«Он знает о расследовании! — вздрогнул Андрей. — Что ж у него за информаторы?»
— …А вы тем временем развеетесь, спокойно подумаете обо всем. Арктика, она, знаете ли, лечит и тело, и душу.
— Артур Николаевич, мне не хотелось бы надолго расставаться с дочерью. Она осталась без матери.
— Я помню. Но малышка с няней тоже могут поехать с нами. А мы, как и положено мужчинам, создадим прекрасным дамам все подобающие условия.
— Хм… не знаю, не знаю… — Гумилев замялся. Если бы Чилингаров напористо убеждал его, он уже ответил бы отказом, но Артур Николаевич оказался умелым манипулятором. Его доводы были весомыми и логичными, а логику Андрей уважал.
— Давайте так: я сообщу о своем решении на ближайшем заседании Арктического клуба, — наконец сказал он.
— О своем положительном решении, Андрей Львович, — рассмеялся Чилингаров и положил трубку.
Глава шестнадцатая
Маленькие хитрости
Домой Гумилев возвращался уже за полночь. За окнами машины мелькали огни ночной Москвы, над Поклонной горой парила в лучах прожекторов фигура богини Ники. «Ника — это победа, — подумал Андрей. — По-бе-да… Преодоление беды. Беда уже пришла. Гибнут люди. Я попытался остановить это — и не смог. Или все же…»
Он устал. Устал не физически. Неопределенность будущего давила на Андрея, и жить с этим грузом было тяжело. Он, как античный Атлант, державший небо, нес сейчас на своих плечах ответственность за смерти сотен человек. Держал — и не мог сбросить.
«А может, и вправду послать все к черту? Уехать в экспедицию, как советует Чилингаров? Захватить Муську, Марго…»
Вспомнив о девушке, Андрей бросил взгляд на часы. Половина первого. Уже наступило «завтра», точнее, оно превратилось в «сегодня». И это был не просто очередной день, а день рождения близкого человека. Марго исполняется двадцать пять лет. Будет праздник, и Гумилев не имеет права испортить его. А раз так, надо собраться, надо взять себя в руки. В конце концов, он мужчина и капитан звездолета под названием «Земля»…
Несмотря на поздний час, в гостиной Андрея ждал посетитель. Александр Адамов был личным адвокатом Гумилева, выполнявшим его самые деликатные поручения. В свои пятьдесят выглядел он пугающе молодо — поджарая фигура спортсмена, юношеский румянец на щеках.
Андрей предложил Адамову разделить с ним ночную трапезу, но тот только махнул рукой:
— Что вы, что вы, Андрей Львович! Этого я себе позволить не могу. Вот это… — он похлопал себя по подтянутому животу, — нуждается в постоянном контроле. Увы, за все надо платить.
Мужчины перешли в столовую, где уже все было готово для позднего ужина или очень раннего завтрака.
— Ну, от чая-то вы не откажетесь? — спросил Гумилев, усаживаясь за сервированный стол, а про себя повторил слова, в последние дни не раз приходившие ему на ум, а сейчас вот озвученные Адамовым: «За все надо платить».
— Зеленый, если можно, — согласился адвокат. Горничная понимающе кивнула и вышла из комнаты.
Намазав кусочек тоста паштетом, Андрей отправил его в рот, вооружился ножом, вилкой и принялся разделывать запеченную с яблоками куропатку. Адамов, хищным взглядом голодного человека осмотрев стол, задержался глазами на розеточке с икрой, на блюде с мясным ассорти, печально вздохнул и с благодарностью принял из рук горничной чашечку с ароматным напитком.
— Быть может, правы были древние, когда придумали притчу про орла и ворона. Лучше один раз напиться живой крови, нежели триста лет клевать падаль. Простите, Андрей Львович, не к столу я…
— Ничего, Александр Михайлович, я не впечатлителен, — усмехнулся Гумилев, переложил себе на тарелку половину куропатки, дополнил дичь гарниром из тушеного картофеля с белыми грибами и взялся за соусник. — Однако что же вам мешает хотя бы на время превратиться из ворона в орла?
— Убеждения, — грустно произнес адвокат. — Я слишком хорошо знаю себя. Если дать слабину, то все, пиши пропало. Поэтому — ни грамма алкоголя, ни единой сигареты, ни одной лишней калории. Иначе я за месяц превращусь в одышливую развалину.
Гумилев, хрустя салатом, посмотрел на прихлебывающего чай адвоката и про себя усмехнулся: «Адамов обманывает сам себя. Старость в первую очередь поражает мозг. Он слишком много говорит о своих проблемах и болячках, как это делают все пожилые люди. Впрочем, адвокат он грамотный, так что кое-какие чудачества можно и простить…»
Некоторое время в столовой царила тишина, нарушаемая лишь стуком приборов и боем старинных часов. Эти часы, огромные, напольные, выполненные в виде лондонского Биг-Бена, Андрею подарил посол Великобритании в России, и они являлись единственной малофункциональной вещью в его доме.
Утолив голод, Гумилев отложил вилку, промокнул губы салфеткой и, пока горничная наливала ему мате, спросил у Адамова:
— Как дела у Краснова? Суд все еще идет?
— Собственно, я потому и приехал, — ответил адвокат. — Сегодня было последнее заседание. Судья вынес приговор…
— Не томите, Александр Михайлович, — попросил Гумилев, уже понимая, что сейчас услышит хорошую новость.
— Три года колонии-поселения! — отчеканил Адамов, широко улыбаясь. — Минимум из минимума! Срок будет отбывать в Подмосковье.
— Отлично, — кивнул Андрей. — А что с условиями для дальнейшей учебы? Мне важно, чтобы Дмитрий продолжил обучение.
— Этот вопрос решен положительно, — Адамов сделал рукой некий многозначительный жест, как бы давая понять своему шефу: раз уж я занимаюсь этим делом, проблем быть не может. — Краснову доставят всю необходимую литературу. Раз в неделю к нему будут приезжать на свидание преподаватели из университета. Они не смогли отказать мне в этой просьбе.
— Не бесплатно, как я понимаю? — иронично выгнул бровь Гумилев.
Адамов в знак согласия наклонил седеющую голову.
— А кроме того, Краснова два раза в год будут отпускать для сдачи сессии.
— Ну и славно. Теперь все зависит от самого Дмитрия, — Андрей отставил опустевшую чашку, поднялся из-за стола. — Удочку мы ему дали. Рыбу он должен поймать сам.
— Андрей Львович… — адвокат тоже встал, улыбнулся. — Чтобы создать нашему подопечному все условия для успешной рыбалки, я несколько вышел за рамки выделенного мне бюджета…
Гумилев сдержал усмешку. Адамова он знал давно и не помнил еще ни одного дела, в котором адвокат бы не «вышел за рамки». Выходы эти всегда были очень скромными, но они были. Андрей дернул плечом и спросил:
— Надеюсь, вы лично будете контролировать ситуацию с Красновым? Весь срок, да?