне хочется найти первую попавшуюся скважину – и…
– Вы можете это сделать хоть сейчас. Правда, потом придется везти домой совсем беспомощного человека… Но у вас ведь экипаж.
– Нет. Я просто хочу попробовать, Лив. Просто увериться, что Рерт не лгал, и теперь любая скважина…
– Рерт не лжет мне. Он же не сумасшедший.
Доминика нервно рассмеялась:
– А я вам солгала.
– Я даже догадываюсь, зачем.
– Для правдоподобия. Скажи я правду – кто бы мне поверил?
– Я.
Доминика отвела глаза:
– Мизеракль.
– Да. Я сам не всегда понимаю, Доминика, что мною движет. Одно могу сказать совершенно точно: ничего в своей жизни я не совершил из жалости.
– Я вас обидела?
– Ну что вы.
– Вы ведь тоже солгали мне, Лив. И были правы. Если бы вы признались тогда, что хотите мне помочь – я только уверилась бы, что это ловушка.
– А почему, собственно?
Доминика сцепила пальцы:
– Действовать, не преследуя выгоду – противоестественно. Зато разбойник, у которого слишком мало сил, чтобы напасть в открытую, прежде всего предложит помощь – и проводит до ближайшей рощицы… Разве не так?
– Так.
– И нормальный человек скорее поверит в наследство, чем в стопку писем, от которых к тому же ничего не осталось, кроме горстки пепла.
– Вы помните их наизусть.
– С чего вы взяли?
Лив чуть заметно усмехнулся:
– Знаете что? Не говорите никому, что это вы его спасли. Придумайте что-нибудь. Груз так называемой благодарности способен погубить что угодно, тем более – такой груз…
– Но ведь это вы его спасли. Это я вам благодарна.
Лив хмыкнул. Вытянул откуда-то покореженную, закопченную шпильку:
– Узнаете?
– Еще бы…
Лив бросил шпильку в траву. Земля разошлась с негромким треском; на месте, где упала шпилька, поднялся, как змеиная головка, росток. Секунда – и молодое дерево неизвестной породы стояло, покачиваясь на ветру, поводя клейкими листочками, удивляясь само себе.
– На память, – сказал Лив.
– Почему здесь?
– Здесь раздорожье. Место, где мы разойдемся.
– Погодите, Лив… Что заставило вас сесть с ним… с этим… за эту доску? Кто? Почему он показывал пальцем… вверх, в потолок?
– Кто его знает, – Лив беспечно улыбнулся. – Он суетился, он размахивал руками… Как мы теперь догадаемся, что он имел в виду?
Ворона смотрела с дорожного указателя – насмешливо, как представлялось Доминике. Время шло; каждая уходящая секунда трогала волосы на голове – как ветер или как сильный страх.
– О чем еще вы хотите меня спросить?
Доминика оглянулась на карету в отдалении. Сыр не маячил больше на козлах – видимо, спустился вниз поболтать с Нижей.
Тогда она поднялась на цыпочки и крепко обняла своего спутника. И снова поразилась, обнаружив, что он почти ничем не пахнет. Разве что древесным соком, и небом после молнии – чуть-чуть.
– Куда вы теперь?
– Я ведь бродяга, Доминика, вы помните. Дорога – мой дом…
Он осторожно высвободился. Церемонно поцеловал ей руку:
– Прощайте, моя госпожа. Берегитесь сомнительных портных, и никогда не говорите вашему Денизу, что произошло с ним на самом деле.
– Я еще увижу вас… когда-нибудь?
* * *
Этот вопрос она задавала себе потом – много раз.
Особенно он мучил ее ночью, когда, просыпаясь рядом со сладко сопящим мужем, она прогоняла свой сон.
Ей снилось, что ворона слетает с дорожного указателя, садится на верхушку молодого дерева и, широко разевая рот, отрывисто каркает:
– Привет, Мизеркаль!
Конец
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});