Милонег перевел взгляд на спящего сына, губы тронула улыбка.
А вдруг, предательски зашелестело в голове, это не твой ребенок. С кем она только не кувыркалась в своей жизни в койке. С чего взял, что изменится? Погляди на себя в зеркало и на ребенка. Погляди. Так ли вы похожи?
Милонег закусил губу. В голове захохотало, снова переставая таиться.
Это правда. Ты знаешь, что это правда, просто верить боишься. Но скоро ты поверишь и тогда тебе станет легче. Не любить легче, чем страдать. Посмотри на то, что ты любишь.
Милонег выскочил из комнаты, прикрыл дверь и бросился в кухню. Заперся там и со всей силы треснулся головой об стену.
В голове снова захохотало, да так, что заломило виски. Или это от удара. Милонег еще раз боднул несущую стенку.
Шило в мешке не утаишь, метнулось в гудящей черепушке. Правды из головы не вышибешь.
— Это не правда! — прошептал он вслух.
А ты попробуй докажи это. Попробуй докажи это себе. Скоро, очень скоро ты поймешь, что поверить проще, чем доказать себе обратное. Сомнение и неуверенность — великая разрушительная сила. Ни один взрыв не сметет больше, чем эти две штуки.
Милонег снова ударился головой. Внутри что-то лопнуло, словно оборвали струну. И он остался наедине с самим собой.
Надо на мост, пришла мысль. Старуха была права. Нужно срочно на мост. Врага надо видеть в лицо. Так проще. Иначе можно закопаться и либо расшибить башку, либо проиграть.
Глава шестая
Разведка боем
Москва. 2022 год.Сергей Витальевич проснулся в машине, на откинутом назад сидении. Было холодно и неудобно. Интересно, от холода проснулся, или от неудобства?
Он поднялся, подхватил мобильник и посмотрел на часы. Нет, не от холода и не от того, что на сидении в машине нормально не поспишь. Нормально спать можно где угодно и как угодно, если спать хочется. Сработали биологические часы. Как приказал себе, проснуться через час, так и проснулся, минута в минуту. А если внутренние часы не сбоят, значит еще не устал.
Полковник приоткрыл дверцу и выставил на улицу ноги. Посидел полминуты, потер глаза. Наконец вылез наружу. За ночь убрали трупы, увезли раненых, немного разгребли завалы. Час назад, после чего и отправился спать, сменили ребят из ОМОНа, что стояли в оцеплении. В остальном ничего не изменилось.
Картинка, что могла показаться ночным кошмаром, при свете дня выглядела так же. Пустые покалеченные дома, съехавший в реку кусок набережной с горками-развлекалками, памятник с оторванной балдой и туманное нечто вместо моста.
Он вздрогнул и пошел к рядам оцепления.
— Все в порядке?
— Так точно.
Полковник кивнул. По ту сторону «живой изгороди» из молодых ОМОНовцев появлялись первые прохожие. Какие-то останавливались и глазели на ОМОН и на затуманенные останки моста.
Римская империя, блин. Поставить загородку вокруг площадки, выгнать на нее кучу людей и поубивать. Кассовые сборы перекроют все что можно. А уж за бесплатно наше население готово смотреть на чужие катастрофы со смертями вечно. Будь то пожар, или авария на дороге с раскатанными по асфальту кишками — народ соберется мгновенно. И будут стоять, и глазеть. А потом еще неделю мусолить тему. Интересно, что должно случиться, чтобы люди перестали устраивать клоунаду из смерти, трагедии, чужой беды?
— Взвод из зоны аномалии не возвращался? — спросил безнадежно, зная ответ.
— Нет, товарищ полковник.
Он кивнул и пошел дальше, осматриваясь, что изменилось за час сна и изменилось ли. А из головы не шел молодой командир ОМОНовского взвода. Ответственность парень на себя забрал. Только вот жить дальше с этим предстоит ему, полковнику милиции. Сергей Витальевич до боли закусил губу. И выходит, как не крути, что это его личная ответственность. Это от начальства отбрехаться можно, родным и близким погибших пособолезновать. Эта ложь пройдет. А вот себя сколько не обманывай, хрен чего выйдет.
Когда вернулся к машине, полковника ждал новый сюрприз. Рядом с его авто, с водительской стороны, стоял высокий тощий парень лет двадцати с небольшим, с волосами цвета вороньего крыла и беспечно болтал с водителем.
Гражданский вел себя так, будто это была его машина, его водитель и его мост, на котором прожил всю жизнь, собирая мзду за проезд. В руке посторонний держал небольшой пакетик. Периодически запускал в него длинные музыкальные пальцы, доставал что-то, пихал в рот и с удовольствием и хрустом прожевывал.
Наглость и будничность, с которой это все происходило, вывели полковника окончательно. Еще больше взбесил водитель, который с радостью выслушивал байки гражданского, словно не в аномальной закрытой зоне сидели, а у него на кухне. И ОМОНовцы сволочи. Толку от их оцепления, если всякий желающий может сюда пролезть.
Сергей Витальевич решил учинять разборки в порядке живой очереди. Проигнорировав гражданского он сунулся в салон со своей стороны и посмотрел в лицо водителю.
— Скажи мне, — стараясь выдержать ледяное спокойствие, произнес он, — Почему посторонние на территории? И какого рожна ты поощряешь это присутствие?
Водитель стушевался, так будто завис между двух огней. Словно бы ему одновременно стало совестно перед полковником, а заодно и за полковника перед собеседником.
— Это не посторонние, Сергей Виталич, — отозвался он наконец. — Это Зюзя.
— Какая еще Зюзя? — не выдержал полковник. — Черт вас всех… И без того дурдом, так они еще усугубляют.
Водитель совсем поник. Зато встрепенулся паренек.
— Сергей Витальевич, разрешите я сам объясню, — встрял он.
— А вы молчите, — полковник почувствовал, что нервы на пределе, что сдерживаться уже больше не может. Сердится. А раз сердится, значит уже не прав. Но сил держать себя в руках не было.
— Спасибо, — весело отозвался парень. Его, как казалось, вся эта ситуация немало забавляла.
— С тобой позже разберемся, — зло пообещал полковник и сунулся обратно в салон, воззрился на водителя. — Я слушаю.
— Ну он свой, — вяло забормотал водитель. — Вчера когда врачей не хватало студентов старшекурсников из меда привезли, чтоб помогали. Ну вот…
Водитель остановился на полуслове и покосился на начальство. Полковник смотрел испытующе.
— Зюзька и помогал вместе со всеми. А потом, когда медики закончили, попросился остаться на всякий случай. Вроде как добровольцем. Ну ребята из ОМОНа его и оставили. На всякий случай. Вдруг врач понадобится. А он хоть и недоучка, но лучше такой, чем вообще никакого. Тем более сам попросился. Вот…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});