- Тебя это не пугает? Тебе не одиноко? – мужчина опустился на качели и жестом пригласил мальчика сесть рядом.
- Нет, мне хорошо. Другие дети слишком слабые и даже не могут летать. В чем смысл быть таким слабым? - Кирилл погладил цепочку качелей и перекрасил её в медный цвет. Ему он нравился больше обычной железяки.
- Наверное, смысл в том, чтобы каждый день учиться чему-то новому и стремиться стать лучше, чем ты есть сейчас, - ответил мужчина, плотнее закутываясь в плащ.
- А как же я? Мне не надо ничему учиться, я все могу, - мальчик сел рядом.
- Если в столь юном возрасте ты уверен, что можешь все, увы, ты более слаб, чем остальные. Подумай об этом завтра, когда придешь сюда. Ты – хороший мальчик, и я помогу тебе. Придумай, чему ты хотел бы научиться, и я научу тебя. Всему, что ты захочешь. Встретимся здесь через неделю.
Кирилл хотел было возмутиться, сказать, что ничего не хочет. Это глупости. Ему это не нужно. Его что, подослал отец? Глупо заставлять кого-то учиться против воли. Мальчик уже тогда это понимал, но это отказывался понимать более взрослый мальчик – его отец. Он заставлял его заниматься, присылал лучших преподавателей, но совладать с ним не удавалось никому. Кирилл улетал в горы, создавал защиту, нескольких особо строгих преподавателей отправил в больницу. Не со зла, конечно. Просто они были слишком занудными, говорили много – делали мало. Сидеть и слушать, что может быть хуже? Зачем сидеть, если можно действовать? Особенно, когда в мире так много интересного! И вот теперь этот непонятный тип в плаще. Его странные разговоры. Он что, пытается подружиться? Ничего, если он от папы – посмотрим, кто кого! С другой стороны, он повесил качели. Плохой человек такие замечательные качели не создаст! Думал Кирилл, слегка раскачивая их: цепи едва слышно поскрипывали, несколько листьев дерева упали ему на голову, один, видимо, самый ловкий попал точно за шиворот рубашки. Ну что за дела, а?
Кирилл приходил туда каждый вечер. Хоть он и не горел желанием учиться, но невольно возвращался мыслями к тому разговору, снова и снова раскачивая качели. И даже кое-что придумал. Неделю спустя Кирилл пришел к дереву, цветы на котором уже давно распустились, и не встретил там Учителя. Он увидел мальчика, сидящего на его качелях. Возмутительно! Кто-то еще пользуется его качелями и его деревом!
Мальчика звали Эдгар. Сначала они много ссорились, пытались драться и только потом Кирилл понял, что для полета не всегда нужны крылья. Эдгар умел взлетать намного выше чем он, не вставая с качелей. Мог путешествовать во времени и пространстве, не сходя с места. Эдгар пока не имел силы Мыслителя, зато путешествовал по мирам Герберта Уэллса, Жюля Верна и Станислава Лемма. Кириллу еще только предстояло научиться этому, как и дружбе. С Учителем же он встретился снова только несколько лет спустя и показал ему список на десять страниц с заголовком «Я хочу научиться».
***
- Если донесения про Оракула окажутся правдой, совсем скоро Глава назовет имя своего Приемника. Простая формальность, но мы должны быть на сто процентов уверены, что это будешь ты. В противном случае…
- …придется действовать кровью и силой. Я помню.
- Мы не можем позволить Ассоциации продолжить эту торговлю людьми. Ситуация уже крайне тяжелая. Стычки между хозяевами Теней происходят все чаще.
Этот заговор висел дамокловым мечом над моей головой уже несколько лет, скрипя, раскачиваясь и норовя в любой момент разрубить на двух Кириллов поменьше. Но то, что сейчас делает Ассоциация, противоречит воле Творца. Да что там говорить, противоречит самому смыслу ее существования.
Мыслители созданы для защиты гениев, мы охраняем самое ценное, что есть в мире. Так было. Многие века, пока в конце 19 века все не изменилось. Не знаю, кто первым придумал продавать услуги Ассоциации простым людям, но продавались они хорошо уже более века. Шли нарасхват. За очень большие деньги. Знаете, если у вас есть пара лишних миллионов, вы можете обеспечить себе защиту на высшем уровне. Ангелы-хранители, два по цене одного. Налетай. Проблему игнорировали, пока не выяснилось, что за Гитлером стоит проданная ему когда-то невероятно сильная Тень. Мыслители не справлялись, Объекты гибли и рождались в невероятных количествах. Равновесие было нарушено. Так было, пока сам Творец не поднял сигнал тревоги и не приказал собрать команду, чтобы уничтожить эту Тень. В 1945 она пала. Но в сущности ничего не изменилось. Сделки свершались и сейчас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Продавали по-прежнему Теней. Это подразделение в рядах мыслителей не жаловали, хоть и не брезговали пользоваться их услугами при подготовке к заданиям и транспортировке. На Тенях вся черная работа: что-то найти, что-то узнать, подготовить все для работы Команды (карты, фотоснимки, связи с людьми), выдать подробную информацию, доставить и исчезнуть. Они незаметны, сильны и бесконечно опасны. Тени – это огромная паутина, в центре которой сидит виртуозный паук, стоящий прямо передо мной. Единственный человек, которому я доверяю. Мой Учитель.
- Мы готовы к любому исходу. Я нашел всех, кого было реально вычислить. Если что-то пойдет не так, сможем действовать быстро. Сил достаточно. Тени, беглецы, примкнувшие к нам Мыслители. Ассоциация ничего не сможет нам противопоставить.
- Оракул пока жив. Отец назначит меня приемником, других вариантов у него нет. Он уверен, что полностью контролирует меня. Видите, по его указке я тащу вашу дочь, которая едва освоила Целительство, на задание.
- Она твой Объект. Да, я в курсе, - он поймал мой удивленный взгляд. Поразительно, как Теням, находясь не пойми где, удается быть в курсе всех событий. С другой стороны, это их работа. А Глава Теней, стоящий передо мной, был лучшим из лучших. – То, что моя дочь на задании вместе с тобой – гарантирует её безопасность. Поэтому прошу тебя не испытывать мук совести и других самоуничтожающих чувств, которые ты так любишь. Эта миссия не опасна в принципе, а с тобой даже более безопасна, чем нужно.
- Тем не менее, Учитель, я хотел …
***
Вид у меня был действительно впечатляющий. Тушь осыпалась, а потом еще и размазалась по щекам из-за слез. Прическа взъерошена, шуба примята с одной стороны, застежки перепутаны местами. Красавица, не иначе. Приведя себя в порядок, я направилась в комнату номер двадцать. Перед уходом Игорь сообщил, что меня будут ожидать там.
Вы когда-нибудь пробовали бесшумно подкрасться к двери на шпильках с железными набойками? А я пробовала. Пока до меня не дошло, что сапоги можно просто снять. Было жутко любопытно, о чем они говорят, пока меня нет. Разумеется, прикладывая ухо к двери, я рассчитывала услышать воспоминания о прошлом или что-то в этом роде, но никак не таинственный шепот про Оракула и назначение приемником. И да, я совсем забыла сказать ему о поддельном пророчестве! По дороге к объекту обязательно скажу.
- Тем не менее, Учитель, я хотел …
Кирилл остановился на полуслове. Зачем я поторопилась? Может, удалось бы подслушать еще что-то интересное. Хотя, ставлю один к сотне, что меня бы рассекретили и заставили объясниться. Оно мне надо? Нет уж, политические интриги – это точно не ко мне.
-Вот, дочь, теперь ты на человека стала похожа. Вы с Кириллом не успели позавтракать. У нас есть немного времени, поэтому предлагаю потратить его с пользой – поесть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пока папа разливал чай, я внимательно за ним наблюдала. Не знаю зачем. Передо мной точно стоял мой отец, но что-то в нем неумолимо изменилось. Уставший взгляд? Я и раньше видела такой. Резкие жесты? Тоже ничего нового. Глаза. Абсолютно точно у моего отца были серые глаза, не темные. Теперь же они были чуть светлее, чем у Ярослава. Однако, показатель.