Читать интересную книгу Черный лед - Майкл Коннелли

Последовав его указаниям, Босх вошел в просторную комнату, заполненную людьми. Одни с озабоченным видом снова-, ли между столами, другие расположились на диванчиках вдоль стен. Там, где не было диванов, стояли велосипеды. За единственным в комнате столом сидела молодая женщина и что-то печатала под диктовку высокого черноусого мужчины. За ремень его двойных трикотажных брюк была заткнута девятимиллиметровая «беретта». Оглядевшись, Гарри заметил, что многие мужчины, тоже вооруженные, носили оружие либо за поясом, либо в пристегнутой к ремню кобуре. Очевидно, он попал в детективное бюро.

Как только Босх вошел, разговоры в комнате стихли, и он спросил, где найти следователя Карлоса Агильо. Один из мужчин крикнул что-то через всю комнату, но так быстро, что Гарри ничего не понял. Однако ему опять показалось, будто произносили имя Чан. Пока он пытался вспомнить, что означает это слово на испанском, мексиканец указал на дверь в дальнем конце комнаты, и Босх направился туда. За спиной его раздался негромкий смех, но он не обернулся.

Дверь вела в небольшой кабинет, в центре которого стоял еще один стол. За ним сидел седой мужчина с усталыми глазами и курил сигарету. Перед ним на столе не было ничего, кроме газеты, стеклянной пепельницы и телефонного аппарата. На стуле у стены сидел человек в зеркальных очках и внимательно рассматривал Босха – если только не спал.

– Добрый день! – сказал седой и добавил по-английски: – Я капитан Густаво Грена, а вы детектив Гарри Босх. Мы разговаривали вчера. – Босх шагнул к столу, и они обменялись рукопожатиями. Грена указал на мужчину в очках. – А это следователь Агильо, с которым вы приехали повидаться. Какие материалы вы привезли с собой из Лос-Анджелеса?

Агильо – тот, кто направил запрос в мексиканское консульство, – был невысоким, черноволосым и удивительно светлокожим для мексиканца. Правда, его лоб и нос, сильно обожженные солнцем, казались красными, но сквозь расстегнутый ворот рубашки Гарри рассмотрел его белую грудь. Кроме сорочки, на Агильо были джинсы и черные кожаные ботинки. Услышав слова капитана, он кивнул Босху, но со стула не встал и руки не подал.

Других стульев в кабинете не было, поэтому Босх приблизился к столу и положил на него дело «Хуана». Открыв папку, он достал сделанные в морге снимки лица и татуировки на груди и протянул их капитану. Тот мельком взглянул на них и положил на стол.

– Вы, вероятно, ищете не только его, но и возможного убийцу? – спросил Грена.

– Не исключено, что его убили здесь, а тело перевезли в Лос-Анджелес, – ответил Босх. – Если это действительно так, то разыскивать убийцу придется вашему департаменту.

Капитан выразил удивление.

– Не понимаю, как такое случилось? Кому это понадобилось? Уверен, вы ошиблись, детектив Босх.

Гарри пожал плечами. Он не собирался настаивать на своей правоте. Во всяком случае – пока.

– Мне бы получить официальный протокол опознания, – сказал он. – И я сразу уеду.

– Прекрасно, – оживился Грена. – В таком случае оставляю вас со следователем. Но прежде я должен информировать вас по поводу того, о чем вы упоминали в телефонном разговоре. Я разговаривал с управляющим «Энвиро брид», и он заверил меня, что ваш «Хуан» никогда там не работал. Так что я, похоже, сэкономил вам время.

Грена кивнул, словно давая понять, что благодарить не стоит, поскольку он с удовольствием оказал Босху эту услугу.

– Откуда управляющий это знает? Мы ведь, кажется, еще не провели опознание?

Капитан глубоко затянулся сигаретой и задумался. Наконец он сказал:

– Я спрашивал о работнике по имени Ферналь Гутьерес-Лоса. По словам менеджера, у них никогда не было такого. В конце концов, вы же понимаете, что, поскольку «Энвиро брид» – подрядчик американского правительства, мы должны проявить крайнюю осторожность… и ни в коем случае не препятствовать международному сотрудничеству.

С этими словами Грена поднялся и, раздавив сигарету в пепельнице, кивнул Агильо. Он вышел, а Босх посмотрел на следователя, стараясь угадать, понял ли тот хоть слово из только что сказанного.

– Не беспокойтесь, – вежливо сказал Агильо, как только дверь за Греной закрылась. – Я говорю по-английски.

Глава 21

Сославшись на то, что опасается оставлять на стоянке не принадлежащий ему «каприс», Босх заявил, что сам поведет машину. На самом деле он хотел быть поближе к своему револьверу, спрятанному в багажнике. На пути через площадь им с Агильо снова пришлось отмахиваться от юных предпринимателей, так и норовивших взять их в кольцо.

Уже в машине Босх спросил:

– Как все же быть с идентификацией тела, не имея отпечатков пальцев?

Агильо взял с сиденья папку.

– Предъявим фотографии жене и друзьям.

– Значит, мы поедем к нему домой? Тогда я сниму там отпечатки пальцев, а в Лос-Анджелесе попрошу кого-нибудь сравнить их. Таким образом мы получим еще одно, более надежное, подтверждение…

– Это не дом, детектив Босх. Это хижина.

Гарри кивнул и завел мотор. Агильо указывал дорогу. Добравшись до бульвара Ласаро Карденаса, они проехали по нему в западном направлении и снова повернули на юг, на авениду Канто Родадо.

– Мы едем в баррио, – пояснил Агильо. – Оно называется Город Погибших Душ.

– Его татуировка обозначает именно это, верно? – спросил Босх. – Призрак, погибшую душу?

– Да.

– А далеко оттуда до баррио Святые и Грешники?

– Нет. Оно тоже находится в юго-западном секторе. Я покажу вам, если хотите.

– Да, может быть, и захочу.

– А почему вы спрашиваете?

Босх вспомнил предупреждение Корво не доверять местной полиции.

– Просто так. Любопытствую. Это связано с другим делом.

Гарри смущало то, что он не говорит Агильо всей правды. Карлос тоже коп, и Гарри чувствовал, что с ним можно поделиться сомнениями, хоть Корво и придерживается на сей счет иного мнения.

Некоторое время они ехали молча. «Каприс» удалялся от центра города – от его оживленного движения и современных зданий. Коммерческие центры, рестораны и магазины понемногу сменялись обшарпанными лачугами и картонными хибарами. На обочине Гарри увидел даже коробку из-под холодильника, служившую кому-то домом. Люди, сидевшие на заржавленных металлических конструкциях, деталях моторов и бочках из-под масла, провожали «каприс» пустыми, ничего не выражающими взглядами, и Босх отвел глаза, стараясь следить за пыльной дорогой.

– Почему вас называют в управлении Чарли Чаном? – спросил Босх, желая установить со следователем неформальный контакт. Кроме того, он начинал нервничать и надеялся, что беседа отвлечет его от неприятных мыслей о возможной опасности, которую Босх не мог ни предвидеть, ни предотвратить.

– Потому что я китаец, – ответил Агильо.

Босх бросил взгляд на своего спутника. Теперь, когда Агильо сидел к нему в профиль, он увидел, что его глаза за стеклами очков действительно имеют миндалевидную форму. Агильо не шутил.

– Во всяком случае – частично, – пояснил детектив. – Китайцем был мой дед. В Мехикали довольно большая колония мексиканских китайцев, детектив Босх.

– Вот как?

– Мехикали был основан примерно в 1900 году компанией «Колорадо риверленд». Ей принадлежал довольно большой участок земли по обе стороны границы, но не хватало дешевой рабочей силы для его обработки. Нужно было собирать хлопок и выращивать овощи, – пояснил Агильо. – Компания и основала поселок Мехикали – через границу от Калексико. Один город был как бы зеркальным отражением другого, во всяком случае, по первоначальному плану. Потом компания привезла сюда из Китая десять тысяч рабочих-мужчин и заселила ими поселок.

Босх кивнул. Он никогда не слышал этой истории, и она показалась ему любопытной. Проезжая через город, Босх заметил множество китайских вывесок и ресторанчиков с китайской кухней, но в глаза ему не бросилось ни одного лица с характерными азиатскими чертами.

– И все они, то есть китайцы, осели здесь? – уточнил Босх.

– Большинство из них – да. Но, как я уже сказал, это были только мужчины. Десять тысяч мужчин, и ни одной женщины. Компания не хотела, чтобы женщины отвлекали работников от плодотворного труда. Позднее китаянки все же появились в этих краях, но большинство мужчин уже породнились с мексиканскими семьями. Чистокровных китайцев здесь почти не осталось; смешанные браки распространились очень широко, но китайская культура, как вы, должно быть, заметили, в основном сохранилась. Если не возражаете, то, когда начнется сиеста, мы зайдем в китайский ресторан и попробуем наши национальные блюда.

– С удовольствием.

– Между тем работа в полиции всегда оставалась прерогативой чистокровных мексиканцев, – продолжал Агильо. – Таких, как я, там немного. Потому-то меня и прозвали Чарли Чаном, потому-то и не считают своим.

– Понимаю, как вы себя чувствуете, – сочувственно заметил Гарри.