— Да, конечно, но я хотела сказать, что любовь не может сгладить некоторые трудности.
— Так вы его любите? — с надеждой спросила Поппи. Кэтрин густо покраснела.
— В лорде Рамзи я ценю многие качества.
— И он делает вас счастливой, вы сами сказали.
— Ну, в тот день, я признаю…
— Вы пережили «мгновения истинного счастья» — так вы выразились.
— Боже, Поппи, у меня такое чувство, словно меня допрашивают.
Поппи плутовато усмехнулась.
— Простите, просто мне ужасно хочется, чтобы этот брак состоялся. Ради Лео, ради вас и всей нашей семьи.
Позади послышался хмурый голос Гарри:
— Похоже, здесь наши желания расходятся, любовь моя. — Женщины повернулись к приближающемуся Ратледжу. Гарри нежно улыбнулся жене, но на лице его читалось беспокойство. — Вас ждет чай с бутербродами, — напомнил он. — Драка окончена. Может, вернемся в гостиную?
— Кто победил в драке? — шаловливо полюбопытствовала Поппи.
Гарри весело усмехнулся, что случалось нечасто.
— В разгаре потасовки начался разговор. Что, несомненно, к лучшему, поскольку выяснилось, что ни один из нас не умеет драться, как подобает джентльменам.
— Джентльмены обычно решают споры, сражаясь на шпагах.
— Дуэль нельзя назвать боем. Фехтование скорее напоминает шахматную партию с риском получить колотую рану.
— Что ж, я рада, что вы не покалечили друг друга, — беззаботно заключила Поппи, — тем более что, вполне вероятно, вы скоро станете родственниками.
— Мы уже родственники.
— Значит, породнитесь вдвойне. — Поппи продела руку мужу под локоть.
Все трое направились к дому. Гарри бросил на сестру тревожный взгляд:
— Ты ведь еще не решила, верно? Насчет того, чтобы выйти замуж за Рамзи.
— Конечно, нет, — тихо произнесла Кэтрин, шагая рядом с братом. — У меня голова идет кругом. Мне нужно подумать.
— Гарри, — заговорила Поппи, — сказав, что наши желания расходятся, надеюсь, ты не имел в виду брак Лео и Кэтрин?
— Мне кажется, пока нам следует проявить разумную осмотрительность, — заметил Гарри, тщательно подбирая слова.
— Но разве ты не хочешь, чтобы Кэтрин стала частью моей семьи? — изумленно спросила Поппи. — Она будет под защитой Хатауэев и в то же время рядом с тобой.
— Да, я бы очень этого хотел. Но к несчастью, тогда Кэт придется выйти замуж за Рамзи, а я вовсе не уверен, что он для нее лучшая партия.
— Я думала, тебе нравится Лео, — возмутилась Поппи.
— Он мне и вправду нравится. Едва ли во всем Лондоне сыщется человек такого же редкостного ума и обаяния.
— Так в чем же дело? Почему ты противник этого брака?
— Потому что из Лео, судя по его прошлому, вряд ли получится надежный муж. Кэт и без того слишком часто предавали. — В голосе Гарри звучала горечь. Он с грустью посмотрел на Кэтрин. — Я не исключение. Я был тебе плохим другом. И я не хочу, чтобы тебе снова пришлось страдать.
— Ты слишком суров к себе, Гарри, — с искренней горячностью возразила Кэтрин.
— Теперь не время поливать сахарным сиропом неприятные истины, — покачал головой Ратледж. — Если бы я мог изменить прошлое, я бы без колебаний повернул время вспять. Но это не в моих силах. Теперь мне остается немногое: стараться загладить вину и не допускать ошибок в будущем. Я сказал бы то же самое о Рамзи.
— Каждый человек заслуживает, чтобы ему дали второй шанс, — проговорила Кэтрин.
— Согласен. Мне хотелось бы верить, что Рамзи начал жизнь с чистого листа. Но это еще вилами по воде писано.
— Ты боишься, что лорд Рамзи вернется к прежним скверным привычкам? — Кэтрин вопросительно подняла брови.
— Не он первый. Как бы то ни было, Рамзи приближается к тому возрасту, когда характер мужчины можно считать уже более или менее сложившимся. Если он и впредь станет избегать дурных пристрастий, думаю, из него получится хороший муж. Но пока он этого не доказал на деле, я не желаю рисковать твоим будущим. Я не хочу, чтобы ты стала женой человека, который может оказаться не способен соблюдать брачные обеты.
— Лео будет верным мужем, — вмешалась Поппи.
— Почему ты так в этом уверена?
— Потому что он один из Хатауэев.
Гарри ласково улыбнулся жене:
— Рамзи повезло, что у него такая пылкая защитница, дорогая. Надеюсь, ты права. — Он перевел взгляд на обеспокоенное лицо сестры. — Подозреваю, что тебя мучают те же сомнения, Кэт. Верно?
— Мне трудно довериться мужчине, — призналась Кэтрин.
Все трое умолкли, бредя по аккуратно окаймленной дорожке.
— Кэтрин, — заговорила наконец Поппи, — можно мне задать вам глубоко личный вопрос?
Кэт покосилась на молодую женщину с наигранной тревогой и улыбнулась.
— Не могу себе представить что-то более личное, чем обсуждаемые нами вопросы. Да, конечно.
— Мой брат говорил вам, что любит вас? Последовало долгое нерешительное молчание.
— Нет, — ответила наконец Кэтрин, не отрывая взгляда от садовой дорожки. — Сказать по правде, я недавно слышала, как он заявил Уин, что женится, только лишь если будет полностью уверен, что не любит невесту. — Она смущенно скосила глаза на Гарри, но тот, к счастью, воздержался от замечаний.
Поппи нахмурилась.
— Возможно, он сказал это не всерьез. Лео часто отпускает шутки, говорит вовсе не то, что на самом деле чувствует. С ним никогда ничего не знаешь наверняка.
— Вот в этом я с тобой полностью согласен, — ровным тоном заметил Гарри. — С Рамзи ничего нельзя знать наверняка.
Кэтрин с неожиданно пробудившимся аппетитом перекусила бутербродами, и Гарри проводил ее в уединенные покои.
— Позднее, когда вы отдохнете, я пришлю к вам горничную, — предупредила Поппи. — Она принесет кое-что из одежды. Боюсь, мои платья будут вам немного великоваты, но их можно легко подогнать по фигуре.
— О, в этом нет нужды, — запротестовала Кэтрин. — Я пошлю в Гэмпшир за своим багажом.
— Но пока вещи доставят, вам понадобится одежда. А у меня в гардеробной целые горы платьев, которые я ни разу не надевала. Гарри засыпает меня нарядами, не зная удержу. Подчас доходит до смешного. Вдобавок теперь вам ни к чему носить унылые, блеклые костюмы старой девы. Я всегда мечтала увидеть вас в прелестных цветных нарядах… в розовом или изумрудно-зеленом… — Поппи улыбнулась, заметив выражение лица Кэтрин. — Вы будете чудесной бабочкой, вылупившейся из кокона.
Кэтрин попыталась отшутиться, хотя смутное беспокойство не отпускало ее:
— Мне было вполне уютно в роли гусеницы.
Поппи нашла мужа в комнате, где хранились всевозможные древности и диковины. Гарри часто уединялся там, чтобы обдумать сложный вопрос или поработать, зная, что никто его не побеспокоит. Одной лишь Поппи дозволялось заходить в эту комнату, когда ей вздумается. Все стены здесь занимали полки с экзотическими вещицами: дары чужеземных гостей, часы, статуэтки и любопытные штуковины, привезенные Ратледжем из путешествий.