не будем ругаться. Ему нужна была поддержка! Ты бы видел его!
— Хотел увидеть, но ты опередила — бурчит.
— Если хочешь можем пройти к нему и ты поговоришь с ним, но с начала расскажи, что тебе сказали.
Это сейчас важнее всего.
— Теперь тебе интересно, да?!
— Яш, то, что происходит с тобою для меня всегда важнее всего. Прости, что так получилось.
Он пристально смотрит на меня, потом тяжело выдыхает.
— Ладно, меня записали на операцию через три недели.
— Ура! — не могу сдержать радости и обнимаю Яшу — я так рада.
Он рвано выдыхает и обнимает, крепко прижимая к себе.
— Ты так меня напугала — говорит тихо — я думал, с тобою что-то случилось.
— Прости я иногда такой дурой, бываю — признаюсь ему.
— Почему на звонок не ответила?
— Я прощалась с Петей и настраивала его на жизнь.
— Не понял — хмуриться и заглядывает в глаза.
— После всего, что с ним произошло, он считает, что было бы лучше всем, если бы его не стало. Он в такой апатии находиться, да ещё и спать нормально не может. Страх появился после нападения отца. Он же не видит ничего, а после случившегося, возможно, засыпать биться, ведь он напал на него, когда он спал. В общем, я пыталась немного расшевелить его и дать понять, что он нужен своей семье.
— Офигеть — говорит поражённо.
— Да я тоже немного в шоке от увиденного.
— Пойдём, что ли сходим к нему? Покажешь, где он лежит? — усмехается.
— Пойдём — беру Яшу под руку.
Слава Богу, он успокоился. Ну, у Пети сегодня день посещений, возможно, оно и к лучшему.
Глава 69
Яша.
Пытаюсь, немного успокоится, и понять Полину. Но очень обидно, что она всё это делает за моей спиной. Говорит мне о доверии, а сама?
Мы тихонько поднимаемся по ступенькам больницы. Запах хлорки и спирта бьёт в нос.
Полина держит меня под руку, крепко прижимая к себе. Она сожалеет, что так сделала это видно по её виноватому взгляду. Я не могу долго на неё злиться и обижаться.
Когда поднялись на нужный этаж, останавливаюсь и разворачиваю Полину к себе лицом. Смотрю в любимые глаза.
— Никогда так не делай больше — прошу её- это неприятно.
— Яш — она теряется на секунду, но потом так крепко обнимает за шею.
Все неприятные мысли вылетают из головы, когда слышу её голосок над ухом.
— Прости, обещаю больше от тебя ни на шаг.
— Да не в этом дело — немного отстраняюсь.
— Я знаю Яш, что тебе неприятно, что я с ними общаюсь. Если хочешь можем уехать из деревни или поехать к моим родителям погостить. Тебе так спокойней будет.
Уехать? Но… Хотя урожай почти снят и нас тут ничего не держит…
— Я не об этом говорил. Неприятно когда за спиной ты вот так поступаешь, а говоришь о доверии.
Она растерялась.
— Прости — опускает взгляд — я очень переживала за Петю и не подумала, что ты тоже, ведь он твой брат. Я думала, что после всего, что он сделал, ты не захочешь его видеть. Но когда мы сюда приехали я не удержалась я очень за него переживала.
— И с чего такая забота о самом отвратном разгильдяе?! Я не понимаю Полин.
Её забота о нём просто раздражать начинает.
— Он же тоже живой человек и я наверное слишком впечатлительная, не знаю, но после того, что с ним случилось в скорой мне хотелось убедится, что с ним всё хорошо и он жив только и всего.
— Сердобольная, знаю — пытаюсь спокойно выдохнуть на её тираду, но чего-то не получается.
— Так ты сейчас идёшь к нему один и общайтесь сами, понял!
— Да ладно, мне не сложно — напугала.
Шагаю вперёд.
— Третья палата — говорит в спину.
— Разберусь.
Иду вперёд. Да докатился, никогда бы не подумал, что пойду проведывать Петьку в больнице.
Подхожу к палате и открываю дверь. Замечая как Полина проходит к окну в коридора, ну вот подожди меня.
Прохожу в палату окна зашторены такой полумрак.
Замечаю длинную фигуру Петьки на кровати у окна. Он дёргается и пытается приподняться, но шипит и морщится, прижимая ладонь к левому боку.
— Кто здесь — не узнаю его дрожащий голос. Он вертит головой и щурится.
— Это я Яша — спешу его успокоить, а то уже пальцы на руках начали вздрагивать.
Полина же говорила, что он стал каким-то другим, нервным.
Подхожу ближе и пытаюсь его разглядеть. Дышит он тяжеловато. Смотрит не на меня, и я понимаю, что он не видит, только голову повернул в направлении голоса. Кошмар конечно.
— Непривычно тебя слышать — медленно опускается на подушку и устало прикрывает глаза.
Да выглядит он очень уставшим, ещё и похудел очень сильно, на руках стали видны вены. Что с ним вообще происходит?
— Мне тоже непривычно тебя навещать — признаюсь честно.
— Полина заставила? — выдаёт безапелляционно.
— Вообще-то я сам хотел, но она меня опередила.
— Ты постарайся её держать при себе.
— Чего? — не понял сейчас?
— Того! Чтобы не совалась, куда не следует! — его аж, потрясывать начинает.
— Да о чём ты?!
— В разборки с отцом пусть даже носа не суёт понял! — почти кричит.
Да что с ним такое?
— Я бы не позволил ему тогда навредить ей.
Он что подумал, что я в стороне стоял тогда?
— Вот и не позволяй! Пусть за километр его обходит.
У него действительно появился страх после нападения.
— Его же посадят.
— Не знаю. Сегодня заявление на него с утра составляли с моих слов. Но ты ж знаешь мать. Хотя… Нет не знаешь — говорит хрипло.
— Да не знаю и что с того.
— А то, что она костьми ляжет, но вытащит его, что бы мы не делали. Сашку задавит.
— Но вас же много и мы ещё подтвердим.
— Не надо не впутывайтесь в это. Он же мстить начнёт когда выйдет, наверняка.
— Значит надо постараться засадить его надолго.
— Яш — усмехается — ты такой наивный. Там всё схвачено, наш Петрович никуда не даст хода. Это ж ему прилетит за всё. Замнут, как в прошлый раз — устало прикрывает глаза.
А мне так стыдно становится, что не помню ничего, что с ним было.
— Я не помню этого — признаюсь ему.
— Что? — он поражён — как это? — немного теряется.
— Не знаю, мне Сашка рассказал, а так я не помню, дыра какая-то.
— Офигеть — он опускает голову