Город кипел как разворошенный муравейник. Горожане разбирали завалы, сновали туда-сюда стражники с бердышами. Копыта наших глухо стучали по деревянной мостовой. Наконец за сумасшедшие деньги нам удалось снять пару комнат.
Взвинченная Ингрид сразу же после этого поскакала в резиденцию Алого ордена. Несмотря по поздний час она была уверена, что магистры будут на месте. Мы же поужинали.
Леха пошел в конюшню. В городе он явно чувствовал себя неуютно, а лошади его успокаивали. Коги и Рене удалились в свою комнату. Им, я уверен, было, о чем поговорить. Я же остался один на один с Якобом. Важная тема для беседы имелась и у нас с ним. Мы поднялись по скрипящей лестнице в след за магами воды и вошли в узкую комнатушку которая предназначалась мне с Ингрид.
Сфера тишины окружила нас.
- Ну, Якоб, что же. Я не могу тебе приказывать, я прошу. Расскажи, как ты понял, что я бог?
Якоб опустился передо мной на одно колено.
- Мой господин, - начал он.
- Встань, пожалуйста,- происходящее меня дико смущало.
Кирби поднялся и увидел его лицо. Фанатичный взгляд напугал меня.
- Мой господин, - повторился он и начал рассказывать историю своей жизни.
Сущность бури тихонько лакала молоко из блюдца в углу. Якоб медленно и обстоятельно вел свой рассказ.
Клан Кирби еще со времен, когда Арос был столицей одного из шести княжеств воздуха, служил династии Катцешайзе. Они были слугами. Идеальными. Спокойными, воспитанными. Готовыми всегда встать между своим господином и стрелой, летящей в него. Но были еще хозяева которым Кирби жаждали служить. Боги.
Я уже говорил, что историю пишут победители? Говорил. Но повторение, как известно, мать ученья.
У проигравших всегда есть своя правда. Долгие четыре тысячи лет ходили по Миру копии "Opus Deorum" - "Дела Богов". Это была книга, написанная одним из жрецов Бастет после падения. Книга, в которой оставшийся безымянным автор рассказывал о ужасах войны и глупости и самонадеянности смертных. О искренне любивших их богах. Одна из таких книг, вместе с несколькими артефактами той эпохи издавна передавалась по наследству в семье Якоба.
За хранение этой книги когда-то убивали на месте без суда. Вот уже много столетий она считалась уничтоженной. Но это было не так. Отец Якоба с детства заставлял его зубрить наизусть приметы и обряды. Воинские тренировки перемежались молитвами и песнопениями.
Не было ответа на них. Это не смущало отца. Это не смущало и сына. Оба верили, что настанет момент, когда эти знания пригодятся. Даже если не им, то их потомкам.
Когда Кверти появился в замке, Якоб быстро понял он обладает магией воздуха. Предания довоенных времен он знал гораздо лучше ученых Конунгбургской Академии, также как "Opus Deorum". А после некоторых размышлений и осторожных расспросов Ингрид понял, что у него есть все шансы насладится служением.
***
"Errare humanum est..."
Сенека
И не только ошибаться. Человеку свойственно верить. В окружающих, в правительство, в богов. Наверное, какой-то дремучий инстинкт толкает нас на это.
Но посмотрим правде в глаза, вера облегчает жизнь. Отличный защитный механизм нашей психики. Для того, чтобы самому отвечать за свои поступки и признавать небытие, ждущее тебя после смерти, нужно иметь недюжинную силу воли и ясный разум. Таких единицы. Спросите любого атеиста, и он ответит вам логично и четко, что будет с ним. И продолжит плевать через левое плечо, когда черная кошка перебегает ему дорогу.
Но вот жизнь пнет его пару раз поддых и появляется крамольная мысль помолится. Молитва помогает. Успокаивает. Перекладывает ответственность на чужие плечи.
А еще очень страшно умирать. До усрачки страшно уходить в небытие. В прошлое. И хочешь-не хочешь в старости нет-нет, да и мелькнет мысль про Колесо Сансары, Рай и Ад. Нильфхель на худой конец.
В падающем самолете атеистов нет? Не знаю. Сложно провести соцопрос. Хм... может подкинуть идею авиакомпаниям по организации? Черные ящики эту информацию вместят без труда.
"...sed stultum est in errore perseverare"
Якоб рассказывал мне основы теоретической и практической теологии.
После долгой беседы с ним я понял, что поглощение Бури не имело ни малейшего отношения к моему восхождению, оно было следствием.
Миллиарды людей гибли в ядерном пламени. Тонули вместе со своими городами под действием стратегических гравигенераторов ЕАС. Умирали от радиации и голода. От рук мародеров и боевых дроидов.
Многие их них перед смертью уверовали в то, что никогда не существовало в нашем мире. Уверовали даже не для того, чтобы просить спасения. Хотя бы, чтобы было у кого спросить "За что?" ... Горбовский провалился со своей попыткой оградить Камень от влияния человечества. Слишком обильна была жатва. И сильно желание. Да даже ацтекский Уицилопочтли от зависти такому жертвоприношению сломал бы свою дубинку об колено!
Стройная рациональная система мира двадцать четвертого столетия дала трещину. Но не сломалась. Остановилась на распутье.
Последней каплей стали мольбы островитян и жителей империи о спасении мертвым богам. Буря была лишь очередным пинком для людей, заставившим их вспомнить древние истории. Уж они то знали наверняка, что боги когда-то существовали и правили Миром. Видимо только этой песчинки не хватало Олегу воплощения своего предназначения.
***
- Мой господин, я начну искать людей которые станут вашими последователями.
- Нет! - эта идея вызвала у меня панику. Чему я мог их научить? И я просто не был готов морально! Все это противоречило всему чему меня учили. Сама основа моей личности, вбитая в меня современной цивилизацией отвергала подобное. - Только культа моего имени мне сейчас не хватало!
- Но тогда вы не сможете использовать свои божественные силы. - Якоб грустно смотрел на меня. Бу-га-га! Культ ничего не менял. Мог изменить следующий патч, но после гибели Земли ему было не от куда взяться.
- Мне будет достаточно тебя, моего жреца. В конце концов проведи какие-нибудь церемонии. - попытался вывернуться я. - Этого будет достаточно. Еще не хватало, чтобы за мной всюду ходила орда неадекватных фанатиков!
- Как пожелаете.
- Якоб, у меня сейчас голова вообще не варит, после того что ты мне рассказал. Мне надо подумать.
- Слушаю и повинуюсь.
Сфера тишины с легким шипение исчезла. Якоб вышел закрыв дверь и оставил на меня в одиночестве. Я смотрел на свечу. Мысли скакали как зайцы. Всемогущество с одной стороны и полная утрата своего я с другой при успешной трансформации. Выбор не сильно отличался от того, что предложил мне Горбовский на борту своего флагмана.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});