— Подумай хорошенько, монсеньор, и ты поймешь. А сейчас ступай молиться Новрону, чтобы мой агент сумел выполнить свою задачу.
— Я так и сделаю, ваше святейшество.
— Хорошо, а теперь иди собирать вещи, но бери только самое необходимое.
— Я куда-то отправляюсь?
— Мы оба…
Глава 12
КОНЕЦ ВОРОВ
Ройс услышал чей-то шепот. До рассвета оставалось около часа, и хотя у него не было в этом полной уверенности, его бы сильно удивило, если бы оказалось, что он ошибся. Ройс и под землей умел узнавать время. Он изобрел на удивление точный метод, когда сидел в тюрьме Манзант. В те дни ему становилось легче от того, что он следил за течением минут, это занятие отвлекало от тягостных мыслей. Впервые за много лет Ройс позволил себе вспомнить о тех днях. Он постарался о них забыть, задвинув в самый дальний уголок своей памяти, и накрыл темным пологом на случай, если вдруг нечаянно туда заглянет. Однако сейчас он с радостью вернулся к тем воспоминаниям. Боль, которую они вызывали, помогала ему так же, как попытки следить за бегом минут в Манзанте. Так человек кусает палец или сильно сжимает кулаки, чтобы ногти впились в ладони. Это позволяло забыть о более свежих и болезненных ранах.
Прошло больше десяти лет с тех пор, как его посадили в Манзант, когда его предал второй человек в «Черном алмазе» после того, как он из-за трагической ошибки убил Джейд. Это сделал его лучший друг. Манзант, то есть тюрьма и соляные копи, был построен гномами. Ройс до сих пор помнил темные скалы с белыми полосами и окаменевшими моллюсками. Стены были обшиты брусом, но гномы никогда не использовали дерево, это сделали люди, которые значительно углубили шахты и стали поднимать куски соли на поверхность при помощи специальных корзин. Такие туннели легко было отличить по высоте потолка. Тех, кто совершал какие-то провинности, отправляли работать в туннели, пробитые в камне гномами. И Ройс неоднократно туда попадал.
Он вспомнил немолчный стук кирок по камню, жар костров и огромные дымящиеся сковороды с бурлящим соляным раствором, добытым в подземных озерах. Стоило Ройсу смежить веки, как перед глазами возникала череда людей с ведрами и узников, прикованных за шею к огромному колесу, приводящему в движение насосы. Он вспомнил, как загнанных людей заставляли работать до тех пор, пока их не оставляли последние силы, и они падали в пылающие костры.
Воды было полно, и ее хватало на всех, кто работал, но Амброуз Мур, владелец тюремных приисков, не тратил деньги на еду для заключенных. Они могли считать удачей одну скромную трапезу в день. Обычно им скармливали испорченные остатки того, что отказывались есть нанятые матросы. Это была одна из множества сделок, заключенных Амброузом для снижения расходов.
Ройс засыпал с мечтой об убийстве Амброуза. Эти мысли часто преследовали его и днем. За два с половиной года, проведенных в Манзанте, он расправлялся с Амброузом пятьсот тридцать семь раз, причем самыми разными способами. Ройс убил многих в Манзанте, и далеко не всех только в своем воображении. Он никогда не считал их людьми, это были животные, чудовища. Все человеческие качества в них растворились, как соль, от боли и отчаяния. Все дрались друг с другом за кусок полусъедобного гнилья, за место для сна, за чашку воды. Ройс научился спать очень чутко, научился делать вид, что уснул, когда на самом деле бодрствовал.
Узники Манзанта были полностью лишены дневного света и свежего воздуха. Каждый день они работали до изнеможения, их били за любую попытку отдохнуть, многих убивали или доводили до сумасшествия. Для Ройса Манзант являлся лишь частью его тюрьмы, последним ее воплощением. Настоящие стены строились постепенно, кирпич за кирпичом, в течение многих лет. Бежать из Манзанта было невозможно, но оказалось, что сделать это гораздо проще, чем из обычной тюрьмы.
На этот путь помог ему встать Ним, затем Аркадиус и Адриан вели его вперед, но только Гвен сумела отпереть тюремный засов его души. Она распахнула дверь и позвала Ройса, убедила в том, что опасность миновала навсегда. Он ощущал аромат свежего воздуха, видел сияние солнца. Он почти вышел, почти…
Шепот доносился со стороны бассейна…
Ройс думал, что все спят. Они прошли за день большое расстояние, их путь был очень непростым. Никто из спутников не просил его остановиться, но Ройс видел, как они спотыкаются, все, кроме гнома. Маленький крысеныш никогда не уставал и спокойно следовал за ним, и Ройс не однажды замечал, как тот прячет под усами язвительную усмешку.
Он едва не убил Магнуса в ту памятную ночь, при первой же их встрече в «Смеющемся гноме». Мысль об этом не оставляла его очень долго, до тех пор, пока Майрон не вернулся с обеда и не начал с ним говорить. Ройс никогда бы в этом не признался, но гном был небесполезен, да и вел себя неожиданно прилично, что свидетельствовало о том, что Магнус совсем не глуп. Более того, Ройс обнаружил, что ему расхотелось его убивать. Как и остальные проступки гнома, все его преступления после смерти Гвен теперь стали казаться Ройсу чем-то банальным и пустяковым. Он не только остался без любови, его не хватало даже на ненависть. Он превратился в выжженную пустыню, не знающую страстей. По большей части Ройс испытывал усталость. У него осталась последняя работа, и он ее закончит, но не для империи, и даже не для Адриана, только ради Гвен.
Услышав шепот, Ройс бесшумно поднялся на ноги — скорее из любопытства, чем из опасения. Ройс не сомневался, что перешептывается кто-то из их отряда, а не посторонние. Он взглянул на принцессу. Она лежала на боку, завернувшись в одеяло и время от времени вздрагивая во сне. Ее жуткий плащ переливался разными цветами, то тускнея, то разгораясь снова. Ройс не знал, является ли плащ причиной ее кошмаров, или наоборот, ее кошмары вызывали его мерцание. В любом случае это никак его не касалось, и он двинулся дальше.
Сначала показалось, что это шепчутся Магнус и Гонт. Он часто замечал, что они идут рядом и разговаривают, когда остальные находятся слишком далеко, чтобы их расслышать. Но подойдя ближе, понял по огромному силуэту, что это Эльден. Эльден лежал на боку, опираясь на локоть. За его спиной не было видно второго участника разговора. Но рядом лежал Уайатт. Моряк не спал и наблюдал за происходящим.
— Что происходит? — шепотом спросил у него Ройс. — С кем разговаривает Эльден?
— С монахом.
— С Майроном?
Уайатт кивнул.
— Он часто разговаривает с незнакомыми людьми?
Уайатт посмотрел на него:
— С этим маленьким монахом за последние три дня он наговорил больше, чем со мной за прошедшие десять лет. Вчера ночью они тоже о чем-то говорили, и клянусь, я слышал, как Эльден плачет. Однажды я видел, как корабельный врач прижег ему рану на бедре раскаленной кочергой, но Эльден даже не пикнул. Зато на следующее утро после разговора с монахом глаза у него покраснели от слез.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});