там у себя перепутали? Это ошибка!
Доктор Фитц опускает формуляр. У меня складывается ощущение, что слова Дэймона задевают его профессиональное самолюбие.
— Мистер Рэй, вы хотите упрекнуть меня в некомпетентности?
Дэймон слегка сбавляет обороты, однако градус накала все равно остаётся высоким. Спешу спасти ситуацию.
— Мой муж прав, доктор Фитц. Я не могу иметь детей. У меня полностью удалена одна маточная труба, и нулевая проходимость во второй из-за спаечных рубцов. Моя матка — это Франкейштейн, собранный из рваных лоскутов и того, что врачи сумели сшить по частям, — я вспоминаю выписку из истории болезни. Знаю ее дословно, каждую запятую и точку.
Доктор Фитц еще раз смотрит в формуляр.
— Очень интересно… если то, что вы говорите правда… Но, при всем моем уважении, у меня здесь — ваши анализы, и они принадлежат беременной женщине. Уровень ХГЧ соответствует сроку в девять — десять недель.
— Черт! Полная чушь! — Дэймон запускает пальцы в волосы и отворачивается. Доктор Фитц не может понять, почему он так странно реагирует на его слова. Бьюсь об заклад, мы первая пара, которая так неоднозначно воспринимает, казалось бы, радостную новость. Я тру лоб, пытаясь унять зудящий рой беспорядочных мыслей.
— Что ж, я вижу, что вы растеряны. Хотя, я не думал, что факт беременности застанет вас врасплох. Но это так. И все же, миссис Рэй, — он обращается ко мне, — я рекомендую провести процедуру УЗИ. Это безопасно, и даст более детальную и точную информацию о вашем состоянии…
— Я знаю для чего проводится УЗИ, -
Я уверена, что это все прояснит. Надеюсь, доктор Фитц не сочтет мой случай своим профессиональным крахом.
— Вы согласны?
Я утвердительно киваю. Первый шок проходит, уступая место здравому смыслу.
— Хорошо. В таком случае подождите несколько минут. Скоро я вернусь с оборудованием.
Доктор уходит, оставляя нас с Дэймоном наедине. Повисает долгое томящее молчание. Он так и стоит спиной ко мне, а я не решаюсь заговорить с ним первая, нервно теребя в руках край одеяла. Напряженную ситуацию спасает медсестра. Она толкает перед собой громоздкую стойку с аппаратом ультразвуковой диагностики и ставит его у изголовья моей кровати. Следом возвращается доктор Фитц.
— Ну вот, — он садится рядом и включает аппарат.
— Ложитесь, миссис Рэй. Поднимите рубашку. Судя по анализам, срок достаточный, чтобы не вводить трансвагинальный датчик. Попробуем посмотреть сверху.
Стоит ему выдавить небольшое количество геля мне на живот, чуть выше лобка, меня начинает бить настоящая дрожь. Я слышу, как стучат мои зубы, но это скорее от страха, чем от холода. И хоть я уже проходила эту процедуру много раз, все это было только для того, чтобы в конце слышать одну и ту же «хорошую», по мнению врачей, новость — «матку удалось спасти, без сохранения ее репродуктивных функций».
— Когда в последний раз у вас были месячные, миссис Рэй? — спрашивает доктор Фитц, надавливая датчиком мне на живот. Его вопрос ставит меня в тупик.
— Не знаю… После аварии у меня нет регулярного цикла.
— Все понятно…
Уверенными движениями доктор Фитц водит датчиком из стороны в сторону, скользя по коже вверх и вниз. Я безмолвно взываю к Дэймону о поддержке. Перехватываю его взгляд, умоляя быть рядом. Он колеблется, но потом все же, тяжело вздыхает и подходит ко мне. Его теплая рука опускается на мою ладонь и мягко сжимает пальцы. Близость мужа успокаивает. В палате стоит такая тишина, что я слышу как тикают стрелки часов на запястье Дэймона. Секунду спустя, доктор Фитц поворачивает монитор аппарата в нашу с Дэймоном сторону.
— Собственно, о чем я вам и говорил. Вот, смотрите.
Я всматриваюсь в экран и вижу небольшую черную фасолинку, в центре которой вырисовывается явное очертание чего-то или кого-то… отдаленно похожего на маленькую версию человека. Или это мне кажется? Я ошарашено оборачиваюсь на Дэймона, но судя по его вытянувшемуся лицу — если это и галлюцинация, то одна на двоих.
Доктор Фитц ставит датчик другим углом.
— Как я и говорил, маточная беременность в сроке 8 недель. Я немного ошибся, ставя срок по результатам анализа, но эта погрешность прощается мне, судя по тому, в чем причина. Показатели немного завышены, и это нормально в вашем случае… Вот, взгляните. Это — один эмбрион, — сильнее вдавливает датчик, — а вот и второй…
— В каком смысле? — мой голос срывается и тонет в беззвучном изумлении. Внутри «фасолинки» я вижу еще одного «человечка».
— Многоплодная беременность, — спокойно констатирует доктор, делая какие-то замеры.
Дэймон вздрагивает.
— Это значит…
— Это значит, что внутри вашей жены два ребенка, мистер Рэй, — доктор Фитц говорит так, будто мозг Дэймона вдруг превратился в такую же фасолину, как на экране.
— Не может быть… — я отказываюсь верить и мотаю головой, — это невозможно.
Доктор усмехается.
— Ну что ж, не верите глазам, тогда попробуем убедить вас по-другому. Сейчас услышите как бьются их сердца. Послушайте.
Он нажимает на кнопку и комнату наполняет равномерный звонкий стук.
— Это эмбрион номер один, а вот номер два.
Второе сердцебиение звучит также громко и четко.
— Убедились?
Дэймон поджимает губы и холодно отвечает.
— Да… более чем.
Я впадаю в какой-то транс. Это ведь точно не может быть правдой. По всем законам логики и медицины! Десятки компетентных врачей в свое время убеждали меня в этом. И я им поверила. Как я должна вести себя теперь? Это немыслимо…
В моей голове — пустыня, абсолютная пустота, но следующие слова доктора Фитца проносятся по ее высаженной поверхности колючим перекати-полем.
— К сожалению, я должен говорить правду, как она есть, — он продолжает водить датчиком по моему животу, — я думал, вы преувеличивали, рассказывая о вашем ранее поставленном диагнозе.
Я снова начинаю дрожать. Ну конечно. Всегда есть какое-то «но», а в моем случае его просто не может не быть.
Доктор качает головой:
— Забеременеть можно и с одной трубой, миссис Рэй. Это не редкость в моей практике, и никакого особо чуда а этом нет. Однако, прежде, чем я продолжу, ответьте мне с мужем на один вопрос?
Он поочерёдно смотрит на нас с Дэймоном снизу вверх.
— Эта беременность является для вас желанной?
Я прикусываю нижнюю губу. Что я должна ответить? Все это время я была уверена, что бесплодна, а тут, в одночасье весь мой мир переворачивается с ног на голову, и мне говорят, что я не просто беременна, а вынашиваю двойню…
— Я… не знаю, — сжимаю руку мужа. Он озвучивает мои мысли вслух.
— Что вы ждете от нас, док? Радостных рукоплесканий? Поставьте себя на наше место.