— Какая же у вас сегодня погода, мистер Смирнов? — ехидно осведомился Ван‑Вейлен. — Насколько я знаю, штормовое предупреждение, а?
— Да нет, что вы, — отозвался Дэн. — Так, легкий ветерок. — Такого клиента, как Ван‑Вейлен, лишаться не стоит. — Обычные завихрения атмосферы. Все утрясется.
— Утрясется? — взревел Ван‑Вейлен. — Вы говорите, утрясется? Вам прочитать, что пишут в наших газетах? «Владелец российского модельного агентства — сутенер!» Как вам такой заголовок? Положим, это правда, но, помнится, когда мы с вами заключали деловое соглашение, то специально оговаривали пункт о соблюдении тайны. Моему бизнесу огласка не нужна. Конечно, ни для кого не секрет, что у нас в Голландии многое из того, что во всем мире запрещено, существует почти на легальном положении, но все‑таки… Это еще не значит, что мы должны одобрять тот скандал, который разгорается вокруг вашего имени. И ведь это только начало. Ваши журналисты, конечно, раскопали многое, но еще далеко не все: они обязательно продолжат свое расследование, и тогда вы окажетесь разоблачены окончательно.
— Что же мне делать, мистер Ван‑Вейлен?! — в отчаянии воскликнул Дэн. — Я понимаю, что вы правы, но ведь, со своей стороны, я сделал то, что от меня зависело.
— Да‑да, знаю, — было слышно, что мистер Ван‑Вейлен ехидно хмыкнул. — Брак с тележурналисткой и тому подобное. Кстати, это не она, часом, раздула весь скандал?
— По‑видимому, нет, — наполовину соврал Дэн, который не знал точно, так ли это. — Но она тоже участвовала в скандале, это несомненно. Я сам только что видел ее по телевизору.
Ван‑Вейлен немного поразмышлял. Дэну казалось, что он даже по телефону чувствует, как тот напряженно думает.
— Ну вот что, — наконец сказал Ван‑Вейлен. — Как хотите, но эту ситуацию вы должны разрешить так, чтобы никто после не смог обвинить во всем вас.
— Но как же это сделать? — спросил Дэн. — Единственный выход, который реально исправил бы создавшееся положение, слишком радикален.
— Да, но он же наиболее приемлем, — возразил Ван‑Вейлен, прекрасно понимая, что имел в виду господин Смирнов. — И это, кстати, ваша проблема — как исправить положение. Учтите, что в противном случае я полностью прекращаю с вами все деловые отношения. Мне не хочется терять мой бизнес. Конечно, я уважаю вас, но, извините, всему есть предел, и если вы в ближайшее время не справитесь с этой нежелательной оглаской, то мое уважение заметно уменьшится. Заметно, вы понимаете?
Дэн понял. Мистер Ван‑Вейлен был опасным человеком, с которым лучше поддерживать хорошие отношения.
— Связавшись с тележурналисткой, вы повели себя как мальчишка. Может быть, вы влюбились в нее? Но не вам ли знать, что все женщины одинаковы? Кажется, в одном вашем модельном агентстве красавиц хоть отбавляй. Вы свободно могли выбрать любую из них, раз уж дозрели до серьезных отношений. Но вы предпочли самый неудачный вариант. Так докажите мне, что вы мужчина: сделайте так, чтобы от скандала не осталось ни единого следа. Не останавливайтесь ни перед чем.
— Но…
— Наш разговор становится чересчур откровенным. Конечно, перехватить его по сотовому телефону достаточно сложно, но все же… До свидания. Желаю вам удачи.
— Но…
— Всего доброго. Повторяю: удачи вам!
Оставшись один, Дэн довольно долго стоял у окна, размышляя над задачей, которую взвалил на него этот неприятный голландец. Потом подошел к телефону.
— Рита, мой приказ о вашем увольнении можете считать отмененным. И найдите, пожалуйста, Леонида Сергеевича. Скажите, что он мне крайне необходим по одному очень важному делу.
Через пятнадцать минут Дэн говорил, расхаживая перед широкоплечим бритым мужчиной в кожаном пиджаке:
— Все должно быть выполнено чисто и выглядеть как несчастный случай. Когда продумаете план, расскажете мне. И проследите за ними, узнайте, какие у них планы на ближайшее время.
Весь коллектив ТВР волновался и гудел, как растревоженный улей. Передача произвела эффект разорвавшейся бомбы даже на самом канале, поскольку о ее подготовке не знал почти никто. На других каналах новость подхватили, но телезрители в основном говорили о ТВР. Как‑никак, именно там было проведено самостоятельное журналистское расследование, приведшее к таким неожиданным результатам.
Анну Черкасову и Сергея Воронцова вызвал шеф.
— Ну, ребята, — Борис Алексеевич покачал головой, делая вид, что сокрушается, — заварили вы кашу, ничего не скажешь. Вы хоть представляете, что устроили? После сегодняшней передачи мне ничего не остается, как только… — Он выдержал эффектную паузу, вытер лоб платком, — повысить в должности вас обоих. Вы доказали, что в талантах не уступаете друг другу, так что работать вам теперь придется вдвоем. Мне известно, что вы друг к другу относитесь не очень хорошо, но, по‑моему, вам пора пересмотреть ваши отношения. Больше вам ни к чему соперничать. С сегодняшнего дня вы вместе будете вести авторскую программу.
Анна и Сергей молча взглянули друг на друга. В любой другой ситуации это сообщение не оставило бы их равнодушными, но сейчас… Сергей смотрел на Анну, думая о том, что она все еще ненавидит его и никак не может понять, что, если бы она только захотела, он всегда был бы с ней рядом.
А она, глядя куда‑то сквозь него, думала о том, что своим повышением обязана человеку, которого еще недавно так любила, а теперь ненавидит больше всех на свете. Странно, что теперь даже Воронцов не кажется ей таким противным, как раньше. Тогда, после передачи, он подошел к ней и сказал:
— Ты хорошо держишься. Я должен поздравить тебя: ты прекрасно все изложила. Извини, что я без цветов.
— Каких цветов? — удивилась Анна его бестактности, хотя и понимала, что он не имеет в виду ничего обидного. — Похоронного венка?
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ты сильная и красивая женщина. Я преклоняюсь перед тобой.
— Спасибо на добром слове.
— Зря петушишься, — заметил Сергей. …Голос Бориса Алексеевича вернул Анну к реальности.
— Нравится вам это или нет, но авторскую программу вам придется вести вдвоем. Я хочу, чтобы эта передача стала самой популярной авторской программой среди всех, которые на данный момент есть на других каналах… И не смотрите на меня такими испуганными глазами, я знаю, что вы справитесь. Я хочу, чтобы в каждой передаче вы проводили самостоятельное расследование по темам, которые принято замалчивать, но которые тем не менее существуют и беспокоят очень и очень многих. Например, меня, — шеф довольно хохотнул, полагая, что удачно пошутил. — Считайте, что материал о деятельности Дэна Смирнова был пробным камнем. Работайте в том же ключе. Расследовать вы умеете, я в этом убедился. Анна опустила голову.