- Что расскажу? – спросил приятель, заходя в комнату, но, узрев пиво, согласно кивнул. – А чего под выпивку и не побазарить? Если еще чего-нибудь солененького и хрустящего найдешь…
Вскоре они сидели на диване и, позабыв про открытое пиво, пытались понять друг друга.
- Ты помнишь наш концерт зимой в десятом классе? – пытался хоть что-нибудь вспомнить Женя. – Мы еще за день до того первый раз компьютер увидели у твоего бати на работе.
- Ну-у, что-то припоминаю, - нахмурил лысину Федька, видимо пытаясь таким образом усилить кровообращение в своей черепушке. Потом, все-таки вспомнил. – Да! Это же наверно лучший наш концерт был. Ты потом, между прочим, всем свинью подложил. Но ничего – мы съели.
- Подожди, а драку после концерта помнишь?
- А кто дрался?
- Мы!
- Не-е, не помню. Может, я сразу по кумполу получил?
- Постой! Но я помню этого Стасика – дебильную гору мышц.
- Ну, я не знаю - темно было.
- Вот! А я помню эту драку. Откуда? – Женька чувствовал, что потасовка была чем-то вроде сна, или фантазии. Потом сообразил, что Федька за что-то его ругал. – А какую я свинью вам подложил? Я ничего не соображу.
- А ты где-то через полгода после этого концерта заявил, что у тебя ничего не получается! Это у тебя-то!
- А что у меня?
- Да ни у кого лучше и не получалось! А ты почему-то пришел в один день и сказал, что больше не будешь играть, и забросил все. Я не понимаю: люди не умеют играть, и всю жизнь, при этом, гитару мучают, а ты? Закопал талант и креста над ним не поставил!
- Да, мне кажется, я что-то вспоминаю. Но это на уровне чувств. Я слишком любил музыку. Это, наверно, как с женщиной – я не мог быть с ней как-нибудь наполовину. Или весь с ней, или никак. Но всем с ней быть у меня никак не получалось…
- Понятно. С глаз долой, из сердца вон. Если б я не понимал, мы бы еще тогда разругались. Не парься, в общем, - друг сообразил, что держит банку с пивом в руках и, отпив глоток, спросил. – А что ты хоть помнишь? У нас дел запланировано невпроворот, а ты тут, понимаешь ли, надумал выпадать из гнезда реальности.
- Федь, я ничего не помню, – жалобно заныл Женька. – Вот концерт помню, а потом не помню. Вот еще помню, что в чуме проснулся – дурь полная!
- Заладил: тут помню, тут не помню… Так не бывает! Я вот, всегда помню: где, с кем и сколько, – какой-то странно знакомой фразой ответил Федька, и вдруг сообразил. – Так это ж ты с похмелья в Булевом кабинете проснулся. Как же тебя туда занесло? По крайней мере, напиться ты должен был в Отраженке – иначе из тебя весь хмель по пути вылетел бы.
- Феденька, пожалей! – Какая Отраженка? – Женька ничего не понимал. – Я сейчас, там, в той комнате проснулся.
- Ну, там у тебя спальня. Где же еще и просыпаться?
- Да не там, а в другой комнате!
- Постой, постой! Ты, братец-Котик, не заговаривайся. У тебя ведь двухкомнатная, если конечно, к соседям не прорубился.
- Да пошли, покажу, – Женька потащил друга в спальню, но зайдя, остановился, озадаченно уставившись на окно, которое красовалось на месте предполагаемой двери. – Т-тута она была…
- Ну, слава богу! А то я думал, стал с ума уже сходить, – вздохнул облегченно Федька. – Понимаешь, если из двоих один дурак, то это еще полбеды, а если оба, то это уже счастье, но только в дурдоме. Я предполагаю нехорошую вещь – тебе, возможно, подчистили память в астрале, но одно вселяет надежду.
- Что?
- А то, что ты на автомате все вспоминаешь. Такое впечатление, что все-таки память у тебя не стерта, а заблокирована, причем ты потихоньку эту блокировку пробиваешь. Знаешь, что я тебе предложу? Давай, займемся делами, как будто ничего и не произошло. Я подозреваю: руки сами пробудят тебе мозги, вспоминая, что и как.
- А что, давай! Больше все равно ничего не остается делать, – обрадовался Женька, как душевнобольной, которому прописали таблетки с мелом. Но память пронырливо за что-то зацепилась. – Да, слушай, ты сказал: в Булевом кабинете? Что-то мне знакомое в этом слове.
- «Как много в нем отозвалось!..» - хихикнул друг и начал объяснять. – Понимаешь, кабинет, это такая ком…
- Да нет! Что такое буль?!
- Я бы много чего мог сказать о звуке буль, но ты все-таки, скорее всего, спрашиваешь об одном весьма ушлом ангеле.
- Каком ангеле? – Женька чувствовал, что должен бы сходить с ума, если бы все так и не было на самом деле.
- Ну, таком, кудрявом с жуликоватыми зелеными глазами, который все время норовит нажраться, причем, за чужой счет.
В результате этих бестолковых выяснений у Жени, тем не менее, что-то стало проясняться в голове. Одно пока туго доходило: какой такой астрал с ангелами и чертями? И одна новость поразила его до мурашек – Ярослав умер. Причем, чуть ли не с его, Женькиной подачи. Хотя Федя ни в чем его не винил, так как, несмотря на то, что Слава умер, парень был очень даже счастлив в астрале. Получалось, что пока Женька был отключке, он одновременно успел придумать какой-то там выход в астрал и всех туда отправил. Ну а Слава решил, что ему там будет лучше …
Женька никак не мог понять, почему проснулся в кабинете странного Буля и зашел прямо из него к себе в квартиру через несуществующую дверь. Но Федька объяснил все со стопроцентной уверенностью, сказав, что с похмелья и не то может привидеться.
Спасибо другу – тот не стал оставлять приятеля тихо сходить с ума, а потащил с собой по каким-то архиважным делам. Сначала они смотались на его Ниве домой и, вооружившись странными приборами, затем полезли на полном серьезе искать какие-то клады по чужим подвалам. По пути Федька объяснял всякие подробности, но Женька внимал вполуха, а сам потихоньку прислушивался к себе: у него все больше появлялось чувство, что он все это уже знает: эдакое странное ощущение непрекращающегося дежавю, будто он проживает свою жизнь по второму разу.
Они ехали на Ниве на очередное место «раскопок» когда от этих дум его отвлек звонок мобильника. Женька вытащил привычным жестом телефон из кармана и нажал вызов. В трубке раздался хрипловатый голос Стасика:
- Эй, артист! Мы с тобой не договорили вчера. Так вот, слушай сюда и запоминай: если вы с Федькой не привезете сюда ящик, который только что откопали, не видать тебе больше твоей Леночки.
- Какой Леночки? – спросил Женя, а сам с ужасом почувствовал, что его жизнь готова полететь ко всем чертям, если они, хоть как-то обидят эту незнакомую ему Лену... Незнакомую ли?!
- Не придуривайся. Запоминай адрес и через два часа, чтобы как штык! Иначе штык кое-кому в другое место будет вставлен! Ха-ха-ха!.. – на этом связь оборвалась.
- Федька, облом! Ты знаешь Лену?
- И не одну, ты о которой? – видя панический страх на Женькиной физиономии, встревожился друг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});