чуть приоткрылась, но внутрь так никто и не вошел, и Владислава решила, что это она, заходя, не закрыла дверь на ручку, вот она и гуляет. Виктор перевел дыхание и спросил:
– Дорого, кстати, берешь за свои умения? Ко мне пойдешь в личные помощницы? И, кстати, на фирму мою тоже можешь не рассчитывать! Ты ничего не понимаешь в ведении бизнеса, но уж с Виталием-то ты судиться не будешь, ты ведь у нас «я-ж-мать»!
Она отошла от окна, сделала шаг к выходу из палаты: слушать оскорбления от того, кого она когда-то любила и уважала, было больно и обидно. В голове стучала набатом цифра «15 лет». Прервав Виктора на половине фразы, Владислава произнесла:
– Вить, успокойся и живи долго! У тебя всего лишь язва желудка. Не самая приятная болячка, но и с ней живут, поверь. Правильный режим, соблюдение диеты и выполнение требований врача относительно лечения, и через неделю тебя выпишут домой.
– Что? У меня язва желудка? – Виктор резко замолчал.
– Тебе разве еще не сказали? – удивилась Владислава.
В палате наступила гробовая тишина, и в эту минуту дверь в палату открылась, впуская Виталия.
– Мам? Ты как здесь? Давно прилетела?
– Сегодня, два часа назад. За разводом вот к твоему отцу приехала и за отказом на владение фирмой, а тут папа, оказывается, уже и сам все сделал. Или нет, фирму же без меня нельзя переписать, верно? Мы же там вдвоем с тобой владельцы?
– Да, вдвоем. И нет, мам, нельзя, – сын выглядел почему-то смущенным.
– Виталь, запишись к нотариусу на первое же время, что у него будет, сделаем все правильно.
– Хорошо, мам, запишусь. Можем попробовать уже завтра, если ты не против.
– Отлично, – Владислава кивнула. Она очень хотела спросить о внучке, а еще лучше, увидеть ее, но боялась, что сын запретит им увидеться, может, хоть игрушку передаст. – Виталь, я…
– Мам, ты отлично выглядишь! – сын перебил, не дав договорить.
– Виталь, врать ты никогда не умел, – Владислава улыбнулась и провела рукой по волосам, – я только что с самолета, ночь не спала, но все равно мне приятно. Спасибо.
– А со мной ты поздороваться не хочешь, сын? – Виктор сверлил сына тяжелым взглядом- -Ты тоже уже в курсе, что я не умираю от рака?
– Только что, в коридоре, мне твой врач сказал. Поздравляю, кстати! – Виталий, увидев, что мать собралась выйти из палаты отца, остановил ее, засыпав, вопросами:
– Мам, ты куда сейчас? Чемодан твой где? Поехали к нам, а? Настя, да и Надюшка, будут рады.
– Виталь, я в коридоре подожду! – Владислава, боясь поверить, улыбнулась сыну, потом обернулась на Виктора, посмотрела на него долгим взглядом, но так больше ничего и не сказав, вышла.
Аркадия Владислава нашла в холле, он говорил с кем-то по телефону, увидев Владу, быстро закончил разговор и спросил:
– Ну, что? Какие планы? Едем ко мне?
Владислава, услышав это, удивленно на него посмотрела. Что заставило его думать, что она поедет к нему?
– Нет, к Вам я точно не еду. Благодарю, что подвезли сюда, но дальше я с сыном, к внучке. Позволите чемодан забрать из Вашей машины?
– Уверена, что хочешь вернуться к нему? – Аркадий кивнул куда-то в сторону, но Владислава поняла, кого он имел в виду.
– К нему? Точно нет! Тем более что Виктора еще и не выписывают. Я еду к внучке, к Надюшке, – голос ее потеплел, когда она произнесла имя девочки.
– Хорошо, как скажешь! – Аркадий усмехнулся. – Пойдем, я отдам тебе твой чемодан.
Владислава удивленно посмотрела на Аркадия – ей ведь сейчас не послышалась злость в его голосе? Впрочем, ей нет никакого дела, что именно там Аркадий себе придумал и на что он разозлился. Она едет к внучке. Точка.
Глава 30
Герберт приехал в ресторан «Глория» на 10 минут раньше назначенного времени, но, увидев за одним из столиков Владимира, даже не удивился.
Владимир же, при виде Герберта, ковыляющего на костылях, удивленно поднял брови.
– Плановая операция, – пояснил Герберт, подходя к его столику, – тянул до последнего, вот теперь расхлебываю последствия. Сустав приживается и заживает дольше.
– Теперь ты стопроцентный Киборг? – усмехнулся Владимир и вставая, протянул, здороваясь, руку.
– Да уж, – Герберт усмехнулся, пожал руку и аккуратно опустился на стул.
– Извини, я тут обед заказал, не возражаешь, если наш с тобой разговор за едой будет проходить?
– Не только не возражаю, но, пожалуй, и сам к тебе присоединюсь.
Едва официант, принявший заказ отошел, Владимир произнес:
– Слушаю тебя, Герберт Альбертович.
Владимир Чернов был младше Герберта всего на 10 лет, и его обращение к своему собеседнику по имени-отчеству было скорей сродни дружескому подколу. Герберту нравилось общество сидящего напротив него молодого мужчины, не так много было в его жизни людей, кого бы он мог назвать своим другом. Владимир, точно так же, как и сам Герберт, достиг в этой жизни всего сам, без чьей-либо помощи, и это вызывало лишь уважение, потому и говорили они, несмотря на разницу в возрасте, на равных.
Владимир владел охранной фирмой, но не только охраной они занимались. Могли и информацию собрать, и проследить, если было необходимо. Даже в нынешний век повсеместного интернета и повального выкладывания в сеть всего подряд о себе любимом, не все можно было узнать, лишь открыв компьютер или телефон.
Та, кто интересовала Герберта, не вела страничек в соцсетях, не выкладывала свою жизнь на всеобщее обозрение. А это значит, что и узнавать все о ней, находящейся сейчас на расстоянии за тысячи километров, придется по старинке. Для этого и позвал Герберт на встречу Владимира Чернова.
Владимир слушал молча, вопросов не задавал.
– Вот здесь, – Герберт выложил на стол папку с двумя листками, – все, что есть в сети на нее.
– Негусто, – хмыкнул Владимир.
– Ну, так поэтому ты мне и нужен. Не ведет соцсети и не делает селфи себя любимой и всего того, что ест и пьет.