которые использовались им и его подельниками. Тех он сливает тоже с большой охотой.
А за два дня до возвращения в Россию мне звонит муж и просит не лететь в Питер.
— Игнатов сбежал, чем моментально подтвердил все обвинения, которые ему были предъявлены, — произносит Виктор, откидываясь на спинку кресла в рабочем кабинете, — Вер, я не хочу тобой рисковать. Сейчас объявлен план «Перехват». Силовики обещают управиться быстро… но ты сама понимаешь.
— И что мне делать? — хлопаю ресницами. — Идти в Посольство, подтверждать еврейские корни и оформлять израильское гражданство?
Шутки-шутками, но такая просьба меня дестабилизирует.
— Нет, ворчунья, всего лишь лететь вместе с мамой домой. А что плохого? Увидишь отца, навестишь бабулю, — перечисляет он с умным видом.
— Точно, — подхватываю и продолжаю следом, — а еще подружек и одноклассников. Может, даже в клуб схожу развеяться. Или в баньку с кем попариться.
— Ар-р-рская, — ого, как муж рычать умеет, — вернешься, я тебя так напарю… мало не покажется.
Фыркаю, но потом становлюсь серьезной.
— Вить, тебе что-то угрожает?
Вглядываюсь через экран в лицо супруга, подмечая и тени под глазами, и короткую бороду вместо привычной щетины, и общий усталый вид, пусть он и старается улыбаться и казаться беззаботным. Хочу к нему.
— Только сердечный приступ, если ты с кем-то кроме меня париться пойдешь, — ворчит ревнивец.
Улыбаюсь.
Такой милый. Мой.
— Не пойду, — заверяю, касаясь пальцами экрана, а желая его кожи, чтобы подарить ласку и почувствовать ответное тепло, — только будь осторожен.
Обещает.
А я верю.
* * *
Игнатова Ивана Сергеевича находят в доме его любовницы Синюхиной Валентины Игоревны на четвертый день моего пребывания в родительском доме, когда я успеваю обойти всех родственников по кругу и начать лезть на стенку, а еще понять, что… предписания Мирской я безбожно нарушила.
— И что мне делать? — спрашиваю у мамы, как и она, разглядывая четыре разных теста на беременность, показывающих везде одно и то же.
Беременна.
Однозначно.
Категорично.
— Рожать, Верунь, — фыркает довольная, как слон, родительница.
— А с мужем?
Понимаю, что туплю… но он обещал прилететь через три дня, а меня-то бомбит уже сейчас. И столько терпеть…
Да я взорвусь!
Но по телефону…
— Радовать, — уверенно заявляет Орлова-старшая и подмигивает. — Пакуй чемоданы, чудо. Я пошла билет заказывать.
Эпилог
— Да, мляяя! Пи@дец!
Знакомым возгласом встречает меня культурная столица нашей родины.
— И я тебя рада видеть, Денис, — смеюсь в голос, наблюдая за Гориным. — Но лучше сплюнь, и постучи по дереву. Пи@дец нам не нужен.
— Я лучше тому дятлу по лбу постучу, который меня толкнул, — ворчит племянник Арского, стягивая с себя рубашку и разглядывая большое темно-коричневое пятно от кофе, расплывающееся все шире у него на футболке. — Вера! Хватит ржать, посмотри, на кого я теперь похож. Полный стакан на себя опрокинул.
— Да ладно тебе, не ворчи, — подмигиваю. — Ты всё равно красивый.
— Не поверишь, язва, мне от этого никак не легче.
Горин напоминает шипящего кота, которого, не спросив разрешения, взяли и засунули в таз с водой, заставив «купаться».
Даже нос кривит похоже. Жаль, усов нет.
А мне всё равно весело.
Я же домой вернулась.
— Пошли, горе луковое, — подхватываю новоявленного родственника под руку и, не обращая внимания на толкотню и снующих туда-сюда прилетающих и встречающих, тяну его на буксире вперед. — Где там наша пальма спряталась?
— Чего?
Денис моментально прекращает страдать, сдвигает брови и устремляет на меня подозрительный взгляд.
Учитывая, что я вновь в балетках, а этот каланча на полторы головы выше меня, выглядит все слегка зловеще.
— Забыл что ли? — фыркаю, нисколько не впечатляясь его хмуростью. — Вон оно — дерево, — тыкаю пальцем в искусственную пальму, — а вон — наш стенд, — подталкиваю родственника в бок. — Узнаёшь?
— Узнаю.
Племянник мужа, наконец-то, улавливает схожесть ситуации, при которой мы с ним познакомились несколько месяцев назад, и прищуривает глаз.
— Ве-ра, ты что, хочешь мне свою рубашку отдать? — играет бровями, рассматривая мою блузку, завязанную узлом на животе. — Прости, дорогая, но она мне будет маловата.
— Шут-ник! — нисколько не обижаюсь на великовозрастного детину и, порывшись в своем любимом безразмерном рюкзаке, вытаскиваю упакованную в подарочный пакет мужскую футболку. — Держи презент. Хотела вручить дома, но… раз такой особый момент подвернулся, тянуть не буду.
— Это мне? Да ладно! Круто!
Кайфую.
Подарки порой стоит делать просто без повода, чтобы ловить вот такие естественные, чистые и сражающие наповал положительные эмоции.
В отличие от моего прошлого раза, Денис скромностью не страдает и за пальму не лезет. Скидывает грязную одежду прямо там, где стоит, и быстро заменяет ее на новую.
— Спасибо, Ве-ра. Но знаешь, на свидание всё равно тебя звать не буду, — выдает юморист, озаряя всё вокруг своими сногсшибательными ямочками на щеках, — во-первых, помню, что верная, во-вторых, дядька мне голову за тебя оторвет, а в-третьих, — зажмуривает один глаз и трет нос, глядя в потолок, — я с некоторых пор тоже несвободный.
— Да ладно! Расскажешь?
Хлопаю ладонью по массивному бицепсу, широко улыбаясь.
Новость-то какая шикарная!
— Ну-у-у-у… — тянет хитрец, — я подумаю.
— Не-а, — качаю головой. — Мы же — друзья, Дениска. Так что как-нибудь еще на «конфетке» покатаемся… кофе попьем… и, — киваю утверждающе, — расскажешь.
На секунду прищуривается и фыркает.
— Арская, не угрожай, а то я дядьке на тебя нажалуюсь.
Вот же хохмач.
— Кстати, на счет дядьки, — тут же перехожу к важной теме, — надеюсь, ты ему не проболтался, куда с работы пораньше смотался?
Наблюдаю, как ловко Горин протискивается к ленте, чтобы снять с неё мой ярко-желтый любимый чемодан, и, поймав уверенный кивок, расслабляюсь.
— Конечно, нет. Сюрприз же.
* * *
Сюрприз реально получается.
Прямо с ходу.
В приемной.
Когда нам наперерез, закрывая пышным бюстом дверь в кабинет генерального директора «Балтстройинвест», бросается молодая и безумно красивая блондинка.
Меня даже зависть берет, что подобным безупречным образом я выглядеть никогда не буду.
— К нему нельзя! Он занят! — выпаливает эфемерное чудо грудным голосом, еще и руки в крутые бедра упирает. — Ждите.
Тыкает пальцем в сторону дивана у окна.
И вроде бы это нормально. Вдруг совещание какое или срочная встреча.
Мало ли. Денис пропустил, пока отсутствовал.
Вот только Горин подозрительно прищуривается и продолжает наезжать, точнее, надвигаться на прелестницу, не снижая скорости.
— Марина Евгеньевна, на будущее, если хотите здесь и впредь работать, — меняет тональность голоса и улыбается так, как мне ни разу прежде. Жестко, едко, вбивая взглядом в асфальт, — то больше никогда и ни при каких обстоятельствах не говорите подобную глупость жене Вашего начальника.
Ух нифига себе заявочки.
Хлопаю ресницами,