Аронар целовал меня так, словно с цепи сорвался, совершенно перестал себя сдерживать. Он хрипел и стонал в мой рот, зло и до крови кусая губу, тем самым клеймя меня.
Я, потерявшая счет времени, не сразу заметила, что все присутствующие в зале наблюдают за нами. Он отстранился так же резко, как и припал к мои губам и выдохнул прямо в рот:
— Даже не думай играть со мной, Леона. Добром это для тебя не кончится, — процедил он хриплым голосом, и смотрел он прямо на мои губы, а горло нервно дергалось. — Не стоит раззадоривать меня еще больше, милая. А то, боюсь, тебе не выдержать последствий своих провокаций, — при этих словах он прошелся по мне оценивающим взглядом и остановился на уровне декольте. Его дыхание было сбивчивым, неровным.
Под его хищным и властным взглядом мои ноги словно приросли к полу. Я даже не могла вымолвить и слова. Он аккуратно заправил за ухо выбившийся из прически завиток и насмешливо бросил:
— Дыши, Леона, дыши, — его рука скользнула на оголенное плечо, обжигая кожу невесомыми прикосновениями.
Арон сморщил свой аккуратный нос, как если бы от меня несло каким-то омерзительным запахом.
— Вся провоняла им! — недовольно рыкнул он.
Рука, что лежала на плече сильно сжала ее, заставляя меня прикусить губу, чтобы не стон боли не сорвался из моей груди. Постепенно нас начал окутывать темный дым, унося из бального зала. Перед тем, как полностью растворится, я прошлась взглядом по присутствующим, на лице которых застыло удивление вперемешку с недоумение, но только у жриц. Джентльменам, казалось, вообще было не впервой наблюдать за подобной сценой.
После нескольких секунд пребывания в полной темноте, постепенно очертания комнаты, куда перенес нас Аронар, стали более четкими.
— Почему вы привели меня в свою спальню, Ваше Высочество?
— А что же, ты предпочла бы оказаться в комнате этого гада? — его губы презрительно скривились.
Честно говоря, мне как-то уже перехотелось объяснять ему что-либо. Я просто развернулась к двери и попыталась открыть ее, но она оказалась заперта на замок. Я и не заметила, как мужчина оказался позади меня, а его рука в черной перчатке хлопнула по дереву справа от моего лица. Мощное тело прижало меня к двери, буквально распластывая по ней.
Я почувствовала затылком его горячее дыхание и продолжала вовсю дергать за ручку, хотя и понимала, что таким образом ее не открыть. Я скорее делала это на уровне инстинктов.
— Разве я позволил тебе уйти? — прорычал он прямо в мое ухо.
Арон уткнулся носом мне в волосы, делая глубокий вдох, шумно втягивая в себя мой аромат. В следующим миг он чертыхнулся, хватая меня за запястье, развернул к себе и повел в сторону закрытой двери.
Он привел меня в свою купальню в золотисто-белых тонах. Размеры его были настолько большими, что тут помещался небольшой бассейн, наполненный водой. Арон, все еще удерживая меня, наклонился, опустил руку под воду и уже через секунду она начла бурлить и пузыриться. Мужчина выпрямился и как-то недобр сверкнул глазами.
Мне его взгляд ой как не понравился, ибо ничего хорошего он не предвещал.
Он же не думает о том же о чем, и я?
— Раздевайся, — холодно приказал Аронар. — Ты насквозь провоняла запахом Алексиса, об которого так терлась на террасе.
— Я не терлась об него! — возмутилась я. — Да и вообще, он сам полез ко мне.
— А вот не нужно было надевать на себя… это! — он прошелся по мне многозначительным взглядом.
И как всегда я во всем виновата. Надо же, оказывается, я сама еще к этому придурку приставала.
— Не вы ли просили меня в письме явиться на банкет в красном платье, милорд?
— Я не говорил тебе приходить полуголой! — хмыкнул он, сокращая и без того небольшое расстояние между нами.
— Тогда прошу в следующий раз понятнее излагать свои желания, Ваше Высочество, — парировала я.
Он сощурил глаза и в них промелькнула злоба.
— Еще хватает наглости дерзить мне? Уж лучше бы ты пришла в монашеском одеянии, — на полном серьезе сказал он.
— Уж лучше бы я вообще не приходила! — в тон ему процедила я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Его Высочество поднял руку, от чего я невольно отшатнулась. На миг он замер, удивленный моей реакцией. Арон нахмурился и все же дотронулся до моей щеки, словно успокаивая.
— Я все видел, моя девочка, — низким голосом прохрипел он и вновь прижался к моим губам, раздвигая их языком и властно касаясь моего. Аронар тихо простонал, иступлено меня целуя, сжимая руки на талии, скользя по оголенной спине.
Рука Его Высочества окончательно обнаглела и теперь, решительно дернул рукава платья, полностью обнажая грудь. Едва я попыталась отстраниться, как его пальцы стали похожи на железные пруты, впиваясь в мой бок.
На мгновение он отстранился, его глаза стали жадно блуждать по моему телу.
— Восхитительна, — прошептал он, припав к чувствительной вершинке, втягивая и прижимая языком к своим острым клыкам. Слегка царапая и тут же лаская раскаленным языком, и от этого по моему телу прошлась неконтролируемая дрожь.
Его одержимость начала меня пугать. Я стала вырываться уже со всей силы и, кажется, только это его отрезвило.
— Отпустите меня, Ваше Высочество. Я не хочу!
— Хочешь, — он дьявольски усмехнулся и едва ощутимо коснулся напряженного и ноющего соска в подтверждение своим словам. Я замахнулась для пощечины, но он перехватил мою руку, заводя за спину. — А теперь, не зли меня и раздевайся, иначе я сам сделаю это, — последние слова он выдохнул, поднимая на меня темный взгляд. — Поверь, тебе бы этого не хотелось, ибо остановиться я уже не смогу. И ради хаоса, смой уже с себя этот отвратительный запах.
Когда он покинул купальню, я обессиленно рухнула на холодный мраморный пол. Еще никогда я не позволяла ни одному мужчине так касаться меня. Но Аронар… он заставлял мое сердце биться в бешенном ритме, тревожно и неистово, а тело гореть от желания. И никакие доводы разума совершенно не действовали на меня, стоило ему оказаться рядом.
Утром после банкета меня как обычно будит Бруна.
Даже не знаю каким чудом мне удалось уснуть вчера ночью, прямо в купальне Его Высочества, это ж какой нужно было быть безрассудной. Но это пол беды! Ведь я была обнаженной, а сейчас лежала в своей постели и на мне надето ночная рубашка, длиною до щиколотки.
Настолько веселой и возбужденной свою горничную я не видела еще ни разу. Она подлетает к портьерам и настежь распахивает их, впуская в комнату первые солнечные лучи, от которых я невольно морщусь и пытаюсь подавить зевоту.
— Миледи, все в замке только о вас и говорят! — радостно щебечет она, порхая от окна к гардеробу, подбирая мне платье на сегодня. — А я ведь ни разу не сомневалась, что миледи очарует самого завидного жениха!
Меня вот нисколько не волновали слухи в обители. Должно быть Сибилла в не себя от ярости и уж точно не упустит момента как-то поддеть меня.
Пока Бруна помогает мне вымыть волосы и привести себя в порядок, я замечаю скользящую мимо нас тень. Я не сразу догадываюсь что бы это могло быть и потому не спешу что-либо говорить горничной. Но тут девушка, закончив расчесывать мои волосы, удаляется, сославшись то, что ей нужно узнать, когда подадут завтрак.
Тень становиться более четкой и расползаясь со всех сторон собирается в один большой комок, образуя высокий, мужско силуэт.
Судя по одежде — он один из бездаров. Но что он делает в моих покоях?
Увидев удивление на моем лице, он подлетает ко мне и зажимает рот ладонью, на случай, если мне в голову взбредет идея позвать на помощь. Мужчина заглядывает мне в глаза, а меня никак не покидают ощущение, что я где-то уже видела его.
— Госпожа, прошу вас, выслушайте меня. Мне стоило больших усилий пробраться в обитель, — голос его был встревоженным, он то и дело опасливо озирался на дверь, так как моя горничная могла в любой момент вернуться. — Я хранитель кулона. Когда-то я его передал вам… — его взгляд опускается на мое декольте, точнее на кулон, и задерживается там на несколько секунд.