Эрин отметила, что убранство дома выглядело более пышным, чем прежде. В преддверии этого торжественного дня к роскоши дома прибавилось еще нечто, что свидетельствовало о редкой изысканности и блеске. Они проследовали мимо столовой, где все сияло и сверкало от хрусталя и китайского фарфора, и прошли в холл, уставленный и увешанный произведениями искусства.
Гости, подчеркнуто вежливо раскланиваясь, спешили наперебой поприветствовать Эрин и ее мать. Ведь теперь Эрин приобретала статус хозяйки Джасмин-Хилла, а столь высокое положение требовало особого почтения.
Кейт подвел их к основанию широкой изогнутой лестницы, ведущей на второй этаж, готовясь к объяснениям. Эрин обратила внимание, что перила со значением обвязаны розовыми атласными лентами и тоже украшены розами. Она не удержалась от улыбки при мысли о том, что это подействовала ее острастка. Если бы она не отвезла это белье и не устроила шума у мадам Эстель, Райан, наверное, не стал бы так стараться. Скандал не мог не произвести на него впечатления. Возможно, у них больше не будет разногласий и они наконец достигнут взаимопонимания.
— Мисс Эрин, — сказал Кейт, — если вы и ваша матушка пожелаете подняться наверх, то там вас ожидает служанка. Она проводит вас в комнаты, где вы сможете отдохнуть. — Издали через распахнутые французские двери доносились звуки скрипок. Откланявшись, Кейт заключил: — Если вам что-либо понадобится, вы всегда найдете, к кому обратиться. До встречи в саду через час.
«Час! — подумала Эрин. — Всего через час я должна стать женой Райана Янгблада». Внутри у нее что-то дрогнуло.
— Ну скажи, разве это не чудо? — Арлин подхватила ее под руку, и они вместе пошли наверх. От волнения у нее защекотало в горле, но она успокоилась, вспомнив о небольшом флаконе, лежавшем у нее в кармане. Не важно, что после снадобья Талваха она чувствует себя захмелевшей. Это все же лучше, чем давиться от кашля и сплевывать кровь в середине церемонии.
В широком коридоре на втором этаже роз было еще больше. Вдоль стены, выстроившись в ряд, их встречали четыре женщины-негритянки разного возраста. На них были опрятные серые платья и длинные белые передники. Каждая по очереди сделала книксен и назвала свое имя. Старшая Энни предложила гостьям следовать за ней.
Она провела их через двустворчатые двери красного дерева сквозь величественные анфилады в конец этажа. Эрин в изумлении рассматривала роскошные комнаты, занимавшие весь торец здания. То, что предстало ее глазам, превосходило все ожидания. Арлин, привыкшая бурно выражать эмоции, суетилась, охала и ахала на все лады, дивясь каждому предмету: вазам, кашпо, мебели. Они остановились в гостиной. Арлин оглядела комнату с двумя внутренними дверями по краям стены.
— Это, должно быть, его половина, — объявила она и перешла напротив, к другой двери. Заглянула внутрь и закричала: — О, Эрин! Иди сюда. Ты должна обязательно взглянуть. Это что-то невероятное.
Эрин подошла и замерла, потрясенная. Комната была выдержана в розовых и белых тонах, кое-где дополненных голубыми пятнами, и обставлена мебелью красного дерева. Над огромной кроватью красовался кружевной розовый балдахин, расшитый по краям мелкими красными розочками.
— И все совершенно новое, — восхищенно заметила Арлин, рассмотрев убранство комнаты.
Письменный стол, софа и кресло у уютного камина дополняли обстановку. И конечно, повсюду стояли вазы с розами — вазы, вазы и вазы.
— Раньше это была комната миз Виктории, — вдруг сказала Энни. — Эрин и Арлин с удивлением оглянулись. Девушка занервничала, видимо, опасаясь нареканий за то, что выступает там, где ее не просят. И тут же поспешила пояснить: — Мастер Райан все переделал на прошлой неделе. Он сказал, что они с женой должны жить в тех же хозяйских покоях, что и его дедушка.
Арлин подмигнула дочери и, не удержавшись, заметила:
— А ты говоришь, что он работает только на публику! Скажи, многие ли из этих людей смогут увидеть вот это?
Эрин не стала комментировать слова матери. Ясное дело, он прекрасно понял, как ее взбесило это проклятое белье, и пошел на мировую вот таким образом.
К ним подошла, приветливо поздоровавшись, весьма приятная дама. Дама сказала, что хотя и приходится Райану дальней родственницей, но он всегда называет ее тетей Софией. Эрин сразу почувствовала расположение к этой улыбчивой толстушке и подумала, что если у Санта-Клауса есть жена, то это, несомненно, она — тетушка София.
— Я пришла сообщить вам, что скоро начинаем. А ваша фрейлина здесь, деточка?
Эрин смущенно заморгала.
— Моя… кто?
Жеманно закатив глаза, тетя София сокрушенно проворчала:
— Фу ты, совсем заговорилась. Начиталась всяких сказок. Я хотела сказать — подружка. Подружка невесты. Она приехала с вами?
Арлин виновато вздохнула. Это было ее упущение. Конечно, ей не следовало забывать о сопровождающем лице для дочери. Но все произошло так быстро.
Эрин, однако, быстро нашла выход из положения.
— Да, — задорно ответила она. — Вот она. Это моя мама.
— Замечательно, — сказала тетя София, складывая на груди свои пухлые ручки. — Тогда спускаемся вниз. Эрин, моя дорогая, — она мягко коснулась ее руки, — я хочу вам сказать откровенно — знайте, я никогда не видела более очаровательной невесты. Не придавайте значения моему высокопарному слогу. Мой ум еще витает в сказочном мире. Я воспринимаю вас как настоящую принцессу бала.
— Так оно и есть, — весело согласилась Арлин, а Эрин лишь пробормотала вежливое «спасибо».
Тетя София направилась к двери, но вдруг вспомнила, что племянник занял комнату Виктории и заново отделал ее для невесты. Ей захотелось взглянуть на покои молодой.
— О, молодец, — высказала она свое одобрение. — Мальчик все сделал с умом, — добавила она, как бы вслух выражая свои мысли, и повернулась, чтобы идти.
Арлин поспешила спросить:
— Что это значит?
— Ах, не обращайте на меня внимания. — София махнула рукой, чтобы развеять озабоченность, которую могли вызвать ее слова. — Все это в порядке вещей. Я имею в виду, что мужчине надлежит поступать именно так, когда он женится. Если он и в самом деле является хозяином в доме, то и соответствующие покои должны принадлежать ему. Вот только Виктория будет в шоке, когда вернется домой, по… — Она умолкла на секунду, понимая, что может заболтаться, и все же договорила: — Но кто станет всерьез принимать ее претензии? Она всегда чем-нибудь возмущена. Не одним, так другим. Иначе бы она не была самой собой. — Понизив голос, София продолжила с заговорщическим видом: — Мы с ней не в кровном родстве. Отец Райана приходился мне двоюродным братом. Так что мы породнились с Викторией только после ее замужества. Скажу откровенно, я никогда не считала ее своей любимой родственницей. Ладно, хватит сплетен. — Она переводила настороженный взгляд с Арлин на Эрин и обратно. — Вы готовы? — Ее рука скользнула на талию Эрин. — Ах, моя дорогая, вы такая прелестная. Я так рада, что вы станете членом нашего семейства.