отменить поездку. Но как это сделать?
Посмотрел в глаза Андре и приподнял брови, надеясь, что ему хватит сил воздействовать на царевну, но он пожал плечами, как бы говоря: «ничего не могу сделать, так что терпи».
— Ваше высочество, а хотите посмотреть на бой между мной и вашим Андре? Уверяю вас, это будет занимательное зрелище.
— Господин Уваров, стыдитесь. Вы так не хотите принять царевну, что готовы рисковать жизнью. Что у вас там такое? Я должна выяснить. Вы содержатель гарема? У вас множество одалисок? А волокита Аксаков занимает должность жеребца-производителя? Ну, признайтесь, что я права.
— Да, вы правы.
— Ха-ха-ха! Лгунишка! Завтра на рассвете мы приедем. Господа, вы слышали, ночью не ложимся и утром едем к Уварову.
— Тимофей, — вмешался в беседу Светозар, — а царевны умеют бегать?
— Я «витязь» сорок девятого уровня, — с апломбом заявила Снежана и в её глазах промелькнули искорки. — Меня никто не сможет догнать!
— А стихия случайно не молния? — уточнил я.
— Нет, ветер. Если бы не моё положение, я бы сама постояла за себя и дала по шее этому волоките!
— У-у, ваше высочество, вы чрезвычайно опасная девушка. В таком случае ждём вас завтра с первыми лучами Солнца. И не забудьте прихватить тренировочный костюм.
— Но с условием, мы с вами проведём показательный поединок!
— Нет, ваше высочество, я лучше побегаю от Андре…
Глава 22
Добрыня Прозоровский вернулся с места преступления в Подмосковье, не заехал на службу и не сдал рапорт о происшествии, а вместо написания отчёта, занимался иным серьёзным делом — вечером он отдыхал в кругу семьи. Как обычно в неурочный час зазвонил телефон. Беспокоил начальник тайной канцелярии, а по совместительству отец статского советника — Мирослав Ефремович Прозоровский. Добрыня ответил на звонок и начал говорить:
— Отец, вечер добрый, сейчас пишу рапорт с места преступления в Каменке. У меня появились сомнения по поводу убийства — дворянам не ставят шишки на затылке и не закалывают кинжалами, как каплунов…
— Да какой он добрый. Значит, ты весь день на периферии и не знаешь, что учудил «карманный линкор».
— Какой линкор?
— Твой протеже Уваров. Значит так… — Мирослав рассказал о подмене Аксакова на дуэли, о поединке с Игнатьевым и о стычке со свитой царевны, а в финале подытожил: — Завтра Снежана Рюриковна собирается провести показательный поединок с Уваровым и со Светозаром. Просил же царя не доводить девушек до пятого ранга, но нет, она его любимица, ей можно! А то, с каким непосредственным видом она разглашает государственные тайны, вообще за гранью понимания!
— Какие тайны?
— Рюрик общался с шурином и тот поведал о результатах аттестации Уварова. А Снежана крутилась рядом с дядей и навострила ушки. Сейчас ей стало интересно, насколько «карманный линкор» сильнее, чем она.
— Отец, у него девять тысяч единиц.
— Датчики арены зафиксировали двенадцать, — сообщил начальник тайной канцелярии. — В общем, делай что хочешь, но не допусти их схватку.
— Предлагаешь его убрать?
— Он назвался «карманным линкором»? Вот пусть и отрабатывает звучное прозвище. У нас никто из дворян не шалит?
— Нет, всё тихо и спокойно. Я не думаю, что Уваров согласится на поединок с царевной, — произнёс Добрыня.
— Да, мне докладывали, что он предлагал бой с Андре вместо схватки со Снежаной, — проворчал Мирослав Ефремович.
— Уваров хотел сражаться с Потёмкиным? — воскликнул Добрыня.
— Андрей Потёмкин из «карманного» дорос до полноценного «линкора». Он этого сопляка упрячет под землю и…а это мысль. Хорошо, дам графу добро на лёгкую взбучку твоего протеже.
— Двенадцать единиц против более полусотни, как-то слишком жёстко.
— Ничего, иногда полезно получать по шее. Будет меньше выделяться, а то Уваров постоянно привлекает к себе внимание.
— Напоминаю, у парня нет покрова.
— Я попрошу Потёмкина действовать аккуратно…
* * *
А у меня вечер сразу не задался. После беседы с царевной мы присоединились к Аксаковым, и Дмитрий Иванович пригласил нас в особняк отметить первую победу. На празднике жизни снова присутствовали все родственники, включая Ольгу Дмитриевну. Она побеседовала со мной о прошлом, но память Тимофея скупо выдавала информацию, поэтому разговор получился односторонним — мама поведала о том, как вышла за Александра Салтыкова, хотя любила Егора Уварова. Но это продуманный выбор, потому что отец считался игроком и кутилой, а Салтыков надёжным и обеспеченным. Мне её оправдания нигде не нужны. Что было, то прошло. Жить надо здесь и сейчас, оставив позади горечи и разочарования.
После заката мы вернулись в поместье, но в этот раз в расширенном составе — с нами увязалась Маргарита и две горничные. Как только сестра Константина увидела запачканные в строительной пыли стены и мебель, она в ехидных выражениях высказала всё, что думала о холостяцких берлогах.
Усадьба графа Уварова представляла собой длинное двухэтажное здание с кухней, столовой, десятью комнатами для прислуги на первом этаже и семью господскими апартаментами на втором. Лично я жил внизу — так проще выходить во двор. Светозар тоже не поднимался наверх, предпочитая поселиться напротив меня. А вот Константин занял покои тётушки Софьи — там самая широкая кровать. Разумеется, наставник спустил его с «небес на землю» и загнал в соседнюю комнату «на коврик».
Маргарита отправилась на второй этаж, но выбрала гостевое крыло. Рядом с ней поселились горничные — две очаровательные милашки со скромным взором и распутным характером. В первую же ночь Константин попытался пробраться к ним в спальню и получил по шее от Светозара, который караулил ловеласа в коридоре. На шум из комнаты вышла Маргарита в ночной рубашке и беловолосый парень, приобретя малиновый оттенок, увёл ученика вниз. Затем Светозар устроил пробежку по парку и добрался до полянки, где я, сидя под огненным куполом, продолжал прокладывать каналы. Надо признать, что с недавних пор мне почти не нужен сон — медитации заменяли полноценный отдых и позволяли оставаться бодрым весь день.
Светозар привлёк моё внимание и поделился наболевшим.
— Зачем ты позволил Маргарите приехать сюда? Ученик отвлекается на служанок и забывает о тренировках.
— Он празднует новый день. Ты подарил ему возможность прожить до следующего поединка, а значит, человек радуется. Кстати, тебя ведь тревожит не Константин, а его сестра? Что случилось? Вышла в прозрачной ночнушке?
— Да, — ответил Светозар и непроизвольно сглотнул.
— Не теряйся. Действуй.
— Но она благородная дева. Аристократка.
— Прежде всего, она женщина. А ты сильный мужчина.
— Но мы не женаты. Я не могу пойти против заповедей воина.
— Если бы Лучезар исполнял все заветы, Пересвет бы не появился…
— Но дедушка женился на бабушке, а отец на маме.