Тара взглянула на стоявшего у очага мужа.
– Я вовсе не оправдываю всех поступков генерала Джэксона, – заметил Джаррет.
– Президента Джэксона, – поправил Роберт. – Не знаю, хорошо ли ты помнишь те времена, ибо был совсем мальчишкой, хотя и служил в армии, но после захвата в пятнадцатом году Нового Орлеана войска Джэксона жестоко расправлялись с индейцами во Флориде.
– Ты воевал у Джэксона? – спросила мужа Тара.
– Я был с ним под Новым Орлеаном. Он выдающийся командир и незаурядный человек, но иногда проявлял бесчеловечность. Это правда. Помню, велел казнить двух британских солдат, не имея для этого никаких оснований. К тому же незаконно отнимал собственность у испанцев. И всегда считал, что американцы должны завладеть всеми землями индейцев. Таких вот взглядов он придерживался. А теперь, если не возражаете, пойду подышу свежим воздухом.
С этими словами Джаррет покинул комнату. Тара с недоумением посмотрела на Роберта.
– Не стоило напоминать ему о тех днях, – смущенно пробормотал он.
Тара перевернула еще одну страницу. На рисунке были изображены Джаррет и Джеймс на фоне деревьев, очень серьезные и озабоченные.
– Да, им особенно нелегко сейчас, – заметил Роберт. – Они привязаны к этой земле и друг к другу. Одно время Джаррет старался не думать о политике, то есть об отношении к индейцам. Он много делал для развития территории, ратовал за строительство дорог, школ… И за справедливость для всех, кто здесь живет. А разве политика бывает справедлива ко всем? Потому Джаррет и не стал политиком.
– Но пытается оказать влияние на ход событий? – Тара внимательно взглянула на Роберта. – Только получается ли у него?
– Не один Джаррет считает, что с индейцами поступают неправильно. – Тара отметила, что Роберт уклонился от ответа. – Но наши голоса как одинокий вой волков в лунную ночь. Между тем жизнь идет своим чередом: прокладывают дороги, расширяют территорию, а в результате все больше людей требуют, чтобы индейцев сгоняли с их земель. Усилия тех, кто ратует за их права, напоминают борьбу с океанским приливом. Поэтому Джаррет сейчас отдает все душевные силы своему хозяйству. И такова судьба многих. Только для него все осложняется родственными узами с Джеймсом. Он исключительно благородный человек. Я давно убедился в этом.
Тара, привстав на цыпочки, поцеловала Роберта в щеку.
– Вы прекрасный друг.
– Спасибо. Пойду к нему; займемся делами. Чувствуйте себя как дома.
Тара закрыла альбом, взяла с полки какой-то роман, присела к столу и увлеклась чтением так, что не слышала, как вошел Джаррет.
– Понравилась библиотека?
– Очень. Я так соскучилась по чтению. Но и твоя не хуже.
Поцеловав Тару, он подал ей руку.
– Пойдем. Обед уже на столе…
В «Симаррон» они вернулись поздно вечером. Тара почти сразу легла в постель, а Джаррет задержался, беседуя с Рутгером о хозяйственных делах.
Когда он поднялся в их комнату, Тара проснулась, услышала, как Джаррет раздевается в темноте, потом снова заснула, ощутив рядом с собой его горячее тело.
Но вскоре, разбудив Тару, он бурно и страстно овладел ею. Потом лег на спину и долго размышлял о чем-то, что тяготило его и мешало уснуть. Тара тоже не спала.
«Скорее всего Джаррета тревожат расширяющаяся война с индейцами, отношения с братом и его соплеменниками, – предположила Тара. – А может быть, он думает и обо мне, о том, что ничего про меня не знает»…
* * *
Утром, срезая в саду цветы для могилы Лайзы, Тара услышала, что от пристани доносятся шум и голоса. Взглянув на реку, она увидела военный корабль.
«Проклятие, хоть бы он исчез!» – подумала Тара и поспешила предупредить Дживса, что, видимо, у них опять будут гости.
Дживс обучал в столовой служанку чистить серебро так, чтобы оно; сверкало, как бриллиант в королевской короне. Поговорив с ним, Тара быстро направилась на пристань, но, к своему удивлению, не увидела Джаррета. Не, было, там и Рутгера: еще на рассвете они уехали а дальний конец плантации.
Тара заметила Лео Хьюма, моряка с «Магды». Он ожидал, пока пришвартуется корабль с солдатами. Первым на берег сошел, капитан Тайлер Аргоси. Лео Хьюм поприветствовал его и сообщил, что за хозяином уже послали и тот скоро, прибудет. Капитан приблизился к Таре.
– Вы еще больше похорошели, миссис Маккензи, с той поры как я уехал отсюда!
– Здравствуйте, капитан. Какой вы льстец! Чем; обязаны удовольствию снова видеть вас?
– Ну-ну, дорогая Тара, лицезреть меня не такое уж удовольствие. Догадываюсь, что в вашей хорошенькой, головке одна мысль: какого» черта снова заявился сюда этот тип в военной форме? Каких еще неприятностей ожидать от него? Не заберет ли он опять у меня моего муженька?
– А вы заберете его, капитан?
– Надеюсь, ненадолго. Поверьте, мы бы не делали этого без крайней необходимости.
Он не успел ничего добавить, так как к пристани уже прискакал Джаррет.
– Привет, Тайлер! – крикнул он, соскакивая с коня. – Что на этот раз?
Капитан взглянул на Тару.
– Может, потолкуем чуть позже? Джаррет положил руку на плечо Таре.
– Дорогая, пойди и предупреди Дживса, что у нас гость.
– Дорогой, – в тон ему ответила она, – я уже сделала это.
– Но, он наверняка не знает, что капитан сегодня один. Какое вино ты предпочитаешь, Тайлер?
– Как всегда, бордо.
– Тара, пожалуйста, распорядись.
Прежде чем уйти, Тара решительно сказала:
– Я предпочла бы знать правду, джентльмены.
Направляясь к дому, она обернулась и увидела, что мрачные Джаррет м Аргоси о чем-то беседуют, а Лео Хьюм и еще несколько мужчин внимательно слушают их.
Поговорив с Дживсом, Тара пошла в библиотеку, полагая, что капитан и Джаррет придут туда, но они, видимо, предпочли обсудить все на свежем воздухе.
Терзаясь неизвестностью, обиженная и разгневанная, Тара выбежала из библиотеки и, найдя Дживса, возмущенно спросила:
– Отчего мужчины считают, будто поступают правильно, скрывая от женщин правду о том, что происходит? Полагая, что всякие увертки лучше горькой правды, они глубоко заблуждаются. Осведомленность способствует пониманию и помогает избежать ошибок. Разве я не права, скажите?
– Миссис Маккензи, – осторожно отвечал Дживс, – помните всегда: вы вне опасности.
Милый Дживс… Он говорит о здешних делах, не подозревая, какая опасность угрожает ей за пределами Флориды.
– Простите меня, Дживс, что делюсь с вами своими обидами. Однако в этот дом хоть и с большим опозданием, но все же приходят газеты, поэтому я все равно узнаю обо всем, что от меня так тщательно скрывают. А теперь пойду готовиться к обеду.