– Ой, мистер Хэйс, что это там? – спросила девушка, когда они миновали оживленный перекресток.
Сэйбл указывала на огромное здание с куполообразной крышей, из которого доносился многоголосый шум. Солнечные лучи проникали через отверстия в куполе, и сквозь открытые настежь двери было видно, что внутри здания снуют турки, арабы и европейские моряки.
– Базар, – любезно пояснил Дэниэл. – Хотите зайти?
– С удовольствием, – ответила девушка, робко взглянув на Хэйса. – Если, конечно, вы не возражаете?
Дэниэл ответил, что не возражает. Он понимал, что не сможет отказать Сэйбл ни в чем. И подозревал, что капитан оказался в столь же щекотливом положении, когда Сэйбл уговаривала его разрешить ей сойти на берег.
– Если миледи желает сделать покупки, – галантно предложил он, – то я готов помочь.
Базар разделялся на ряды, но обе стороны которых располагались темные, пыльные лавки. Торговцы, развалившись на дамасских подушках, курили длинные кальяны. Завидев Сэйбл, чье элегантное шифоновое платье и необыкновенная красота свидетельствовали о том, что она весьма состоятельная леди, они пронзительно кричали, зазывая выгодную покупательницу.
– Ой, представляю, как маме понравилась бы эта вещица! – вздохнула Сэйбл, когда бородатый купец сунул ей в руки шкатулку из сандалового дерева с замысловатой инкрустацией. На его вопрошающий взгляд она печально покачала головой, но он отказался взять вещицу назад, жестом давая понять, что она во что бы то ни стало должна оставить ее у себя.
– Не могу, – ответила девушка по-английски, прекрасно сознавая, что он не понимает ее. – У меня нет денег.
Не успела она договорить, как увидела, что медная монета, выскользнув из руки Дэниэла, оказалась в руке купца, который тут же запрятал ее в складках своей одежды и исчез в грязной лавке.
– Ах, мистер Хэйс, этого не следовало делать! Я не имею возможности возместить ваши затраты!
– Считайте это подарком.
– Не могу, – заявила Сэйбл, зная, что молодой человек получает весьма скромное жалование.
– И вы лишите леди Монтеррей такого чудесного подарка? – с упреком спросил Дэниэл. – Поистине, миледи, вы еще более упрямы, чем наш капитан!
– Ну хорошо, – согласилась девушка. – Будем считать, что вы одолжили мне эти деньги. Мой брат потом расплатится с вами.
– Договорились! – улыбнулся моряк. – А теперь давайте поищем серебряный кинжал для вашего брата. Кстати, как насчет янтарной трубки для лорда Монтеррея?
Девушка не могла не заразиться энтузиазмом молодого человека. Как этот добродушный юноша был не похож на сэра Моргана! В его присутствии она чувствовала себя в полной безопасности. Хэйс очень напоминал ей Эдварда – копной непокорных волос и смеющимися глазами. Сэйбл вдруг овладела острая тоска по дому. На глазах девушки появились слезы. Нортхэд находился на другом конце света, и до него было не ближе, чем до самой далекой звезды. Найдет ли она когда-нибудь тот душевный покой, которым наслаждалась, когда жила со своими близкими, или всю жизнь будет страдать от мыслей и ощущений, которые всколыхнул в ее душе Морган Кэри?
– Вы не утомились, леди Сэйбл? – неожиданно спросил Дэниэл, заметив, что она побледнела.
– Возможно. Чуть-чуть…
– Тогда, может, лучше вернуться на судно?
– Нет-нет, в этом нет необходимости! – запротестовала девушка. – Еще нужно столько посмотреть!
Дэниэл покачал головой, обеспокоенный тем, что она способна уговорить его, ибо он просто не мог устоять перед ее очаровательными зелеными глазами.
– Капитан сэр Морган строго-настрого приказал отвести вас на корабль, если вы устанете.
Сэйбл поджала губы:
– Я не ребенок, мистер Хэйс! И уверяю вас, чувствую себя прекрасно! Кроме того, сомневаюсь, что мне еще когда-нибудь предоставится возможность побывать на берегу. Я хочу все посмотреть именно сейчас, особенно мечети.
Дэниэл вздохнул:
– Хорошо, миледи.
Молодой моряк и прелестная зеленоглазая девушка, держась за руки, вышли с базара. По просьбе Сэйбл они немного постояли, чтобы посмотреть, как толпы людей идут в обоих направлениях по мосту Галата, а темнокожие мавры в развевающихся золотистых одеждах гарцуют на арабских скакунах в упряжи, украшенной драгоценными камнями. В позолоченных каретах проносились нарядно одетые женщины из султанского дворца, и шли благочестивые паломники из Персии и Аравии, прибывшие помолиться в священных мечетях. Они кинули мелкие медные монетки цыганам, просившим подаяние.
Дэниэл купил сочный апельсин у уличного торговца, стоявшего на мосту, и с учтивым поклоном вручил его Сэйбл. Он уже не помнил, был ли когда-нибудь счастлив так, как в этот день. Сын кузнеца из далекого Йоркшира, он долго мечтал о лучшей жизни, чем та, которую вел в темной, задымленной кузне, и его мать, белошвейка, страстно мечтавшая дать единственному сыну хоть какой-то шанс, наскребла из своего скудного заработка немного деньжат, которых хватило, чтобы послать его в школу. Благодаря прилежанию Дэниэл сумел добиться своего, и его мечта стала реальностью, когда после учебы он попал в Королевский военно-морской флот.
Два года спустя счастливой жизни пришел конец. Обвиненный в воровстве, – его оклеветал сослуживец, подлец и карьерист, – которого он не совершал, Дэниэл попал под суд, был признан виновным и приговорен к тюремному заключению. С его карьерой было бы покончено, если бы не освобождение под поручительство сэра Моргана Кэри, который в то время снаряжал свой корабль и узнал о том, что молодой человек попал в беду, от близкого друга, офицера, под началом которого Хэйс проходил службу.
Дэниэл был обязан Моргану больше чем жизнью. Сэр Морган не только спас его от тюрьмы, а возможно, даже и от виселицы, но сумел вывести на чистую воду настоящего вора и тем самым восстановил честное имя Дэниэла. И все-таки нынешнее благодеяние капитана ни с чем нельзя было сравнить – ведь он позволил юноше провести целый день наедине с леди Сэйбл Сен-Жермен! Нечего и говорить, что Дэниэл был по уши в нее влюблен; он изнемог от счастья, когда она поблагодарила его за апельсин – поблагодарила, робко улыбнувшись, и эта улыбка убедила юношу в том, что в сияющих изумрудных глубинах ее глаз его ждет рай.
Они осмотрели сверкающий фасад Голубой мечети и полюбовались великолепием грандиозной Святой Софии. К глубокому разочарованию девушки, в мечети христиан не пускали, если у них не имелось фирмана – специального разрешения на посещение. Тем не менее эти уникальные сооружения произвели на девушку огромное впечатление, особенно Святая София – храм, построенный в IV веке и. э. и прекрасно реставрированный шведскими архитекторами.