расширять географию. Если вы видите высокую, красивую женщину, идущую по Пятой авеню, она либо работает моделью, либо, что вероятнее, уже отказалась от предложения работать в этой области. Соответственно, сейчас скауты все чаще обращают внимание на американский Средний Запад. В штате Миссури «девять из десяти женщин об этом раньше даже не задумывались», заметил один репортер[162].
В целом скаутинговая модель эффективна, когда поиск талантов начинается с огромного пула и вам нужно сузить область поиска до нескольких потенциально перспективных кандидатов. Но финальные решения чаще всего принимаются все-таки профессиональными экспертами. В модельных агентствах трудятся опытные оценщики, иногда они даже являются владельцами агентств. Если говорить о более широком коммерческом контексте, то главные партнеры венчурного фонда принимают окончательное решение, есть ли у этого перспективного предпринимателя жизнеспособный, выполнимый проект.
Есть и еще одна причина, почему скаутинговая модель надежна, в том числе для поиска супермоделей. Нравится нам это или нет, окупаемость скаутинга выше, если выше неравенство доходов. Представим, что перед вами дилемма: пригласить хорошо известного ветерана или поискать свежие таланты. Чем выше зарплата известных исполнителей, тем сильнее мотивация искать новые таланты. А теперь сравните это со старыми добрыми деньками. В то время тоже имелись хорошие и плохие исполнители, но шкала зарплат была куда более «приплюснутой», хотя бы потому, что нормы в компаниях были более эгалитаристскими, чем сейчас. Это значит, что лучшим исполнителям недоплачивали и вы всегда могли переманить из какой-нибудь другой компании или учреждения успешного ветерана, предложив ему чуть больше. (Собственно, отчасти именно из-за этого «старые добрые» шкалы зарплат и ушли в прошлое.) Сейчас же, напротив, лучшим платят именно столько, сколько они стоят, так что появляется куда более сильная мотивация найти качественные таланты, которые пока никто не открыл.
По той же причине окупаемость скаутинга повышает и очень быстрый, круглосуточный цикл новостей, подогреваемый соцсетями. Все ищут следующую большую звезду или знаменитость, и вы не найдете их среди известных исполнителей, какими бы талантливыми они ни были. Гастроли Пола Маккартни или Rolling Stones приносят кучу денег, но большая их часть уходит исполнителям. Охотнику за талантами, который хочет заработать денег, нужно искать следующую Билли Айлиш.
Скаутинг становится важнее еще и потому, что сейчас появилось больше вариантов самообразования. Вуву Мпофу, оперная певица из бедной южноафриканской семьи, — еще одна парадигма новой эпохи. Ее семья обожала госпел и хоровую музыку, но оперу она впервые услышала лишь в 15 лет и влюбилась в арию из оперы Моцарта, прозвучавшую на школьном концерте. Однако в Порт-Элизабет, маленьком южноафриканском городке, не было преподавателей оперного вокала. Но она сумела купить два DVD с операми — «Травиатой» и «Волшебной флейтой» — и научилась подражать солисткам, самостоятельно выработав свою манеру оперного пения. Позже она подала документы в Южноафриканский музыкальный колледж Кейптаунского университета, и ее приняли, несмотря на отсутствие формального образования. На ее талант обратил внимание преподаватель вокала, а остальное — уже история. В 2019 г. состоялась ее премьера на Глайндборнском фестивале, в одном из самых эксклюзивных оперных театров мира. Ее, скорее всего, ждет очень успешная карьера; возможно, она даже станет всемирной звездой[163].
Удивительная история Мпофу — очередное напоминание о том, как меняется сфера поиска талантов. Больше людей, чем раньше, пробуют себя в самых разных профессиях, и нагрузка на механизмы поиска и распределения талантов возрастает. Нам нужно серьезнее относиться к достижениям самоучек, не имеющих академической подготовки. Однако многие детали истории Мпофу вполне традиционны. Она с Восточного побережья — этот регион нередко называют вокальной хлебницей Южной Африки, страны с долгими и богатыми традициями вокальной (пусть и не оперной) музыки. Она поднялась на вершину, хорошо выступая на конкурсах и привлекая тем самым внимание педагогов и наставников. Но есть и новый элемент: она училась сама с помощью сравнительно новых технологий, в данном случае DVD. (Стоит отметить, что сейчас YouTube превратился в один из главных источников информации для самостоятельного обучения во многих областях.)
В любом случае искатели талантов должны относиться к самоучкам серьезнее, чем раньше. В геймерской среде почти все в той или иной мере самоучки: никто не приходит в World of Warcraft с магистерским дипломом по этой игре или рекомендательными письмами. Это повышает нагрузку на искателей талантов, поскольку нужно рассматривать и оценивать больше потенциальных кандидатов. К счастью, сейчас у кандидатов есть возможность подавать намного больше сигналов: конкурсы, онлайн-посты, выступления в играх, реклама в соцсетях, другие индикаторы качества.
Никогда еще человечеству не приходилось просеивать столько информации. Все очень изменилось по сравнению со старыми временами, когда ремесло передавалось от мастеров к подмастерьям. Посмотрите, например, на некоторые жанры индийской классической музыки: известные современные исполнители — нередко сыновья звезд прошлого, которых готовили к этому еще с юного возраста. Даже сейчас принципы семейного наследования никуда не делись. В НБА Клей Томпсон из Golden State Warriors — сын Майкла Томпсона, бывшей звезды Los Angeles Lakers. Стефен Карри (тоже из Warriors) — сын бывшего звездного атакующего защитника Делла Карри (брат Стефена, Сет, тоже играет в НБА). Сейчас подрастает сын Леброна Джеймса, Леброн Бронни Джеймс — младший, звезда школьного баскетбола. Вы ведь не удивитесь, узнав, что скауты следили за Бронни с самого детства? В конце 2019 г., в 15 лет, у него уже было 3,7 млн подписчиков в Instagram[164], а 15 матчей его школьной баскетбольной команды показали по ESPN. Один из его товарищей по команде — Заир Уэйд, сын бывшего звездного партнера Леброна-старшего по Miami Дуэйна Уэйда[165].
Даже когда талант не передается от матери к дочери или от отца к сыну, современные механизмы поиска талантов все равно кажутся слишком зависимыми от родителей. Посмотрите хотя бы на ранние годы карьеры Тейлор Свифт. Ее путь к успеху во многом зависел от места проживания и доходов родителей. В 11 лет она съездила из Пенсильвании в Нэшвилл и после этого стала всерьез сочинять песни и играть на гитаре. Еще она начала петь на спортивных мероприятиях, чтобы стать известнее: «Когда мне было 11 лет, мне пришло в голову, что спеть национальный гимн — лучший способ выступить перед большой толпой зрителей, если у тебя нет контракта с лейблом». Да, старт вышел неплохой, но дальше-то что? Ее семья переехала из Пенсильвании в пригород Нэшвилла, когда Тейлор было 13 лет, и она стала ходить по большим студиям, чтобы больше узнать о музыке и познакомиться с людьми из музыкального бизнеса. В 14 лет Свифт подписала издательский контракт с Sony/ATV Music Publishing; на тот момент она была самой юной исполнительницей из всех, кого когда-либо подписывала компания. Ее родители не просто были умны и поддерживали ее во всем