Читать интересную книгу Культурология: Учебник для вузов - Бэлла Эренгросс

Однако сегодня совершенно невозможно не признать величайшие открытия, совершенные людьми в различных областях науки. Современные религиозные организации очень внимательно следят за этими достижениями, считая их делом достаточно важным. Нельзя забывать, что большинство церквей публично признали свою вину за преследования в прошлом ученых и их теорий. Подобное покаяние достойно внимания и уважения. Человек, живущий в XXI веке, не может не пользоваться бытовой техникой, электричеством, компьютером, не слушать радио и не смотреть телевизор. Представления о том, что религиозным людям это запрещено, остались в прошлом. Сегодня представители многих религиозных конфессий активно используют возможности средств массовой информации и Интернета, внимательно следят за целым рядом международных программ в области освоения космоса и медицины, активно участвуют в гуманитарных акциях и деятельности по восстановлению памятников истории и искусства. Как современные ученые со своей стороны, так и религиозные деятели видят немало возможностей для диалога и сотрудничества, по-прежнему считая, что сферы интересов религии и науки принципиально различны.

Религия и мораль. Между религией и моралью существует очень тесная связь, которая формировалась на протяжении всей истории. Несомненно, что в целом ряду религиозных учений, где на первое место надо поставить христианство, нравственное учение занимает весьма значимое место. Невозможно не признать, что эти религии содержат очень высокий гуманистический потенциал. Немаловажно и то, что религия и мораль на протяжении всей истории культуры были очень тесно связаны друг с другом – все изменения в моральных нормах и ценностях обязательно отражались в религиозных учениях, а совершенствование и развитие религиозной догматики меняло нравственные ориентиры повседневной жизни людей. Мораль, обладая, как и религия, определенным консерватизмом, обеспечивает стабильность общества и является хранителем национально-культурных традиций народа. Сближает религию и мораль также то, что они ориентируются на одни и те же ценности – Добро, Любовь, Справедливость.

Особая роль религии в сохранении и развитии нравственности заключается в том, что религия фиксирует возникающие в процессе повседневной деятельности моральные нормы. Мораль рождается в повседневной практике и отражает нормы и ценности, существующие в данном обществе и в данный момент времени. Косвенно нормы морали отражаются в искусстве, в законах, а также в обычаях и традициях каждого народа и исторической эпохи. Но фиксируются ли они где-нибудь напрямую и точно, как правовые нормы в законах? Оказывается, именно в религиозных текстах содержатся моральные кодексы, присущие времени их создания. В религиозных учениях зафиксированы нормы, являющиеся по своей сути общечеловеческими нравственными ценностями, наивысшая из которых – это человеческая жизнь, а также такие ценности, как свобода и достоинство личности, правда, любовь, семья и т. д. Именно поэтому моральные кодексы многих религий схожи, не имея генетического родства. Таковы, к примеру, моральные нормы из знаменитого «Декалога» Моисея – четыре из десяти заповедей (Hex. 20) Ветхого Завета регулируют отношение человека к Богу, а шесть – отношения между людьми: почитать родителей, не убивать, не лгать, не красть, не прелюбодействовать, не завидовать. Аналогичны моральные нормы-запреты, предписанные Буддой своим последователям: не лишать жизни живое существо, не говорить неправды, не брать чужого, не прелюбодействовать. Подобные запреты – не убивать, не лгать, не красть – содержатся и в исламе, и в других религиозных учениях.

Однако те же религиозные тексты содержат и немало рассказов о том, как нарушались приведенные выше запреты, и это не считалось грехом, а в истории существует немало примеров того, как под религиозными лозунгами совершались убийства, грабежи и обманы. Религиозная мораль предполагала соблюдение основных правил только по отношению к единоверцам, в то же время оправдывая грабежи и убийства иноверцев. Собственно религиозная мораль является отражением определенного времени и интересов некоторых социальных групп, поэтому нередко может противоречить общечеловеческим нравственным ценностям.

Религиозная мораль определяет две сферы отношений – человека и Бога и человека и человека. Первая сфера определяется особыми чувствами – любовью, благоговением, страхом и т. д. Они строго регламентируются религиозными нормами и реализуются в культовой практике. Вторая сфера отношений (человек – человек) возникает на основе повседневного опыта и включается в религиозные учения. В ранних религиозных учениях нравственной окраски практически нет – все персонажи в равной степени совершают как добрые, так и злые поступки. Постепенно формируются четкие критерии, что такое хорошо или плохо, а отсюда и религиозно-моральные кодексы. Первоначально они имели форму норм-запретов (не убивай, не лги, не кради). Таких запретов могло быть достаточно много, например, в знаменитой «Исповеди отрицания» – главе 125 египетской Книги мертвых приводится до 42 действий, которые не должен совершать человек. Со временем к нормам-запретам прибавились и нормы-разрешения, а потом и нормы-предписания. Так, в христианской морали предписывается уважать свободу и достоинство каждого человека: «любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас…» (Мф. 5:44).

Религия и искусство. Наверное, никакие другие сферы духовной культуры не имеют так много общего и так близки друг другу, как религия и искусство. Как художественное, так и религиозное мировосприятие имеют целый ряд общих черт. Прежде всего следует отметить, что процессы художественного творчества и религиозной экзальтации имеют схожую психологическую основу. Процесс художественного творчества часто воспринимается самим художником как некое «озарение», «наитие свыше». Невозможно объяснить рационально, что такое вдохновение и когда и как оно приходит. Многие авторы отмечали, что состояние художника перед мольбертом, композитора перед клавишами рояля или поэта над чистым листом бумаги сродни состоянию монаха, творящего молитву. Кроме того, многие деятели искусства сами воспринимают художественные ценности как объективно существующие, а свою роль понимают как посредническую, транслирующую. Отсюда и мистические представления о тайне творчества, об «откровении», которое нисходит на художника. Известный композитор А. Шнитке в одном из интервью сказал: «Я…не столько сочиняю музыку, она как бы изначально существовала, существует и будет существовать помимо меня. Моя задача – ее поймать, расшифровать то, что звучит помимо меня и во мне, и изложить» [8, с. 10].

Следует отметить и особенность отношения к религии людей, занимающихся художественным творчеством. Во-первых, уровень религиозности среди людей искусства выше, чем среди представителей других профессиональных групп; во-вторых, в силу творческого характера деятельности их религиозность, как правило, достаточно далека от ортодоксальных учений, носит более неортодоксальный характер.

Искусство было теснейшим образом связано с религией на протяжении всей истории духовной культуры. Возможность с помощью художественных средств воздействовать на людей сделала произведения искусства частью культовой практики, хотя нельзя не сказать о том, как происходил отбор тех видов искусства, которые получили право оформлять культовые действия. Примером может служить почти столетняя борьба «иконоборцев» с почитателями икон в Византии, закончившаяся признанием иконы частью христианского культа. Однако нельзя забывать, что в собственно культовом искусстве догматический аспект доминирует, что нередко приводит к противоречию с художественными нормами, так как в культовом искусстве канон играет главную роль, подчиняя себе творческую свободу автора. Крупнейший знаток истории русского иконописания богослов П.А. Флоренский в труде, названном им «Иконостас», так писал о роли канона: «…понятны нарочитые предупреждения в подлинниках мастеру о том, что кто станет писать иконы не по Преданию, но от своего измышления, повинен вечной муке». В то же время, возражая тем оппонентам, которые считали канон только проявлением церковного консерватизма, Флоренский утверждает, что это есть «непонимание художественного творчества. Последнему канон никогда не служил помехой, и трудные канонические формы во всех отраслях искусства всегда были только оселком, на котором ломались ничтожества и заострялись настоящие дарования… когда уже найденный и выверенный соборне всечеловеческий канон художества соблюден, тогда есть формальная гарантия, что предлагаемая икона или просто воспроизводит уже признанное истиной, или, сверх того, открывает еще нечто, тоже истинное; когда же нет соблюдения, то это или ниже допустимого, или во всяком случае нуждается, как новое откровение, в проверке» [7, с. 62].