Читать интересную книгу НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА - Анатолий Чайковский

Зондерлагерь в Вустрау был разбит на три блока: русский, украинский и кавказский. Русский блок размещался в дер. Цитенхорст, а украинский и кавказский – в дер. Вустрау. Каждый блок, в свою очередь, разделялся на группы, именуемые А, Б, В, и Ц, численностью от 12 до 25 человек. В группы А и Б подбирались наиболее проверенные люди, предназначенные для выполнения важных заданий. Занятия в лагере проводились по лекционному методу отдельно в каждом блоке. Один раз в неделю устраивались общелагерные лекции. Лекционные материалы разбирались на групповых занятиях и собеседованиях. По пройденному курсу слушатели сдавали зачеты, после чего с ними устраивались 2–3 недельные групповые экскурсии по Германии. После окончания экскурсий и возвращения в лагерь цикл обучения считался законченным. До лета 1943 г. кандидатуры для обучения в лагере подбирались исключительно из числа военнопленных, а затем в лагере начали появляться слушатели, подобранные из числа эвакуировавшихся в Германию немецких пособников-старост, бургомистров, полицейских.

Протокол записан с моих слов правильно и мной прочитан. Минаев.

Допросил полковник Мандральский,

капитан Филиппов.

Подготовку пропагандистов из этнических немцев («фольксдойче») «Восточное министерство» проводило в г. Шварцзее (Германии), где в 1942 г. деятельность развернул специальный лагерь-школа. Кроме пропагандистских кадров, в нем совершенствовали знания и навыки агенты-нелегалы, немецкий язык – переводчики, учились будущие бургомистры и административные чиновники для оккупированных областей. Завершение трех-четырехмесячной учебы заканчивалось назначением на вакантные должности с обязательной вербовкой в качестве информаторов Абвером, СД или гестапо. Задержки возникали с первой категорией обучающихся. Спецслужбы использовали их лишь после завершения всех «формальностей» по будущей агентурной работе.

От «Восточного министерства» в подготовке пропагандистских кадров пытались не отставать ведомство Геббельса, а также Отдел пропаганды ОКВ. В силу различных причин это им удавалось с трудом. Сказывались ограниченные возможности в пополнении их школ соответствующим контингентом обучающихся, а также особенности работы министерства «правды». Среди военнопленных и населения оккупированных районов геббельсовская команда стремилась отыскать не только профашистски настроенных лиц, но и хорошо знающих русский, немецкий и другие языки людей, профессионально подготовленных, могущих качественно выполнить нужную работу. Во втором случае потребности Вермахта в первую очередь определялись получением разведывательной информации, подрывом боеспособности Красной Армии и дезорганизацией работы советского тыла. Подготовка собственно пропагандистов здесь считалась второстепенным направлением.

Для решения возникающих во фронтовых условиях задач пропагандистского плана ОКВ подключило Абвер, создавший в 1942 г. в Мюнстере (Германия) школу пропагандистов, получившую название «Зондерлагерь 900» или «Особый украинский лагерь-команда 900». Особенностью его функционирования было наличие постоянного и переменного контингента исключительно из лиц украинской национальности. Отбор слушателей преимущественно проходил в лагерях военнопленных, среди которых шталаг-326 стал чуть ли не основным их поставщиком. По примеру УПА организационное построение лагеря состояло из сотен, чет и роев (рот, взводов и отделений). Руководящий и преподавательский состав в основном состоял из членов ОУН. Среди них был и Иван Белый, сумевший в послевоенной суматохе устроиться учителем школы в одном из отдаленных сел Сумской области. «На следствии, – отмечал (1948 г.) заместитель министра госбезобасности Украины генерал-майор Поперека, – Белый показал, что, находясь в рядах действующей Красной армии, в июне 1941 г. в районе г. Витебска он был пленен немцами, после чего направлен в витебский лагерь военнопленных. До 1944 г. Белый содержался в лагерях городов Орша, Борисов, Толчино и Каунас, затем отправлен в Германию в шталаг № 326.

В марте 1944 г. немцы завербовали Белого в качестве агента и в числе 30 других военнопленных направили в г. Мюнстер, в так называемый «Особый украинский лагерь-команду 900», в действительности являвшийся школой германских агентов-пропагандистов, готовившей кадры украинских националистов и агентуру немецких контрразведывательных органов…

После ее окончания он с агентом-пропагандистом Василием Шуманом был послан в г. Шверте для выявления среди содержащихся там советских граждан лиц, проводящих антифашистскую деятельность… Белый назвал 19 человек из числа официального состава и агентуры «Особого украинского лагеря»…»

«Зондерлагерь 900» являлся многопрофильным «учебным заведением». Подготовка пропагандистских кадров подкреплялась обучением агентов и диверсантов. Преобладающее их число предусматривалось для действий в украинских западных областях.

Реальная опасность оставления Украины войсками Вермахта подтолкнула Вальтера Шелленберга, принявшего бразды правления над бывшим Абвером, к созданию в 1944 г. в Берлине еще одного диверсионно-разведывательного центра. Его возглавил бывший петлюровский полковник Павел Терещенко. В течение шести месяцев слушатели (около 300 человек, треть из которых были женщины) постигали тонкости работы разведчика, диверсанта, радиста, террориста и пропагандиста. Всех их предполагалось направить в распоряжение ОУН и УПА. Добраться до украинских лесов удалось немногим. После капитуляции Третьего рейха большинство сбежали к американцам, а некоторые, в том числе так называемая «группа санитаров»[94], были задержаны советскими войсками в районе Берлина.

Среди агентов, окончивших пропагандистские школы, попадались и люди непростой судьбы. 3 ноября 1945 г. УКР СМЕРШ Харьковского военного округа за измену Родине подвергся аресту Сергей Павлович Юрко. «Обвиняемый Юрко, – отмечалось в материалах следствия, – находясь в лагере военнопленных работал на заводе шарикоподшипников в г. Швайнфург (Германия). 2 августа 1943 г. начальником лагеря Месин он был направлен в Берлинскую школу пропагандистов, где находился до 24 августа. В период обучения дал письменное обязательство на верность фашистской Германии.

Окончив указанную школу, в числе других лиц, получив 250 оккупационных марок, Юрко был командирован в распоряжение гебитскомиссариата г. Днепропетровска для назначения на работу в качестве пропагандиста… Имея 10-ти дневный отпуск, Юрко выехал к месту жительства его семьи в с. Ульяновку Зачепиловского района Харьковской области, где проживал до дня изгнания немцев».

Призванный в 1943 г. в Красную Армию, дорогами войны рядовой Юрко прошел до ее победного завершения. Возвратясь домой, в ноябре 1945 г. подвергся аресту с обвинением по ст. 54-1 УК УССР – измена Родине. В декабре 1945 г. Военным трибуналом был осужден «к 7 годам ИТЛ, с поражением в правах на 3 года и конфискацией имущества». Наказание отбывал в Норильске, затем переведен на спецпоселение. Только в мае 1954 г., «учитывая, что осужденный Юрко Сергей Павлович после совершенного преступления служил в Советской Армии, участвовал в боях против немецких захватчиков, имеет ранение и контузию, награжден 4-мя медалями», прокурор внес предложение об его освобождении. В 1994 г. С. П. Юрко был реабилитирован…

Хорошо осведомленные об основном приеме работы Абвера с агентурой в виде «кнута и пряника», в выборе методов по подбору и обучению агентов и диверсантов спецслужбы РСХА преимущественно использовали первый – «кнут». Далеки они были и от применения агитационно-пропагандистских мероприятий. Предпочтение отдавалось заранее запланированному и осуществляемому на практике запугиванию, насилию и репрессиям. С учетом данного факта работа их школ и курсов по подготовке агентуры сводилась к двум основным направлениям: диверсиям (террору) и контрразведке. Различия наблюдались и в местах дислокации учебных центров, а также в отборе обучающегося контингента. Чаще всего первые были привязаны к крупным концлагерям (Бухенвальд, Заксенхаузен, Аушвиц и др.) и лишь отдельные находились в отдаленных местах оккупированной Польши и захваченной территории Советского Союза. Среди последних были «Гауптлагерь Крым» в Евпатории и «Ваффеншуле» в Осипенко. Практически во всех случаях руководителем этих и других школ и курсов выступал разведывательно-диверсионный орган РСХА «Унтернемен Цеппелин».

В противовес Абверу, стремившемуся в большинстве случаев комплектовать агентуру из представителей славянских народов, реже прибалтов и поляков, Гейдрих, а затем Кальтенбруннер в подборе агентов ставку делали на выходцев из Кавказа и Средней Азии. Именно они стали чуть ли не основным ядром их школ, а в последующем забрасываемых в глубокий советский тыл диверсионно-разведывательных групп.