Читать интересную книгу Кносское проклятие - Дмитрий Петров

На этот раз мы сидели в кафе «Ноев ковчег» вблизи площади Тургенева, куда меня завез мой старый товарищ. Тихий район, тихое место.

— Никаких танцев живота, — сердито сказал он, когда я заметил, насколько это заведение отличается от того, где мы сидели в прошлый раз. — Начинаю новую жизнь. Танцев больше не будет.

— Можно, я догадаюсь, в чем причина? — поинтересовался я, улыбаясь. — У тебя остались дурные воспоминания о танце живота, да? Точнее, о том, что было после танцев?

— Откуда ты знаешь? — вытаращился Вазген. — Ты заранее знал, да? Почему не предупредил?

В таких случаях следует быть аккуратным: мой друг — горячий человек, может, не дожидаясь ответа, сразу заехать в физиономию. Поди потом мирись…

— Я не знал тогда, не знал, — засмеялся я, откинувшись на спинку стула и закрываясь на всякий случай руками. — Потом только случайно узнал, когда уже поздно было тебя предупреждать.

— Десять дней алкоголь пить нельзя, — успокаиваясь, доверительно поведал о своих страданиях Вазген. — Прикинь, понимаешь, да? Десять дней… Антибиотик принимал.

— У Феликса лечился?

— Как обычно, — кивнул он. — Где ж еще? Хороший доктор, да. Смеялся только. Говорил — опытный ты человек, а не предохраняешься. А я не могу, потому что предохраняться — это цинизм. А у меня душа широкая, сердце чистое: я с каждой женщиной как в первый раз. Иначе не могу, любви хочу!

— Любви? — переспросил я и, склонив голову, невольно крякнул про себя. Да, любовь. Это слово все чаще в последнее время вспоминалось мне.

Я страшно боялся за Зою. Боялся потерять ее. Именно поэтому, от страха, вдруг всплыла догадка: а уж не люблю ли я ее?

Эта догадка не доставляла мне никакого удовольствия. Что хорошего в том, чтобы влюбиться? Бояться за человека, страдать, выстраивать с ним отношения…

Но данность сильнее тебя, и если уж влюбился, то ничего не поделаешь. Зоя сидела в моей квартире, и больше всего на свете я боялся, что с ней что-нибудь случится.

Конечно, приходилось думать и о себе. Убийство Константиноса Лигуриса фактически на моих глазах, средь бела дня в центре европейского города, свидетельствовало, что и мне осталось совсем немного. Игра пошла ва-банк, и ставки в ней высоки. Погиб несчастный Властос, за ним — Константинос. Следующим должен был оказаться я, и я понимал, что если этого еще не произошло, то лишь по чистой случайности, по везению.

Неизвестно, откуда и кем будет нанесен следующий удар. Меня мучило сознание того, что я еще не нанес ни одного удара. Да, мне удалось кое-что узнать, выведать, но…

Без помощи мне было не обойтись. За мной и за Зоей явно шла настоящая охота, а я ведь в этой ситуации еще нахально планировал активно действовать.

Сергей Корзунов был мне не помощник. Не потому что я не доверял ему лично — он мой товарищ, но связываться с громоздкой системой правоохранительных органов я не хотел. Недаром я частный детектив. Свой выбор я сделал давно и осознанно.

А от Вазгена я ожидал реальной поддержки и знал, чем ее можно купить.

— Сокровища минойцев находятся в России, — повторил за мной Вазген, как бы привыкая не только к этим странно звучащим словам, но и к самой идее. — А как они здесь оказались?

Этого я не знал и потому только пожал плечами:

— А какая тебе разница? Есть сокровища, их несметное количество, их можно добыть. Чего ж еще?

Кстати, имелась и моральная сторона вопроса, о которой я тоже рассказал Вазгену. Завладев сокровищами Кносского царства, мы тем самым нанесем сокрушительный удар по Тини-ит и жреческой верхушке. Они утратят свое богатство, а значит, и власть. Ту власть, которой они и их предшественники пользовались на протяжении тысячелетий. Они перестанут мучить свой несчастный народ, прекратят приносить человеческие жертвы. Не станет больше невидимых миру трагедий. Разорвется порочный круг преступлений, рухнет древнее Кносское проклятие, тяготеющее над теми, кто имеет к нему отношение и бессилен противостоять вековому злу.

И все это сделаем мы! Я рассказал об этом Вазгену, и он снова понял меня. Мой друг — моральный человек, хотя и бывает временами невоздержан в примитивных желаниях.

— Да, — сказал он, почесывая волосатую грудь через расстегнутый ворот роскошной вельветовой рубашки. — Срубим кучу бабла и еще станем спасителями человечества.

— Не человечества, — поправил я, — а минойцев.

— Ну, это все равно, — заулыбался Вазген. — Есть смысл напрячься. Хотя, — он поднял вдруг палец кверху, как бы желая внести окончательную ясность в вопрос, — какие-то минойцы не могут быть самой древней цивилизацией на земле. Это ты зря сказал. Потому что самая древняя цивилизация — армянская.

Спорить с Вазгеном на эти темы бесполезно, я и не стал. Армянская так армянская, тем более что поданная нам на закуску горячая хашлама, от которой поднимался ароматный пар, неопровержимо это подтверждала…

Народу в кафе было мало, поэтому звонок мобильника привлек ко мне внимание.

— Олег? — раздался в трубке голос, показавшийся мне смутно знакомым. — Это Аня.

Терпеть не могу таких вещей. Почему люди сплошь и рядом бывают так самонадеянны? Почему они так уверены, что стоит им назвать свое имя и я сразу же пойму, кто это такой? Аня, подумаешь… Мало ли у меня за жизнь было знакомых женщин, которых зовут именно так?

— Ну, Аня, — повторила женщина. — Вы что, забыли меня?

В ее голосе послышалась чуть ли не обида, и я внутренне взорвался.

— Знаете, — негромко сказал я, — у меня сейчас важная встреча, и я несколько занят. Вы не могли бы представиться более отчетливо?

Правда, в это мгновение я уже и сам узнал голос звонившей. Ну, конечно же, это Аня — молодая супруга сластолюбивого профессора. Аня Гимпельсон, звучит довольно комично…

— Саул Аронович совсем вас потерял, — проговорила Аня своим тонким голоском. — Вы куда-то пропали, а мы оба очень хотим вас видеть.

На слове «очень» она намеренно сделала многозначительное ударение…

— Боюсь, у меня сейчас мало времени, — протянул я, делая Вазгену знак, что разговор короткий и я скоро закончу. — Видите ли, как развяжусь с делами — непременно…

— Да нет, вы не поняли, — перебила меня Аня. — Конечно, я хотела бы видеть вас потому что вы меня заинтересовали. Такой неприступный мужчина — хихикнула она. — Но Саул Аронович имеет сообщить вам нечто важное. Вы ведь интересовались минойцами, насколько я помню?

— Интересовался, — сдавленно ответил я. Знала бы она, насколько я теперь интересуюсь минойцами!

— Он расшифровал их! — сказала Аня самым обыденным голосом. — Саул Аронович сумел прочитать те бумаги, которые у него были. Там написано что-то очень важное.

От этого известия у меня на голове едва не встали волосы дыбом. Вот это да! Величайшее открытие в истории человечества! И как это только удалось старику профессору? Десятки лет смотрел на эту письменность как баран на новые ворота, а потом вдруг взял да и разгадал тайну? Или это озарение, или?..

— Это благодаря Димису? — невольно спросил я.

— Отчасти, — уклончиво ответила Аня. — Так вы приедете? Обещаю, что на этот раз не стану вам ничего сыпать в бокал. — Она снова глупо захихикала и добавила: — Мы очень вас ждем.

— Я вам перезвоню, — быстро сказал я и отключился. Потом взглянул на открыто ухмылявшегося Вазгена.

— Влюблен, говоришь? — спросил он. — А кто с барышнями кокетничает по телефону?

— Это совсем не то, — пояснил я. — Дело в том, что звонила жена профессора Гимпельсона. Помнишь его?

Вазген кивнул, наморщив лоб. Воспоминания об университете явно не вызывали у него положительных эмоций.

— Она сообщила, что Саул Аронович разгадал тайну минойской письменности и сумел прочитать странные документы, которые у него имеются. Димис Лигурис очень внимательно изучал эти документы. Вполне вероятно, что в них содержится ключ к разгадке сокровищ.

Вазген не спеша поднял свою рюмку и чокнулся со мной. Потом закусил хашламой и прищелкнул языком.

— А почему он сам не позвонил? Ты — его бывший студент, он — профессор. Он что, губернатор, чтобы самому не звонить? Тебе это не кажется странным, а?

Правильно! Мне и самому что-то показалось странным в этом звонке, но ощущение было неясным, а Вазген очень точно все прояснил.

— Конечно, надо поехать, раз зовут, — добавил Вазген, пожирая глазами стройную чернобровую официантку, которая как раз принесла нам заказанные шашлыки. — Только пускай сам профессор и пригласит. Или от старости трубку поднять не может? А еще с молодой женой живет. — Вазген засмеялся вслед удалявшейся официантке: — Э, хороша чертовочка! Но нельзя, здесь порядки строгие…

— Ты опять за свое, павиан? — буркнул я, набирая номер Ани. Она ответила сразу же.