– Из-за чего так?
– Не знаю. Из-за иномарки, наверное. Поняли, что я коммерсант. По крайней мере вслед орали: «Спекулянт! Разбогател на наших деньгах!» А на каких я их деньгах разбогател? Пашу с утра до ночи. Спекулянт – согласен. В какой-то мере – да. Но это же начальная фаза. Накопление капитала. Я же не собираюсь всю жизнь перепродавать, буду в производство вкладывать. – Кит вздохнул. – Если теперь вообще не раскулачат. Ладно, ты с дороги, отдыхай.
Кит встал и отправился на кухню курить. Алик поплелся за ним.
– Никита! Александр! – закричал Станислав Степанович. – Новости!
– А ну их к черту! – отозвался Кит. – Одно и то же болтают!
Алик промолчал, но приглашение тоже проигнорировал. Станислав Степанович появился в дверях.
– Ты не прав, Никита! – торжественно возвестил он, и Алик едва сдержал улыбку, настолько это выглядело комично. – Ты не прав! Это же ваше будущее!
– Да ну его к черту, это наше будущее! – поморщился Кит.
И Алик почти одновременно с ним произнес:
– У нас нет будущего.
Станислав Степанович махнул рукой:
– Я поражаюсь вашей аполитичности!
– Чему тут поражаться, пап? – лениво спросил Кит.
Станислав Степанович понял, что спорить бесполезно, и ушел к телевизору. Кит молчал. Алик давно знал, что когда Кит не в духе, то даже находиться с ним в одном помещении становится тяжело, поэтому затушил недокуренную сигарету и прошел в комнату к Иринке.
Она спала и улыбалась во сне. Алик мельком глянул на ее улыбку и так же мельком вспомнил улыбку Татьяны. Если бы сейчас увидеть ее улыбку!
Неужели Даша опять оказалась права? Он начинает ненавидеть жену за то, что она не Татьяна?
Что с ним вообще происходит? Его ничто не задевает и не волнует. Он смотрит на все с одинаковым равнодушием. Взять хотя бы этот переворот. Он даже для себя не хочет разбираться, кто в данной ситуации прав и кто виноват, не то что идти на баррикады. Наверное, прошел юношеский максимализм и вообще все прошло, угасло, изменилось, как изменились его чувства к Иринке. Ведь были же когда-то хоть какие-то чувства, черт возьми!
– Доброе утро! Ты уже приехал? – Иринка открыла глаза и доверчиво улыбнулась.
Алик постарался изобразить на лице радость и произнес в ответ:
– Да. Я по тебе ужасно соскучился.
Глава 5
Игорь объявил Татьяне, что через неделю отправляется работать в Польшу на три года по контракту. Для Татьяны это было сравнимо разве что с землетрясением. Каким-то шестым чувством она поняла, что не все так просто: бросать жену с двумя детьми не в привычках Игоря.
Ладно бы командировка на неделю, ну, на месяц. Но три года! Женька через пару лет окончит школу, нужно помочь ей определиться дальше. Даньке недавно исполнилось полтора. Сама Татьяна еще не работает. Что заставляет его бросать их всех?
Ну почему же бросать? Это же не развод, всего лишь командировка.
Татьяна думала обо всем этом и рассеянно молчала. Она даже не заметила какого-то испытующего, пристального взгляда Игоря.
– Ты не рада? – наконец улыбнулся он.
– Чему же радоваться? Выходит, я на три года остаюсь одна с двумя детьми?
– Выходит, так. Но зато я заработаю деньги. – Игорь старался говорить легко и шутливо.
Татьяна холодно пожала плечами:
– По-моему, нам вполне хватает. Я не понимаю, что за срочность? И почему ты ставишь меня перед фактом? Раньше, если мне не изменяет память, ты всегда советовался со мной.
– Так получилось, Танюша. Я заключил контракт только вчера. Это и для меня было неожиданно. А ответ нужно было дать срочно. Понимаешь, человек, который собирался ехать, заболел, бригада получалась неполной. Эдик меня порекомендовал, а я… Что ж отказываться, когда есть возможность заработать?
Игорь вдохновенно врал, врал изо всех сил, боясь, что Татьяна сейчас же его вранье и раскроет. Он принял решение об отъезде давно, почти год назад. Закравшееся один раз подозрение выросло в бесконечную ревность, боль и вину. Им нужно расстаться. Хотя бы на время. Все уляжется, успокоится. Самое главное, успокоится он. Игорь прощупывал почву для такой командировки целых восемь месяцев, и наконец месяц назад появилась возможность вот этой поездки в Польшу. Беготня с документами, куча формальностей и молчание. Он никак не решался рассказать об отъезде Татьяне. Он понимал, что с его стороны это все-таки предательство и что, наверное, честнее было бы откровенно поговорить с женой, высказать ей все подозрения и только тогда что-то решать. Вместе. Но пойти на такой скользкий, глупый и, может быть, нелепый разговор (вдруг он зря поверил тому телефонному звонку!) было выше его сил.
– У меня будет отпуск, – уговаривал он теперь. – Я приеду. Или вы ко мне приедете. Все вместе, в гости. Зарплату я буду переводить сюда. Хоть поживете богачами.
– Спасибо! – как-то презрительно хмыкнула Татьяна.
Это все, чего удалось ему добиться своими неловкими и путаными уговорами и объяснениями. Он снова встал перед дилеммой: что это – равнодушие или обида? Где-то глубоко в душе он чувствовал, что, заплачь она, устрой скандал, он бы остался, остался бы с удовольствием, но ее презрительная благодарность лишь породила прилив сомнений и ревности.
Неделя прошла довольно быстро, но в натянутых отношениях. Между ними прочно поселились непонимание и взаимная обида. По большей мере они молчали и говорили только по пустякам, редко и коротко.
Татьяна аккуратно собрала его в дорогу, но проводила только до служебного автобуса. Он сам попросил ее не ездить в аэропорт: долгие проводы – лишние слезы, и она только пожала плечами: как хочешь.
Но у Игоря оставалась еще одна задача, которую нужно было решить до отъезда. Он попросил остановить служебный автобус возле Зонного дома.
– Я на минутку. Забыл одну вещицу отдать.
Зоя встретила его, как всегда, тепло и радушно:
– А-а, Игорек! Молодец, что зашел! Где Танька?
– Таня дома. А я в общем-то попрощаться.
– Уезжаешь, что ли?
– Ну да. В командировку.
– Здрасьте! С каких это пор ты со мной прощаться перед командировками стал?
– Ты не поняла. Я надолго уезжаю. На три года. Я думал, Татьяна тебе рассказала.
– Нет. – Зойка даже растерялась. – Да чего ты в коридоре-то топчешься? Заходи, объясни все толком.
– Некогда, Зоя. Автобус меня ждет. Я на минутку. Честно говоря, по делу. Спросить тебя хотел… – Игорь замялся, вздохнул поглубже и выдохнул: – Ты знаешь, кто такой Александр Данилин?
Зойка ответила, почти не задумываясь:
– Нет, не знаю.