Читать интересную книгу Белые искры снега. Анна Джейн - Анна Джейн

Не хочу я быть идеальной учительницей. Я никакой учительницей быть не хочу. В принципе. И если бы не педпрактика, я бы в школу вообще не сунулась. Вот что за лажа – вроде бы учусь я не на преподавателя русского и литературы, а должна проходить практику в школе два года подряд.

А Светлана Викторовна тем временем продолжала упоенно:

- Есть неактивные дети, которые просто ничего не знаю – ну не делают они домашнюю работу. А есть те, которые все делают, но просто стесняются говоиить на уроке.

- Как Зарецкий? – сам собой спросил мой рот.

- Ярослав? – удивилась женщина. Будто бы в классе целый рассадник Зарецких. - Почему ты так решила?

- Вроде бы целый урок молчал, а оценки у него – только «отлично», - сказала я.

- Ах, это только сегодня. Ярочка же болеет, - отмахнулась добрая и наивная преподавательница. - Он обычно очень активное участие принимает в школьной работе! Очень хороший и милый мальчик! Болеет, бедный, потому и молчит.

Я не стала говорить, что у Светланы Викторовны сложилось в корне неправильное мнение о своем ученике, который, как выяснилось, был чуть ли не ее любимчиком и гордостью.

- Ах, он такие стихи пишет, просто молодец! – восторгалась Зарецким эта женщина, каждое сове слово подтверждая выразительной жестикуляцией. – И в театра играл школьном! А как рисует! Творческий мальчик. Добрый. Отзывчивый. Президент школы, между прочим, - добавила она, поразив меня в самое сердце.

- Какой еще президент? – переспросила я удивленно.

- Ну как какой? Такой. У нас традиция, Настенька, - со своей неизменной улыбкой отвечала учительница. – Каждый год из старшеклассников выбираем президента – у нас в сентябре самые настоящие выборы проходят. С агитацией, листовками и выступлениями кандидатов. А ученики выбирают. И Инициативный совет у нас еще есть. Тоже из школьников состоит. По словам директора, мы учим детей демократии. И, кажется, успешно, - осторожно добавила она. От удивления я даже злиться стала меньше. Ну и чудеса. Президент школы! А я думала, он принц! Как же я ошибалась, оказывается.

Послушав о том, какой же Яр умничка и золотой мальчик, я стала одеваться, попутно немногословно отвечая на вопросы Светланы Викторовны, оставшейся после моего первого урока очень довольной. После, получив от учительницы кое-какие наставления, касающиеся следующего занятия, которое должно было быть завтра утром, а также получив два учебных пособия для преподавателей старшей школы, я, наконец, вышла из кабинета, мгновенно окунувшись во все еще непривычный шум школьной жизни. Хоть это учебное заведение и было новым и современным, но дети всегда остаются детьми, а потому я вновь, уже в который раз, вспомнила свою школьную жизнь. Кажется, мы шумели точно так же и с таким же удовольствием. Спускаясь по лестнице, я открыла телефон, дабы ответить хамлу по имени Ярослав, как вдруг услышала около уха негромкое и холодное:

- Иди за мной. Сейчас же.

Я повернула голову налево, к источнику звука и чуть не столкнулась лбом с подбородком господина президента.

- Осторожнее, - прошипела я. Его глаза насмешливо сверкнули. Во мне совой заухала злость.

- Анастасия Владиславовна, пройдемте за мной, - сказал Зарецкий. Он, кажется, хотел взять меня за руку – его пальцы даже дрогнули, но он все же не решился этого сделать. Будет странно смотреться, если ученик, пусть даже сам Президент школы, схватит за руку практикантку и куда-то поволочет.

- Не могу. Я спешу. Завтра ко мне на уроке подойди. И решим твою проблему. – Продолжила спускаться я.

- Это у тебя проблема, а не у меня. – Ему пришлось спускаться следом за мной, что, кажется, Яра, раздражало.

- У меня?

- У тебя. Серьезно – пошли, поговорим. Или я сделаю так, что следующий урок ты проведешь во дворе для снеговиков. – В это время мы спустились на первый этаж и проходили мимо окон, за которыми какие-то первоклашки, действительно лепили косых-кривых снеговиков, вместо носов у которых были ветки.

- Скажи: «Пожалуйста», - решила поглумиться я над парнем.

- На каком языке? – уточнил он.

- Ярослав, приве-е-ет! – игриво помахали ему какие-то девчонки в спортивной форме. Он поздоровался с ними с миленькой улыбочкой, которая тут же спряталась, стоило ему перевести взгляд на меня.

- На корейском, - продолжала я издеваться.

- Много чести. Анастасия Геннадьевна, нам, серьезно, нужно поговорить, - продолжил он зло. – Это в твоих интересах.

- Да говори уже, достал. – Остановилась я под одной из лестниц, коих в школе № 8 было, аки в Хогвартсе. Только не перемещались. – У тебя минута. И запомни – мое отчество – Владимировна.

- Значит, так, Владимировна, - продолжил ледяным тоном Ярослав. – У тебя есть два варианта. Или ты уходишь из этой школы, Владимировна. Или ты идешь к Вану и все объясняешь. – Он не сдержался и снова добавил. – Владимировна.

Это он так пытается намекнуть на мой возраст? Милаш, однако. По поводу своего возраста я никогда не парилась.

- Что-что? – не поняла я. – Ты вообще о чем, Зарецкий?

Ах, какое же удовольствие я получила, называя его по фамилии. Это словно напоминало ему, кто он, а кто я. Учитель и ученик.

- Все о том же, - тихо, но с явной угрозой проговорил парень. – Иди к Вану и объясни ему про цветы и записку про Женю.

- Да ты, Зарецкий, наверное, наркоман? – предположила я.

- Объяснишь Вану, что это ты тогда в клубе прикольнулась насчет Жени, поняла? – грозно спросил Ярослав. Впрочем, говорил он достаточно тихо – зорко следил, чтобы этого никто не расслышал.

- Какой Жени? – устало спросила я. – Иди на урок, сейчас звонок уже будет. И не забудь по русскому сделать домашнее задание. Буду тебя спрашивать.

- Издеваешься? – почти прорычал он. Кулаки его сжались, кадык дернулся.

- Нет. Ты все не можешь забыть клуб? – спросила я. – Злишься из-за маркера? Ничего, маркер спиртовой, а спиртом прыщи прижигают. Так что, считай, я тебе бесплатно спиртовую маску сделала. Чтобы прыщей на носу не было. Или ты из-за случая в Торговом центре негодуешь? Так не надо было брелки воровать.

Он вдруг засмеялся: негромко, но весело.

- Какая ты, а? – почти с умилением сказал Зарецкий, резко остановив смех. – Косишь под стерву? Или ты все объясняешь моему другу, или проваливаешь из этой школы.

- Привет, бро! – подлетел к Яру какой-то старшеклассник и горячо пожал руку.

- Здорово. – Лицо только что до невозможности злющего Яра теперь стало улыбчивым и дружелюбным. Вот змей, а!

Перекинувшись с президентом школы (Боже, ну и смехота!), мальчишка куда-то смылся, а утонченное благородное лицо Ярослава вновь исказила плебейская злость. Актер, ничего не скажешь.

- Знаешь, - внимательно поглядела я на парня, - первая из тысячи твоих проблем – это глупость. Избавься от нее и автоматически избавишься от множества других проблем в своей жизни.

- Глупость? Я умный, - он хмыкнул – А умные часто привлекают идиотов. Догадываешься, к чему я виду?

- Вокруг тебя ходят стада придурков, с восхищением глазея на тебя и пуская слюнки?

- И это тоже, но я имею в виду тебя. Может быть, ты специально нашла меня и решила стать моей учительницей? – в голосе Зарецкого послышалось отвращение. – Может быть, я так тебе в душу запал?

Теперь рассмеялась я. Но не так заразительно, как он, а, скорее, угрожающе.

- Это у тебя мозг в голове запал, - покровительственно произнесла я и похлопала дурака по предплечью. В это время раздался звонок. – Иди на урок, малыш. Надеюсь, ты сделал домашнее задание?

- Или ты расскажешь правду Вану, или практику здесь ты проходить не будешь, милая моя. – Зеленые глаза явно не шутили.

- Какую правду, Зарецкий?

- Шутница чертова. Помни, - он наставил на меня указательный палец. – Практику ты в моей школе не сдашь.

- А давно ли она твоя? – сощурилась я. – А-а-а, ты же президент.

Кажется, мой голос был полон издевательского яда.

- Запомни, я давал тебе шанс, - ухмыльнулась эта моль. – Теперь не плачь.

- Иди на урок, Зарецкий. И учись, как полагается прилежному мальчику, - сказала я и, не желая больше тратить время на Ярослава, пошла прочь, ни разу не оглянувшись. У меня было полно дел.

Яр почти с ненавистью посмотрел вслед удаляющейся женской фигурке с длинными темно-пшеничными волосами, забранными в низкий хвост, забавно подпрыгивающими при быстрой ходьбе на невысоких каблуках. Ему прямо мечталось взять эту курицу за волосы, хорошенько раскрутить и бросить, куда подальше от школы, чтобы в реку улетела. Однако Ярослав был мальчиком культурным и очень приличным – по крайней мере, в глазах почтенной общественности, и портить с трудом созданный имидж в меру крутого парня с отличной репутацией, которого уважают сверстники, любят сверстницы и обожают старшие, ему не улыбалось.

Яр с раздражением откинул пепельного оттенка русые волосы назад с высокого лба. Эта девица в очередной раз вывела его из себя, не пожелав сознаться в содеянном, то есть, в том, что розы и записочка про Женю были делом ее рук. А Ярослав был уверен, что во всем виновата именно Настя, даже и не помышляя о том, что вообще-то вина лежит на официанте, который перепутал все на свете и от испуга сказал Яру, что цветы были посланы из той самой комнаты, где сидела компания Анастасии.