Протяжный горловой звук возвестил о том, что он кончает: его тело судорожно содрогалось, изливая семя в мое лоно. Все это время я прижимала его к себе, гладила спину, осыпала поцелуями плечо.
— Держись! — рыкнул Гидеон, подсовывая руки под меня и чуть ли не сплющивая мне груди.
Он подтянул меня наверх и сел, широко расставив ноги. Его семя увлажнило мое влагалище, что облегчало движение его члена.
Гидеон убрал с моего лица волосы, а потом вытер выступившие у меня слезы облегчения.
— У меня всегда на тебя стоит, меня всегда к тебе тянет. Я с ума схожу от желания иметь тебя. И если бы что-то угрожало моей страсти, я разобрался бы с этим раньше, не дав делу зайти так далеко. Понятно?
— Да, — прошептала я, взяв его за запястья.
— А теперь покажи, что и ты меня хочешь. — Лицо его было красным и мокрым, в потемневших глазах бушевала буря. — Я должен знать, что потерять контроль над собой еще не значит потерять тебя.
В ответ я положила его руки на свои груди, а когда он сжал их, схватила его за плечи и заработала бедрами. И очень скоро его лишь наполовину обмякший член снова затвердел. Его пальцы тискали мои соски, и по моему телу пробегали волны удовольствия. А когда он взял затвердевший сосок в рот, я не выдержала и закричала. Мое тело воспламенилось и требовало большего.
Я приподнялась и закрыла глаза, сосредоточившись на движениях его члена.
— Вот так! — прорычал Гидеон; он ласкал языком мою грудь и теперь взял в рот другой, тоже набухший сосок. — Кончи для меня. Хочу, чтобы ты кончила.
Я энергично работала бедрами, чувствуя его член внутри себя. Я не испытывала никакого стыда, никаких сожалений по поводу того, что сама доводила себя до оргазма, подскакивая на его пенисе и старясь сделать так, чтобы его головка входила под правильным углом и терлась о самое чувствительное место.
— Гидеон! — задыхаясь, стонала я. — Ох да… Пожалуйста…
— Ты так прекрасна! — Схватив меня сзади за шею одной рукой и за талию другой, он приподнял мои бедра, чтобы засадить еще глубже. — Так сексуальна. Я собираюсь кончить в тебя снова. Вот, Ева, что ты со мной делаешь. Мне никогда не насытиться тобой!
Я только и могла, что всхлипывать: его глубокие ритмичные толчки отзывались во всем теле сладостным напряжением. Я задыхалась, неистово подмахивая бедрами. Просунув руку между ног, я принялась, чтобы ускорить оргазм, растирать пальцами свой клитор.
Он охнул, его голова откинулась на диванную подушку, шея напряглась.
— Чувствую, ты собираешься кончить. Твоя киска такая жаркая, такая мокрая, такая жадная.
Его слова и голос подействовали на меня так возбуждающе, что я содрогнулась и закричала, испытав невероятно мощный оргазм. Моя половая щель непроизвольно сжимала и разжимала стальной член Гидеона.
Пока я кончала, он скрежетал зубами, но сдерживался. Потом поднял мои бедра, проникнув в меня на всю длину члена. Один раз, другой… На третий Гидеон выкрикнул мое имя и испустил жаркую струю, похоронив тем самым все мои недавние страхи и сомнения.
* * *
Не знаю, сколько времени мы провели с ним на диване, прижавшись друг к другу. Моя голова лежала у него на плече, а его руки ласкали мою спину.
— Останься, — наконец прошептал Гидеон, прижавшись губами к моему виску.
— Да.
Он сжал меня в объятиях.
— Ты такая храбрая, Ева. Такая сильная и честная. Ты просто чудо. Мое чудо.
— Если и чудо, то чудо современной терапии, — усмехнулась я, взъерошивая его пышную шевелюру. — Но даже при этом я частенько оказываюсь на грани срыва. Не думаю, что мне когда-нибудь удастся справиться с этим полностью.
— Господи, страшно вспомнить, как я поначалу на тебя наехал… Я ведь мог все испортить. А благотворительный обед… — Он пожал плечами и уткнулся лицом мне в шею. — Ева, не дай мне все испортить. Не дай мне спугнуть тебя.
Подняв голову, я присмотрелась к его лицу. Оно было так красиво, что порой у меня просто захватывало дух.
— Слушай, ты не должен теперь переосмысливать все свои слова и поступки из-за того, что когда-то сделал Натан. Это разъединит нас. Положит конец нашим отношениям.
— Не говори так. И даже не думай об этом.
Я разгладила большим пальцем его насупившуюся бровь:
— Я не хотела рассказывать тебе. Не хотела, чтобы ты об этом знал.
Он поймал мою руку и прижал кончики пальцев к своим губам:
— Я должен знать тебя всю, все потаенные уголки твоей души.
— Женщина должна иметь свои тайны, — поддразнила его я.
— А у тебя их не будет. — Схватив одной рукой за бедра, а другой — за волосы, он притянул меня еще ближе, тем самым напомнив, что его член до сих пор во мне. — Я намерен полностью обладать тобой, Ева. Что справедливо, если учесть, что ты точно так же обладаешь мной.
— Гидеон, а как насчет твоих тайн?
Его лицо окаменело, превратившись в маску, которая уже стала его второй натурой.
— Встретив тебя, я начал с чистого листа. Все, что я считал необходимым… — Он покачал головой. — Ты помогаешь мне понять, кто я такой. Ты единственная, кто по-настоящему меня знает.
Но это было не так. На самом деле я не знала его. Познавала, осмысливала, изучала, но во многом он по-прежнему оставался для меня тайной.
— Ева… Ты только скажи мне, чего хочешь… — Он тяжело сглотнул. — Только дай мне шанс, а я постараюсь сделать все как лучше. Только не… покидай меня.
Господи, ну что он со мной творит? Несколько слов, отчаянный взгляд — и он вывернул меня наизнанку.
Я дотронулась до его лица, волос, плеч. В Гидеоне, как и во мне, существовал какой-то внутренний надлом, но чем он был вызван, мне пока было непонятно.
— Гидеон, мне действительно кое-что от тебя нужно.
— Все, что угодно. Только скажи.
— Мне нужно, чтобы ты каждый день рассказывал мне о себе что-то такое, чего я не знаю. Любую мелочь, не важно. Но то, что позволит лучше тебя понять. Мне необходимо, чтобы ты пообещал мне это.
— По своему усмотрению? — осторожно спросил Гидеон.
Я кивнула, хотя сама была не вполне уверена в том, чего, собственно говоря, добиваюсь.
— Договорились, — тяжело вздохнул он.
Я нежно поцеловала его в знак благодарности.
Потершись своим носом о мой, он предложил:
— Давай сходим куда-нибудь пообедать. Или ты предпочтешь заказать обед сюда?
— Ты уверен, что нам стоит куда-то идти?
— Я хочу, чтобы у нас с тобой было настоящее свидание.
Отказать ему в этом, прекрасно понимая, что значит для него подобный шаг, я, разумеется, не могла. Этот шаг много значил для нас обоих, особенно если учесть, какой катастрофой обернулось для нас прошлое свидание.