так обширна, что в ее тени я благополучно отдохнула, успокоилась, восстановилась от травм и жила своей жизнью. Думается, не обошлось без Маргариты, потому что ее имя не фигурировало вовсе. Поклон ей и салфет ее мудрости.
Во-вторых, Машку все это отвлекло от меня и моей жизни, и я творила, что хотела. Спала, гуляла, ела, занималась личной жизнью, одевалась как хотела, работала, как хотел босс ПалЮрич, зарабатывала столько, сколько и не знала, как потратить, и в целом сама с себя удивлялась. И все это без ее помощи и контроля. Прекрасное ощущение.
В-третьих, конечно, я радовалась за подругу, наконец-то нашедшую себя, славу, деньги и успешный успех. До сих пор я была уверена, что все это просто выдумки маркетологов. Но Машка своим примером доказала, что стать селебой может каждый. Вселенная-то слышала, оказывается. И все марафоны не зря. Даже Толик признал. Ну а я, поскольку проходила все эти курсы бесплатно, то и счастье получила свое, мелкое, но меня полностью устраивало. Ну как мелкое… Метр восемьдесят, не меньше. Мое красивое, умное, нежное и теплое счастье.
Вернемся в это утро.
— Все плохо. — трагически изрекла наша Ванга. — Сегодня затмение, с Суперлунием впридачу. Случится ужасное.
— Ну не стоит так драматизировать, — сморщилась я. — Свадьба завтра, а сегодня девичник. Договорились же, что пить не будем, потусим в сауне. Ах, простите, в СПА! — я театрально приложила руку ко лбу.
— Ты что, не понимаешь?! — зашипела Горгона. — Нельзя игнорировать знаки!
— Которые ты сама придумала! — подхватила я. — И благополучно жила без них сорок лет!
— Ну ты и сволочь! — изумилась подруга. — Напоминать мне о возрасте! Что еще мне поставишь в вину? Какие еще мне внушишь комплексы?
— Тебе внушишь, как же! — хмыкнула я и поставила перед ней тарелку с домашним печеньем. — На вот лучше, колдунища моя, поешь, а то скоро ветром сдует.
— Сьем, но без уважения! — заявила Кассандра. — Я о вас, курицах, переживаю.
— Игнорирую попытку оскорблений, — парировала я. — Курица — основа мироздания. И миф, что она лишена интеллекта — вредительский и лишен оснований!
В дверях нарисовался мой ненаглядный.
— Сергей! — воздев руки, возопила Машка, — Хоть ты повлияй на них!
— Как именно? — поинтересовался милый.
— Свадьбу нужно отменить! — постановила она.
— И Новый год тоже! — добавила я.
— Я в принципе за, — толерантно заявил Донцов, и, подойдя, чмокнул меня в щеку. — Ухожу по делам, буду неизвестно когда.
— Но не позже! — строго приказала я, махнув половником.
Он приложил ладонь к голове и бодро ушел.
— Ну, что там у тебя? — я с чашкой кофе придвинулась к Машке.
— Вот, смотри, — она достала какие-то новые карты.
— Это же вроде не Таро, — изрекла я с сомнением.
— Ай, с этими Таро больше сложностей, — отмахнулась она. — это индийские карты, с конкретными предсказаниями. Вот, смотри. — и трагическим голосом завыла: — Какие перемены нам несет день завтрашний, открой, царица Шива!
Я, войдя в роль, сложила руки лодочкой и поклонилась. Каких только ритуалов с детства не насмотрелась от нашей провидицы! И Пиковую Даму мы вызывали, и по Книге Перемен гадали, и веревочки жгли, кто раньше замуж выйдет, и на незнакомые номера звонили, спросить, как мужа будут звать, и так далее, далее, далее. Меня уже ничем не удивить.
Машка тем временем выложила на стол четыре карты.
— Ребенок. Смерть. Рана. Ветер.
— И что это значит? — с сомнением спросила я.
— Все плохо! — трагически заключила подруга. — Все еще хуже, чем было!
— Да ты не пугай, говори конкретно! — разозлилась я.
— Ну, ребенок понятно. Сегодня приедут Амалька с Ванькой, Лулу и Антон, — Машка загибала пальцы. — Смерть — не обязательно чья-то, может, конец периода, начало чего-то нового. Рана — естественно, рана, может травма у кого-то случится. А ветер — понятия не имею. Обычно путешествие, но куда, зачем? Никто же никуда не собирался?
— Ну разве что это спа? — пожала я плечами. И разозлилась. — Дурацкие твои карты! Нафиг ты их вообще притащила! Дури своих клиентов, а нас оставь в покое!
— Неблагодарная ты коза! — обиделась Машка. Вскочила, пошла к выходу, потом вернулась, забрала тарелку с печеньем и гордо ушла.
А я осталась одна и в дурном настроении. Говорю же, Машка все портит.
Тут зазвонил телефон. Сергей.
Сначала раздался грохот, и его голос на заднем фоне: «Ай! Вот черт!»
— Что случилось? — испугалась я.
— Да ерунда, брился и порезался. Май, а как ты отнесешься к идее жить вместе? — сразу спросил он.
Я растерялась. Как-то неожиданно. Мы, конечно, вскользь касались этого вопроса, но к пониманию не пришли. Жить у него мне неловко, там ведь все его, не мое. А жить ему у меня — как минимум, странно, он же это все мне и сдал, и в эту же обстановку и вернуться? Не по чину ему старье это. У него все такое красивое, а мне и в этом комфортно.
— Ммм, а где? — промычала я.
— Давай купим что-то свое?
— Интересно. Сначала надо же продать что-то, чтоб купить что-то? Ой, я это вслух подумала?
Он засмеялся.
— В принципе, я присмотрел кое-что. И продавать твою квартиру и речи не идет. Я мужчина, должен свою женщину привести в свой дом. Но хочу, чтобы ты приложила руку. Выбрала обои там, цвет плинтусов, в общем, под себя. Как тебе мысль?
— Да, в общем-то, странно, — замялась я. — Какой из меня дизайнер? Я и сама-то ремонт не помню, когда делала.
— Это уже мелочи, — возразил он. — Есть дизайнеры, все предложат, сами сделают. Только выбери, что хочешь.
— Донцов! — заорала я в трубку. — У тебя совесть есть?! Я и так на нервах, от всей этой суеты со свадьбой, а тут ты еще такие заманчивые предложения делаешь! Ты что, хочешь, чтобы я от радости преждевременно скончалась, и испортила всем праздник?
Он заржал.
— Вот что мне в тебе нравится, что ты умеешь ответить, не отвечая! Все, понял и принял! Вскорости поедем дом выбирать.
— Что? — офигела я. — Дом?!
— Ну да, — ответил он. — Давно хотел свой уголок, с садом. Чтобы весной сирень цвела под окном, а потом яблони, и под ними чай пить с любимой женщиной.
— Повезло ей, — буркнула я.
Он снова заржал.
— Я ей передам. Ладно, до вечера!
И положил трубку, оставив меня с бешено бьющимся сердцем.
Глава 38 Слезы, водка, оливье
На этом сюрпризы не закончились, а скорее, только начались.
После Машки ко мне ввалилась Танька.
— Мы разводимся! — вместо «здрасьте» заявила она с порога.
— В смысле? — опешила я. — А когда вы успели пожениться?