Утром 12 августа столичное радио передало важное сообщение: «Императорская армия и флот, выполняя высочайший приказ, повелевающий защищать родину и высочайшую особу императора, повсеместно перешли к активным боевым действиям против союзников». Тем самым, Японское правительство лукавило дважды: с одной стороны, создавало показную видимость стремления к миру, а с другой, активизировало сопротивление, чтобы затянуть войну и в конце концов избежать безоговорочной капитуляции.
Войска Квантунской армии генерал-лейтенанта Ямады медленно, с нарастающими потерями оборонительных позиций и личного состава отходили в центральные районы Маньчжурии, но боевые донесения с фронтов изобиловали приметными, как правило, обнадеживающими деталями.
Командующий 3-й фронтом генерал-лейтенант Усироку и 12 августа восторгался защитниками Солуни, хотя к исходу дня части 107-й пехотной дивизии оставили городские укрепления и отходили в направлении Ванемяо. Он поблагодарил командование армии за присылку самолетов с «камикадзе» на борту, которые наверняка помогут ему остановить танковые соединения генерала Кравченко на рубеже Туцюань — Лубэй.
Командующий 4-й отдельной армией генерал-лейтенант Микио в середине дня доложил в Чанчунь, что части 123-й пехотной дивизии и 136-й смешанной бригады отошли на главный рубеж обороны Суньу — Ганцзы и непрерывно контратакуют, наседающие с севера войска 2-й Краснознаменной армии генерала Терехина. Перевалы в горах Малого Хингана на Мэргэнь и Бэйаньчжэнь войска 4-й отдельной армии будут удерживать до последнего солдата. Он намерен лично возглавить защиту горных перевалов, используя в этих целях также подвижные подразделения 149-й пехотной дивизии, которая являлась его последним оперативным резервом. 119-я пехотная дивизия надежно прикрывала Бухэду.
Еще более патриотичными были донесения командующего 1-м фронтом генерал-лейтенанта Кита. Он сообщал, что по всей линии соприкосновения его войска продолжают ожесточенные бои. 1-я и 135-я,пехотные дивизии, при поддержке частей 122-й пехотной бригады, ведут сражение на подступах к Боли? отражая удары войск 2-го и 1-го Дальневосточных фронтов на Харбинском направлении. Части 126-й и 124-й пехотных дивизий занимают оборонительные рубежи по западному берегу Мулинхэ. 128-я пехотная дивизия и 132-я смешанная бригада успешно сдерживают противника в узлах сопротивления Дуннинского укрепрайона. Но главные фронтовые силы сосредоточены им на оборонительных позициях в районе Муданьцзяна. Командующий фронтом выразил твердую уверенность, что измотанные в приграничных боях войска маршала Мерецкова прорвать их не смогут и надолго застрянут на рубеже реки Муданьцзян.
В тяжелом бою вблизи разъезда Плывучий на рассвете 12 августа части 124-й пехотной дивизии нанесли Советам невосполнимый урон. При поддержке дивизионной артиллерии и огня двух бронепоездов был контратакован и отброшен на исходные позиции по реке Мулинхэ передовой отряд 5-й армии генерала Крылова. Солдаты свято чтут верность императору и не сдаются в плен даже в безнадежном положении. Офицеры, приказывающие им сдаваться, расстреливаются солдатами на месте. Остаются без ответа даже призывы войсковых священников и местных учителей в этом направлении Воспитание солдат в самурайском духе приносит свои плоды.
Генерал-лейтенант Кита доложил в штаб Квантунской армии и о том, что по его приказу гарнизоны блокированных опорных пунктов под покровом ночи просачиваются через боевые порядки противника и переходят к тактике диверсионных действий. Им уже широко используются заранее подготовленные команды «солдат-смертников». Особенно хорошо «камикадзе» проявили себя у станции Мадаоши. Обвязанные сумками с толовыми шашками и ручными гранатами свыше двухсот «смертников» подолгу скрывались в зарослях густого гаоляна[63] и в удобный момент раз за разом бесстрашно бросались под танки и самоходные артиллерийские установки Советов. Действия «камикадзе» подрывают моральный дух в войсках противника и сеют панику в наступающих частях. Командующий 1-м фронтом предложил повсеместно использовать положительный опыт действий отрядов «смертников» с целью парализовать наступательные возможности Советов.
Получив обнадеживающий доклад генерала Кита, командующий Квантунской армией тут же связался со штабом 1-го фронта, удовлетворенно сказал:
— Я получил наконец ваш исчерпывающий доклад о действиях войск, генерал Кита. Ваше предложение об использовании мобильных отрядов «камикадзе» одобряется. Мой штаб предпримет немедленные действия по использованию вашего опыта на других опасных направлениях.
Командующий 1-м фронтом дополнил свой доклад:
— Получается лучше, господин генерал, если солдаты-смертники не сами атакуют вражеские войска, а находятся в статичном положении до момента соприкосновения, то есть до момента подрыва зарядов.
— Вы имеете в виду «живое минное поле», генерал Кита?
— Да, именно так, господин генерал.
— Но шоссе таким «минным полем» не перекроешь?
— Всю ширину шоссейного полотна, как правило, перекрывает наша артиллерия. Там танкам Советов не пройти. А «живые минные поля» мы устраиваем перед линиями долговременных укреплений в труднопроходимых местах.
— Но почему, генерал Кита, вы отказываетесь от прямых атак отрядов «камикадзе»?
— Советы, генерал Ямада, не подпускают их к боевым колоннам, расстреливают из пулеметов на подходе.
— Вот даже как? — в задумчивости произнес командарм Квантунской и все же посоветовал, заканчивая разговор: — Используйте различную тактику с учетом обстановки, генерал Кита. У нас нет других возможностей, чтобы остановить прорыв Советов к важнейшим центрам Маньчжурии. Скоро и мой штаб окажется в прифронтовой зоне. Надо во что бы то ни стало удержать фронт перед Муданьцзяном, генерал Кита. Это на сегодня главная ваша боевая задача.
Попытка премьер-министра Судзуки созвать вечернее заседание кабинета была проигнорирована «министрами-оборонцами». Военный министр генерал Анами заявил председателю Высшего совета по руководству войной, что все вопросы текущей обстановки уже всесторонне обсуждены, и нечего попусту тратить драгоценное время. У него и без «дежурных заседаний» хватает совершенно неотложных дел по руководству вооруженными силами, чтобы исключить «возможные безоговорочные капитуляции».
Навязчивые «извинительные звонки» начальника Генштаба армии генерала Умэдзу министру иностранных дел Того не поколебали позиции последнего. «Первый дипломат» Японии прямо заявил «недавнему единомышленнику», что он разочарован «невразумительной постановкой вопроса» с его стороны, и теперь им просто не о чем больше говорить. Если в пагубном продолжении войны искать какое-то иллюзорное спасение нации, то в этом заблуждении любая дипломатия становится уже ненужной, неуместной.
Поздно вечером 12 августа министр иностранных дел Того снова лично позвонил послу Советов Малику в Геру. Его интересовала реакция Советского правительства на принятие Великой Империей условий Потсдамской декларации союзников от 26 июля. Ответ советского дипломата был прост: да, он отправил в Москву телеграмму с изложением позиции Японского правительства в отношении Декларации руководителей США, Великобритании, Китая и СССР, но ответ на нее еще не получен. Ответ, несомненно, поступит, но надо некоторое время подождать.
Глава II
Путч «Молодых тигров» провалился
1
Ситуация с обеспечением горючим 6-й гвардейской танковой армии генерал-полковника Кравченко беспокоила не только командующего Забайкальским фронтом, но и Главкома дальневосточной группировки. Утром 13 августа маршал Василевский первым делом позвонил в Тамцак-Булак, в штаб маршала Малиновского, поздоровался, спросил о главном:
— Родион Яковлевич, как складываются дела у генерала Кравченко? Я имею в виду боепитание соединений.
Командующий Забайкальским фронтом ответил:
— Нормально складываются, Александр Михайлович. Сегодня 7-й механизированный и 5-й гвардейский танковый корпуса продолжат наступление в полном объеме и, надеюсь, не снизят набранных темпов продвижения вперед.
Маршал Василевский уточнил:
— Значит, они обеспечены горючим и боеприпасами?
— Да, обеспечены в полном достатке,— подтвердил маршал Малиновский. — Нас выручила авиация. В течение одного дня транспортные дивизии 12-й воздушной армии доставили к переднему краю до пятисот тонн горючего, а также боеприпасы и воду. Кроме того, в Туцюани разведчики обнаружили два небольших склада ГСМ. Так что, никаких оперативных пауз на главном направлении не предвидится.
— Вот и хорошо, что так все разрешилось, Родион Яковлевич, — бодро отреагировал на это сообщение Главком дальневосточной группировки и добавил: — Вчера мне звонил товарищ Сталин. Он внимательно следит за развитием ситуации и очень обеспокоен возникшим дефицитом горючего. Раньше ведь были оперативные расчеты, которые показывали, что ничего подобного не должно было произойти.