Бринли закатила глаза.
– Я никогда этого не понимала. Зачем все так нарядно одеваются к ужину, если все равно собираются все это снять, когда придет время охоты?
– Это традиция, – настаивала Глинис. – Так делалось веками. Кроме того, я люблю наряжаться. Это весело. Можешь взять одно из моих платьев.
– Я никуда не пойду.
Глинис уперла руки в бока.
– Папа будет ждать тебя там.
– Можешь сказать ему, что я приболела.
Лицо Глинис побледнело.
– Ты хочешь, чтобы я солгала ради тебя?
Бринли увидела страх в глазах сестры. Проклятье, но отец хорошо подобрал ей охрану. Он знал, что она никогда не сделает ничего, что могло бы подвергнуть опасности ее сестру.
– Не волнуйся. Я... я поужинаю. Я не доставлю тебе неприятностей.
Глинис облегченно улыбнулась.
– Спасибо. Может быть, если тебе повезет, Ретт попросит тебя поохотиться с ним сегодня вечером.
– Правильно. Потому что нет ничего романтичнее совместного убийства беззащитного животного.
Глинис в замешательстве склонила голову набок.
– Разве ты не хочешь поохотиться?
И рискнуть стать добычей?
– Не сегодня, – только не здесь. Больше всего в охоте она любила не добычу, а порывы ветра, когда бежала по лесу, силу и свободу, которые чувствовала, как волчица. Но здесь она никогда не чувствовала себя сильной и свободной. Здесь она была беспомощна и поймана в ловушку. Ее внутренняя волчица зарычала от разочарования. – Я буду держаться поближе к дому.
С улыбкой Глинис обняла ее.
– Тогда я составлю тебе компанию. Не хочешь примерить одно из моих платьев прямо сейчас?
Через полчаса Бринли была одета в темно-синее платье, а сестра собрала ее густые волосы в свободную французскую косу. Охранники проводили их вниз по лестнице.
Несколько десятков гостей расположились в большом зале, потягивая вино и болтая. Они выглядели так шикарно и элегантно. Никто никогда не заподозрит, что через несколько часов они будут покрыты шерстью и рвать мертвых животных, чтобы полакомиться кровавыми внутренностями.
– Видишь фреску? – прошептала Глинис. – Разве она не чудесна?
Сквозь толпу Бринли заметила картину. На ней была изображена стая волков, движущаяся по лесу.
– Она прекрасна.
Глинис улыбнулась, а потом напряглась.
– Он идет за тобой.
– Кто? – Бринли застонала, когда Ретт отошел от основания лестницы, где он ждал их. Он был одет в черный смокинг, темные волосы до плеч зачесаны назад, темные глаза пристально смотрели на нее.
– Добрый вечер, дамы.
Его голос ничего для нее не значил. Боже, как ей не хватало Финеаса.
Когда она промолчала, Глинис быстро заговорила:
– Рада снова видеть тебя, Ретт. Спасибо за розы.
– Пожалуйста, – он поднял руку к Бринли. – Не могла бы ты прогуляться со мной?
– О да, Бринли, ступай, – Глинис умоляла ее взглядом. – В это время года сад прекрасен.
Охранники столпились вокруг нее, так что бежать ей было некуда. Гости перестали болтать и стали смотреть. Ретт схватил ее за руку и взял под локоть.
– Пойдем, – он повел ее к входной двери.
Один из охранников открыл ее.
– Я хочу побыть с ней наедине, – прошептал Ретт охраннику и проводил ее на крыльцо.
– Ты должна хотя бы притвориться, что я тебе нравлюсь, – он до боли сжал ее руку. – Я не буду ставить себя в неловкое положение перед другими.
– Тогда ты должен жениться на той, кто будет притворяться.
Он повел ее вниз по ступенькам к мощеной дорожке, которая вела в сад, примыкавший к дому.
– Ты – мой выбор.
– Почему?
Он выгнул бровь, глядя на нее.
– Ты не думаешь, что достойна меня?
Она фыркнула.
– Я не собираюсь сотрудничать.
– Это не проблема, – он снова больно сжал ее руку. – Я с удовольствием заставлю тебя подчиниться.
Свинья. Альфа-свинья. Она вырвала свою руку из его хватки. Ее внутренняя волчица зарычала.
Хлопнула входная дверь, и к ним подбежал молодой мужчина-оборотень.
– Господин! Мне нужно поговорить с вами, – он взглянул на Бринли. – Наедине.
Ретт нахмурился.
– Лучше бы это было что-нибудь важное.
– Я вернусь в дом, – предложила Бринли и поспешила вверх по ступенькам, прежде чем Ретт успел возразить.
Она пробралась сквозь толпу гостей в большой зал и проскользнула в гостиную. Там толпилось еще больше людей, но она не обращала на них внимания и бросилась через комнату, выглядывая из окон, пока не увидела Ретта и его приспешника, которые двигались дальше по каменной дорожке. Она приподняла окно на дюйм и присела рядом. Даже с ее сверхострым слухом ей было трудно расслышать их разговор из-за голосов в гостиной, пока Ретт внезапно не закричал.
– Кайл мертв? – взревел он.
– Да, сэр. Три выстрела в грудь.
– А вампиры?
– Ушли, сэр. Каюта была пуста.
У Бринли перехватило дыхание. Да! С Финеасом и Джеком все было в порядке! Они сбежали. И они придут искать ее.
Приспешник продолжал говорить.
– Мы отвезли тело Кайла на ваше ранчо. Что вы хотите, чтобы мы с ним сделали?
Ретт усмехнулся.
– Бросьте его обратно в дом брата.
Окно внезапно захлопнулось.
– Что ты делаешь? – резкий голос отца звучал раздраженно.
Бринли выпрямилась.
– Наслаждаюсь свежим воздухом.
– Сомневаюсь, – Каддок Джонс выглянул в окно. – Пойдем. Начался фуршет, – он взял ее за локоть и повел в столовую. – Ты бросила мне вызов, когда сбежала. Ты когда-нибудь слышала, чтобы я не наказывал члена своей стаи за непослушание?
Она с трудом сглотнула.
Он крепче сжал ее руку.
– На этот раз я откажусь от наказания при одном условии. Ты справишь свадьбу и выйдешь замуж за Ретта Бледдина.
Тюремные стены смыкались.
– Могу я присоединиться к Охоте сегодня вечером? – если она перекинется, то сможет бежать со всех ног. Мысль о волках ее отца, преследующих ее, была ужасающей, но она была достаточно отчаянной, чтобы рискнуть.
– Ты останешься дома, – он протянул ей тарелку. – Приятного вечера, – он повернулся на каблуках и вышел.
Она поставила тарелку обратно в стопку. Она не могла есть. Она повернулась, чувствуя себя окруженной хорошо одетыми, счастливыми фаворитами своего отца.
Она заметила одного, который выглядел смущенным. Он стоял в углу и спокойно ел. Томас, муж Труди. Она упомянула, что он будет здесь.
Она подалась в его сторону.
– Привет, Томас.
Он склонил голову.
– Мисс Джонс. Я не знал, что ты вернулась.
– Это было... незапланированно, – она понизила голос. – Кори отлично учится в школе.
Томас облегченно выдохнул, и на его лице мелькнула короткая улыбка, прежде чем настороженное выражение вернулось.
– Ты не должна здесь произносить его имя.
– У тебя есть с собой сотовый?
Он бросил на нее настороженный взгляд.
Она пожала плечами.
– Кажется, я не могу найти ни одного телефона во всем доме. Безумие, не правда ли?
– Мисс Джонс, я советую вам делать все, что скажет ваш отец. Прошу прощения, – он вышел из столовой.
Со стоном она прислонилась к стене. Что она делает? Томас и Труди были хорошими людьми. Она не должна втягивать их в неприятности. Она была так чертовски расстроена!
– А, вот и ты! – Глинис бросилась к ней, улыбаясь. – Знаешь что? Папа построил для нас особые планы. Он заказал все последние выпуски фильмов. Мы устроим ночной марафон в медиа-зале!
С дюжиной охранников за дверью, без сомнения. Финеас, пожалуйста, поторопись.
Свадьба состоится через две ночи.
Глава 22
– Это здесь вы с Бринли выросли? – спросил Финеас, оглядывая огромный дом. Они с Золтаном и Филом спрятались в лесу за домом Каддока Джонса.
Они прибыли десятью минутами ранее, через полчаса после заката. Фил вспомнил номер старого телефона в конюшне. Пожилой оборотень, который ответил на звонок, обомлел, когда они телепортировались, но Финеас быстро стер его память, пока Золтан общался с лошадьми, успокаивая их.