Якоб каждую ночь где-то пропадал. Каждое утро он возвращался уставший и довольный, а я получал очередные очки престижа. На мои вопросы он обтекаемо отвечал, что как я и приказал он не ищет верующих, а просто проводит церемонии поклонения. Смотря на его удовлетворенную физиономию, у меня закрадывалась мысль, церемонии проходят исключительно в борделях.
Рене и Горбовский тоже не появлялись. В результате время я проводил слоняясь с Лехой по городу и упрашивая Олега хоть ненадолго отправить нас с Ингрид обратно на "Корейца". На третий день, вне себя от беспокойства я пригрозил всемогущей каменюке, что отправлю его плавать в сортир стоящий на дворе. Видимо это сработало. Потому, что заснув утром в таверне, проснулся я в обнимку с Ингрид в своей каюте.
Она открыла глаза почти одновременно со мной.
- Здравствуй, милая, давно не виделись. Где ты пропадала?
- Квер, ты молодец! Я так надеялась, что ты догадаешься вытащить меня в свою вселенную. - Она села и потянулась. -Совет великих магистров допрашивал меня почти двое суток по кругу. Их очень интересовали события в Булони, да и все остальные мои похождения. Особенно схватка с Кусто, они будут писать претензию консулам и Синим за необоснованное применение магии стратегического назначения. Это будет важный козырь для мирных переговоров с Республикой!
- Стоп-стоп-стоп, - остановил ее я. - Ты что про все-все рассказала?!
- Нет, конечно! Вот поэтому ты мне и был нужен! Завтра или послезавтра они пригласят на беседу тебя и Якоба на беседу, и нам надо срочно согласовать показания. Скорее всего нам придется потом поехать вместе с делегацией орденов на переговоры между Императором и консулами в качестве свидетелей. Я так поняла по оговоркам, что продолжать войну никто не рвется.
- Ок, а как с Рене и Коги быть, Алексеем, опять же?
- Не беспокойся, я все продумала.
Дальше мы долго говорили, обсуждали и уточняли подробности.
На утро, вернувшись в Царьградскую таверну, я с трудом успел провести инструктаж со своими товарищами. К счастью, Рене и Коги наконец-то оказались на месте. Я только успел закончить речь, когда в дверь постучали.
Не дожидаясь нашего ответа, дверь распахнулась и рослый русый бородатый мужчина в роскошном алом кафтане пригласил нас следовать за ним. На улице нас ждал почетный эскорт и з четырех стражников. Мы с трудом влезли в карету и поехали в располагавшееся у самых стен императорского замка представительство ордена огненных магов.
Следующие пару дней мы провели в резиденции Алых. На меня, Леху и Якоба внимания почти никто не обращал. Коллегии магистров хватило и того что мы почти слово в слово повторили рассказ Ингрид. Больше всех досталось Рене и Коги. Конечно их никто не пытал, но когда они возвращались обоих трясло.
Рене был в ярости от предложений, которые делали ему. Ему, офицеру, человеку чести! Предавать родину и раскрывать военные секреты он был категорические не намерен.
В прочем, магистры и не сильно настаивали. Война была де-факто уже окончена. Империя потеряла княжество Арос, протекторат над Оркусом, северную часть Картийских гор, и почти четверть королевства Конунгбурга. При желании, Республика могла бы продолжить наступление, даже несмотря на давление орденов, но сейчас перед островитянами стояла гораздо более важная задача - не сдохнуть от голода и эвакуировать выживших мирных жителей с островов. Примерно такие же приоритеты были сейчас и у Императора Леопольда Второго, который в ответ на призывы генералов ответил фразой, в последствии ставшей популярным афоризмом: "Ребята, давайте жить дружно!"
Горбовского же каждый раз по возвращении с допроса трясло от смеха. Он бил себя ладонью по лбу, ржал как конь и сказал, что "Такого непрофессионализма и дилетантства он не видел со времен своего заключения в тайской тюрьме" когда русскоязычное туристическое большинство подняло над островом Пхукет российский флаг и потребовало проведения референдума о входе в состав ЕАС. Горбовский, когда организовывал эту заварушку, был в отпуске и первый раз в жизни накурился. "Дайте мне пару месяцев, и я буду первым архимагом Алых, не владеющим магией огня" шутил он.
Что показательно, на третий день, когда мы выехали по направлению к порту на восточном побережье в сопровождении магов Алого, Черного и Зеленого орденов, все магистры называли Коги не иначе как монсеньор.
В Мире в свои права вступала осень. Наклон оси вращения планеты был меньше чем у земли, и смена времен года протекала значительно мягче чем на колыбели человечества. Однако похолодало и периодически накрапывал дождь.
Как известно дороги в империи существуют только в пределах крепостных стен. Снаружи есть только направления и, хотя это сильно затруднило продвижение вестфолльских рейдеров во время мятежа, а и доставило кучу мороки островитянам, не владеющим магии земли во время вторжения. В мирное время торговле и путешествиям такое отношение только мешало. Последствия Шторма ощущались до сих пор и чем дальше мы продвигались на восток, тем больше разрушенных вымерших деревень и даже городков нам встречалось.
Наш поезд из десятка карет и полусотни витязей, элитного подразделения конных лучников, сначала должен был добраться до восточного побережья, а затем отправиться кораблем в Альтмюль, небольшой городок расположенный в устье одноименной реки, которая стала демаркационной линией между силами империи и островитянами.
Что было приятно, наконец-то я мог спокойно быть вместе с Ингрид не изображая слугу. На мой вопрос, почему она перестала стесняться наших отношений, она ответила, что поступила как я и просил. Я почесал в затылке, потому, что как я просил, я уже не помнил. А зря... Тогда, на галере, плывущей по Тайн, мне следовало бы держать язык за зубами.
Я долго не понимал, почему коллеги Ингрид смотрят на меня так жалостливо и одновременно скабрезно усмехаясь. На второй день к ним присоединились Рене и Коги. Они наотрез отказывались раскрывать секрет. Вечером в чудом уцелевшем поместье наместника Верхней Вычемги, я даже нашел редкое в этих краях зеркало, но так и не обнаружил в своей внешности никаких изъянов.
Когда до моря оставался последний день пути, один и старших магистров даже подошел ко мне и положив руку на плечо сказал:
- Ты, это, держись. Ингрид, она девочка хорошая. Хотя заносит иногда. Да чего уж там... Часто заносит. Вот мазь от ожогов, сам заговаривал, не хуже дриудской, бери, пригодится.
Я надо сказать несколько опешил. И решил-таки выяснить в чем дело. Правду я узнал только от Лехи, зажав его ночью в углу конюшни. Алексей предпочитал компании магов витязей и лошадей. От заумных бесед у него начинала болеть голова. Как и у меня в прочем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});