Потоком хлынули слезы.
– Талея, это нечестно. Нечестно! Нельзя же сказать так и бросить меня! Ты не можешь этого сделать.
Но… Словом, она умерла.
Джон-Том дрожал всем телом. Схватив его за плечи, Каз тряхнул несколько раз, и дрожь прекратилась.
– Друг, сейчас не время. Мне тоже жаль ее, но здесь не место для жалости.
– Это так, – согласился осмотревший рану волшебник. – Скоро кровотечение прекратится. Тогда нужно протереть хитин и приставить ей голову обратно. Она в углу – где ее бросил стражник.
Джон-Том замер, оцепенело уставясь на чародея.
– Вы не можете…
– Потом объясню, Джон-Том. Возможно, еще не все потеряно.
– Какого черта? Что еще не потеряно? – В голосе молодого человека слышался гнев. – Мертва она, старый дряхлый…
Клотагорб дал ему высказаться и подытожил:
– Я прощаю оскорбления, потому что понимаю причины их и мотивы. Знай только, Джон-Том: иногда и смерти можно противиться.
– Значит, вы сможете воскресить ее?
– Не знаю. Но если мы быстро не уберемся отсюда, так и не смогу узнать.
Флор и Хапли прикрыли побледневшее лицо и рыжую гривку головой насекомого. У Джон-Тома не было сил помочь.
– А теперь все принимают официальный вид, – велел Клотагорб. – Мы выносим мертвого узника для похорон.
Хапли, Мадж, Каз и Флор несли тело Талеи, Пог летел над ними, а Джон-Том с Клотагорбом с важным видом шествовали впереди. Редкие мимохожие броненосные посматривали на процессию, однако вопросы задавать не решались.
Вот одно из преимуществ тоталитарного общества – все боятся спрашивать того, кто идет с важным видом.
Они были уже на уровне выхода – путь к нему отыскался не сразу, поскольку беглецы тоже опасались задавать вопросы, – и наконец оказались в тумане на дворцовой площади.
Небо было таким же мрачным и безмолвным, как прежде, но всем, за исключением безутешного Джон-Тома, показалось, что они вдруг очутились на теплом пляже у южного моря.
– Надо бы снова подыскать повозку, – бормотал Клотагорб, пока с вынужденной неторопливостью они брели по площади. – Ну, скоро там, наконец? Заметят, что нас нет на месте, или пожитков хватятся. – Он позволил себе мрачный смешок. – Не хотелось бы оказаться на месте коменданта тюрьмы, когда Эйякрат узнает о нашем бегстве. Хватятся скоро, однако отыскать нас будет нелегко. Мы ничем не отличаемся от местных, и нас видели немногие. Тем не менее Эйякрат сделает все возможное, чтобы перехватить нас.
– И куда ж мы направляемся? – спросил Мадж, поправляя ношу. – На север, обратно к Железной Туче?
– Нет, Эйякрат именно там и будет нас разыскивать.
– А почему это? – поинтересовался Джон-Том.
– Потому что я постарался намекнуть ему на это во время переговоров, – ответил волшебник, – предвидя возможный побег.
– Но если он настолько хитер, разве не сможет он заподозрить, что мы бежали в противоположном направлении?
– Возможно. Но, по-моему, он едва ли подумает, что мы попробуем пробиться через всю армию Зеленых Всхолмий.
– А он не сможет предупредить о нашем бегстве войска?
– Это вполне возможно. Однако ополченцы не станут проявлять инициативу. Я надеюсь, мы сумеем проскользнуть.
Объяснение удовлетворило Джон-Тома, Клотагорб же предался раздумьям. Они были близко, так близко! А он так и не понял природу мертвого разума и того, как манипулировал им Эйякрат. Но, рискуя, он поступал вовсе не опрометчиво, как полагал Джон-Том. «Я не ищу смерти, молодой чаропевец, – думал маг, глядя в спину высокой шестиногой фигуре. – Мы старались – насколько это возможно для смертных – и потерпели неудачу. Если судьба велит нам погибнуть, то смерть будет ждать нас у Врат Джо-Трума, а не в челюстях Куглуха».
Оказавшись среди торопливо снующих горожан, беглецы смогли чуть расслабиться. Пустынный переулок с фургоном они обнаружили не сразу – Клотагорб не мог чародействовать в присутствии толпы зевак.
В длинный узкий фургон была впряжена одна-единственная крупная ящерица. Они подождали. В переулке по-прежнему никого не было. Наконец из какой-то дыры появился возница. Клотагорб зашел спереди и торопливо зачаровал бедолагу.
– Ну что ж, поднимайтесь, граждане, – услужливо обратился возчик к путешественникам, когда чародей завершил свое дело. Они повиновались, сперва осторожно уложив на пол фургона бездыханное тело Талеи.
Они почти одолели две трети пути к Проходу – городской шум Куглуха давно остался позади, – когда бдительный Джон-Том осторожно спросил возницу:
– Ты не загипнотизирован, ведь так? Ты не был заколдован?
Работяга поглядел на него абсолютно непроницаемым взглядом фасеточных глаз, невзирая на то, что руки пассажиров уже тянулись к оружию.
– Нет, гражданин, я не заколдован, и придержите руки. – Он махнул в сторону дороги, по которой они ехали. – Ничего у вас не выйдет, кругом солдаты.
Мечи и ножи после некоторых колебаний остались в ножнах.
– Куда же ты тогда везешь нас? – нервно спросила Флор. – Почему ты еще не поднял тревогу?
– Что касается первого вопроса, чужестранка, я доставляю вас туда, куда вы хотите, – к Трумову Проходу. Могу понять, почему вас туда тянет, хотя и сомневаюсь, что вы доживете до конца путешествия. Впрочем, возможно, удача вас не оставит и вы сумеете благополучно вернуться в родные края.
– Значит, ты знаешь, кто мы? – озадаченно спросил Джон-Том.
Возница кивнул.
– Я знаю, что под хитиновыми оболочками скрываются мягкие шкуры другого цвета.
– Но как?
Возница указал на заднюю часть фургона. Маджу стало неловко.
– А че вы от меня хотите? Я ж думал, он ниче не соображает, а мне обратно надо было отлить. Что ж ты-то не посмотрел, видит он у меня чтой-то или нет, извращенец этот твердопанцирный?
– Слушай, а если ты не заколдован и знаешь, кто мы, почему же тогда едешь, куда нам нужно, а не сдаешь властям?
– Я же сказал, все это неважно. – Возница взмахнул обеими руками в знак полного безразличия. – Мы все скоро погибнем… В любом случае.
– Значит, ты не одобряешь грядущей войны, так я понимаю?
– Безусловно. – Антенны задрожали от возбуждения. – Такая глупость: тысячелетиями тратить силы и жизни ради завоеваний.
– Должен сказать, что для броненосного ты, на мой взгляд, рассуждаешь весьма странно.
– Да, подобная точка зрения имеет немного сторонников среди моего народа. – Возница тронул поводья, чтобы объехать длинную недвижную колонну телег, загруженных военными припасами. Теперь они продолжали путь, оставаясь на дороге одной парой колес, другая же подпрыгивала на камешках разбитой обочины.
– Быть может, если хватит времени подумать, положение и переменится.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});