Читать интересную книгу Чародей (ЛП) - Деннинг Трой

— Как долго фаэриммы будут вцепляться друг другу в глотки? — спросил Хелбен.

— Десять дней, по крайней мере, — ответил он, — но не намного дольше. Их внутренние ссоры быстры и смертельны.

— Десять дней. — Разочарование Хелбена было трудно не заметить. — Что тогда?

— К тому времени они уладят все дела и подготовят свою индивидуальную оборону. Галаэрону не нравилось, как развиваются вопросы Хелбена. — Их будет невозможно искоренить. Шадовары сделали это в Миф Дранноре — возразил Хелбен.

— Ценой их других амбиций на Фаэруне — заметила Вала. — И в Миф-Дранноре их было всего несколько десятков. Здесь их будут сотни.

Хелбен вздохнул и сказал:

— Мы потеряли Эвереску. — Его кулак врезался в землю, подняв небольшое облачко пепла и пыли. — Это все, что мы можем сделать, чтобы удержать их в долине.

Хотя Галаэрон не разделял отчаяния Хелбена, он молчал, приводя в порядок свои мысли и вызывая в памяти все, что знал о ситуации в Эвереске. У него было подозрение, что все не так безнадежно, как думал Хелбен, но было ли это чувство вызвано мудростью Мелегонта или его собственной потребностью исправить ужасные ошибки, которые привели к падению Последнего Дома, он не мог сказать.

Вала положила теплую ладонь на его предплечье и сказала:

— Ты сделал все, что мог.

Галаэрон начал было говорить, что он еще не все сделал, но его прервал мягкий треск заклинания телепортации. Он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что вновь прибывшие были теми, кого они ожидали, и увидел серое облако, поднимающееся двумя террасами выше. Лаэраль и остальные лежали на земле, сплевывая сажу и растерянно моргая.

— Придержите свои заклинания, миледи, — крикнул Хелбен своим соратникам Избранным. — Пока мы в достаточной безопасности.

Звук голоса Хелбена, казалось, вывел Лаэраль из оцепенения. Она посмотрела на дно долины, и ее лицо вытянулось.

— Помоги нам богиня! — Выдохнула она. — Мы опоздали.

Я думаю, что нет, — сказал Галаэрон, наконец убедившись, что вдохновение, которое он чувствовал, было больше, чем его собственное отчаяние.

Он встал и жестом велел Лаэраль привести остальных, затем достал из кармана кусок теневого шелка и начал наматывать его на мизинец, формируя из него маленький конус. — Мы пришли как раз вовремя.

Хелбен поднялся на колени и потянул Галаэрона вниз.

— Наберись терпения, эльф. Мы спасем столько Тель'квессир, сколько сможем, но сначала мы должны все спланировать.

— Лучший способ спасти мой народ – это убить фаэриммов в их городе. — Галаэрон вернулся к изготовлению своего конуса.

Лаэраль и Хелбен обменялись понимающими взглядами, и Хелбен сказал:

— Это не твоя вина, Галаэрон. Это Мелегонт освободил фаэриммов, а не ты.

— Правильно, — сказала Шторм. Придя в себя после оцепенения, она спрыгнула на террасу вместе с Галаэроном и остальными. — Теперь мы знаем, как думают шадовары. Они с самого начала планировали сделать фаэриммов проблемой всех остальных. Я готова поспорить на свои волосы, что Мелегонт пробил брешь в Стене Шарнов, и он это сделал нарочно. Что может быть лучше, чтобы выманить фаэриммов из Анаврока, чем предложить им мифал Эверески?

— Если это действительно был несчастный случай, это сработало в пользу шадоваров, — согласился Галаэрон. Он доделал свой конус и осторожно снял его с пальца, затем отложил на камень. — Но я не невинен в этом. Меня много раз предупреждали о Мелегонте, и все же я принес Шейд в этот мир.

— Ты не можешь винить себя, — сказал Арис. Он сидел на задней стене террасы, наклонившись, чтобы подставить руку под один из тысяч источников, которые когда-то поливали террасы Виноградной Долины. — Они нашли бы другой способ.

Галаэрон поднял руку, чтобы предотвратить более снисходительные слова, и сказал:

— Я не ищу отпущения грехов... и я не говорю из чувства вины.

— Тогда из мести.

Лаэраль сформулировала это как факт, а не как вопрос. Она взглянула на Шторм, а затем добавила:

— Я знаю, что бы я чувствовала, если бы моя сестра была там, и я не смогла бы связаться с ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Если бы я хотел отомстить, мне не нужна была бы ваша помощь. — Галаэрон видел, что они все еще боятся, что его тень может влиять на него, и он не сомневался, что это так. Это не означало, что он ошибался. — Я говорю о победе, а не о возмездии. Выслушайте меня. Если вам не нравится то, что я говорю, я не буду держать зла на тех, кто решит остаться.

Хелбен нахмурился, явно недовольный тем, что кто-то другой взял на себя руководство. И все же он терпеливо слушал. Когда Галаэрон закончил, его хмурый взгляд стал задумчивым, и он посмотрел на других Избранных.

— А вы как думаете?

— Простые планы лучше всего, — сказала Шторм. — Это очень просто, надо отдать ему должное.

Возможно, слишком просто, — сказала Лаэраль. — Что помешает фаэриммам видеть сквозь него?

— Высокомерие самих фаэриммов, — ответил Галаэрон. — Они не поверят, что кто-то способен победить их заклинания ясновидения.

Предоставив остальным самим обдумывать достоинства своего плана, Галаэрон начал лепить еще один конус из теневого шелка. Через мгновение Арис снял камень со стены террасы и двумя быстрыми ударами молота превратил его в небольшую чашу, затем наполнил ее сажей из обугленного бревна и использовал источник, чтобы увлажнить ее. Когда он начал размазывать получившуюся пасту по ногам толстыми черными полосами, Вала с сомнением приподняла бровь.

— Ты немного великоват для маскировки, — сказала она. — Ты не доверяешь магии Галаэрона?

— Я доверяю Галаэрону, — ответил Арис. Он взглянул на Галаэрона и мрачно кивнул. — Но учитывая, на кого мы собираемся напасть, я думаю, что для одного из нас разумно не использовать магию. Кроме того, камуфляж каменного гиганта лучше, чем ты думаешь. Сколько раз вы проходили мимо одного из нас и не знали, что это вас удивит.

— Меня больше ничто не удивляет, — сказала Вала. Она опустила руку в чашу и вскочила на террасу позади Ариса. — Нагнись, и я намажу тебе шею, прежде чем мы уйдем.

— Значит, ты тоже решила пойти? — спросила Лаэраль.

— Придется. Там внизу мои люди и наши темные мечи.

Она оглядела Ариса, посмотрела на Галаэрона и добавила:

— И мне действительно нужно посмотреть, как это обернется. Ее слова заставили Галаэрона сломать теневой конус, который он снимал с пальца. Она, вероятно, намекала на обещание, которое дала, убить его, если он когда-нибудь полностью попадет под влияние своей тени, но в ее тоне была теплота, которая заставила его надеяться, что она простит его, что в ее сердце все еще может быть место для любви к нему. Продолжая удерживать взгляд Валы, Галаэрон снова начал наматывать шелк тени на мизинец. В то же время он прошептал заклинание для передачи мыслей и начал мысленно разговаривать с ней.

— Вала.

У нее отвисла челюсть, и ее закопченная рука оторвалась от лысого черепа Ариса.

— Прежде чем мы уйдем, я хочу извиниться за то, что оставил тебя там, — сказал Галаэрон. — Я пойму, если ты никогда не простишь меня, но надеюсь, что сможешь.

Взгляд Валы смягчился.

— Мне нечего прощать. Выбор был за мной, и я знала, что может случиться. — Она вернулась к маскировке затылка Ариса, добавив:

— Но я разрываюсь, Галаэрон. Внутри.

— Сердце Галаэрона упало.

— Я понимаю. Я не хотел тебе мешать. Пожалуйста, прости…

— Опять это слово, — перебила Вала. — Я не виню тебя, это не то, что я имею в виду. Но с тех пор, как Хелбен и другие помогли мне сбежать, я была переполнена этим… Я не чувствовала ничего хорошего. Я просто хочу пойти домой и выпить меда перед камином. Одна.

— А как насчет Шелдона? Ты, должно быть, хочешь его увидеть.

 Галаэрону стало стыдно за себя. Он позволил обычному стоическому поведению Валы убаюкать его, заставив думать, что она каким-то образом вышла целой из своего порабощения. Он думал только о том, как ее испытание повлияло на него, а не о том, что это могло сделать с ней.