– Второе – кто-то, предположим, любовник моей бывшей жены…
– Вы не разведены! – перебив его, напомнил с ехидством Симаков. – Стало быть, не бывшая.
– Пусть так! Не цепляйся! Итак, на чем я остановился? Ага! Второе – некто Жорж, являющийся любовником моей жены, возможно, стал им по одной только причине.
– По какой?
– По той, что из окон квартиры ее матери великолепно просматривается вход в банк и можно вести наблюдение, готовя тем самым ограбление.
– А вот тут у вас прокол, уважаемый, – мерзко захихикал Симаков, вытирая губы рукавом неряшливого свитера. – Зачем этому Жоржу наблюдать из окна, если у него такой подельник имеется, как Сошкин?
– В смысле?
– В том самом, что не стал бы Жорж этот так светить свой мозговой центр.
Симаков потянулся к своей папке, распахнул ее, долго возился с листочками, перекладывая их с места на место, искал что-то. Вытащил один, Глеб точно рассмотрел, что на нем был рукописный текст. Причем написанный вкривь и вкось, будто черновик какой-то. Может, и угадал, потому что Симаков, вдоволь начитавшись, свернул лист неуважительным треугольником и снова засунул в папку, а сам тут же принялся свою записную книжечку листать.
– Ты вот говоришь, что Сошкин знал все об инкассаторах, так?
– Так.
– На хрена тогда Жоржу вести наблюдение за банком, если Сошкин ему всю схему нарисовал? Несостыковочка? Она самая, – проговорил Симаков задумчиво, будто сам себя убеждал в чем-то. – И два участника банды в одном подъезде никак уж не могли светиться. Кто-то, когда-то их увидал бы вместе и…
– А может, Наталья Ивановна их и увидала? Не просто же так Сошкин отпрыгнул от меня, когда я в тот роковой вечер в подъезд заходил?
Про жену Сошкина Гены Глеб решил пока помолчать. Очень уж интересно ему стало, какие еще козыри скрывает от него Симаков в засаленных рукавах своего форменного свитера.
– Отпрыгнул… Увидала… – задумчиво повторил следом за ним Симаков.
Повозил пальцем по столу, добрался им до папки, поддел стопку листов и протоколов, взъерошил. Потом осторожно папку закрыл, застегнул на кнопку с облезлой краской. Побарабанил по ней осторожно пальцами, будто спугнуть что-то боялся.
– Ты знаешь, сколько здесь разработок? – вдруг пожаловался Карпову Симаков, уложив обе ладони на папку.
– Нет.
– Здесь их, минимум, четыре!!! Первая – банда грабителей, вторая – любовник твоей жены некий Жорж, третья… – Недовольно скривился и нехотя произнес: – Те самые спортсмены с пустыря, которые могут и быть теми самыми грабителями. Четвертая, уж извини, ты. Но Сошкин… Сошкин у меня ни в одну схему не укладывается. Он у меня ни по одной разработке фигурантом не проходит. Что прикажешь мне теперь делать?! Менять все к чертовой матери?!
– Нет, не меняй. Меня лучше посади! – фыркнул Глеб и спросил: – Игорек, у тебя все так вот, да? Все так вот убого?
– Знаешь что! – взвился тот и громыхнул чужой чашкой для бульона по чужому столу. – Ты не особенно зарывайся, а то я…
– Ладно, проехали. Гена, возможно, и ни при чем. Но за дачу ложных показаний ты смело можешь его привлечь, – не дождавшись симаковских козырей, решил все же раскрыть свои карты Глеб.
– То есть?! – вытаращился на него Симаков, тут же поспешив снова раскрыть папку, достал свой блокнот и навострил на чистый листочек авторучку.
– В вечер убийства моей тещи у него в гостях была его жена.
– Нина?!
– Она самая. Кое-кто, пожелавший для тебя остаться неизвестным, курил на лестничной площадке и слышал, как она выходила из квартиры. Супруги…
– Вот они – бывшие! – елейно улыбнувшись, внес коррективу Симаков, не забывая строчить в блокноте. И даже скомандовал: – Дальше!
– Нина вышла от бывшего, – сделал нажим на этом слове Глеб, – мужа, посоветовав ему подумать. На что он ответил ей, что пускай лошадь думает, у нее голова побольше. Простились явно не на дружеской волне…
– Они же бывшие, – снова перебил его притворным вздохом Симаков и даже хихикнул, довольный собой.
– Простились, значит, – скрипнув зубами, продолжил Глеб. – Гена квартиру запер, а Нина спустилась по лестнице. Но из подъезда не вышла.
– О! – сосредоточившись на записях, взметнул бровями Игорь Сергеевич. – А куда же она делась?
– Она… Она зашла к Наталье Ивановне.
– А??? – Вот тут Симаков удивился, да так, что рот чуть приоткрыл и какое-то время смотрел на Глеба, не мигая. Потом спохватился и снова приказал: – Дальше!
– А чего дальше-то? Тот человек, который курил и пожелал остаться неизвестным для тебя, поскольку под протокол показаний давать не станет…
– Понял я, дальше!
– Так вот тот человек утверждает, что Нина позвонила в квартиру к моей теще. Поскольку Нина назвала по имени ее, а та назвала по имени Нину. Причем Сошкина точно вошла к ней в квартиру, и Наталья Ивановна заперла за ней дверь. Был слышен звук замка.
– Нина, Нина, Нина… – пропел Симаков, глядя в одну точку и перестав на какое-то время писать. – Нина, как картина! А она симпатичная была, Глеб? Ты же общался с ней.
– Симпатичная, – нехотя буркнул Глеб, снова не понимая, куда клонит гость. – И что?
– Нина, Нина, Нина… Нина, как картина! Чего это она к твоей теще в гости поперлась на ночь глядя в воскресенье? И сразу ведь после неприятного разговора с мужем! А он скрыл, поганец, что она была в тот вечер у него. Удавлю… – бормотал, словно сумасшедший, Симаков, начав судорожно собираться. – Нина была у бывшего мужа в гостях… Потом пошла к бывшей соседке… И соседку потом вдруг нашли с проломленной головой, но… Но рана сама по себе не была смертельной. Если бы не потеря крови, н-да… А он мог видеть из окна, что Нинка не вышла из подъезда? Конечно! И видел наверняка, потому и испугался встречи с тобой.
– Почему? Связь-то какая?
– Та самая! – передразнил его Симаков и едва ли не бегом кинулся в прихожую, на ходу бубня себе под нос бессвязное: – Нина не вышла из подъезда, а он ждал… И не дождался! Пошел, а вместо Нины у подъезда ты!.. А она где? Куда делась-то? А она-то, она… Нина, Нина, Нина! Нина, как картина!.. Удавлю мерзавца!
– Ага, – проворчал Глеб, наблюдая за его судорожными сборами у двери. – Ты найди его еще! Он либо в бегах, либо…
– Найду!!! – сверкая глазами, пообещал Игорь Сергеевич, взявшись за дверную ручку. – Сто процентов найду!!!
Глава 13
– Тиночка, деточка, мы так с папой за тебя переживаем, – всхлипывала мама Кристины, позвонив ей минут двадцать назад. – Все так ужасно! Так неожиданно!!!
Кристина стояла возле окна своего кабинета и оторопело смотрела на улицу.
Снег! Пошел снег! Да густо так, агрессивно, без всяких подготовительных попыток, не пожелав распыляться на редкую россыпь снежинок, тающих, едва долетая до земли. Сегодня решил все основательно устелить и засыпать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});