Читать интересную книгу Увертюра к смерти - Найо Марш

— Интересно, поверит ли он ей, — сказал Найджел.

— Возможно, — сказал Аллен. — Если ей удастся увидеться с ним наедине. Вошёл Фокс.

— Я видел горничную миссис Росс, сэр. Ничего особенного я не узнал, за исключением того, что миссис Росс выходила из дома в пятницу вечером. Это был свободный вечер горничной, но её сын простудился, а так же на улице лил дождь, поэтому она оставалась в котттедже. Она только сегодня утром упомянула об этом в разговоре с миссис Росс.

— И миссис Росс упомянула об этом в разговоре со мной на случай, если горничная раньше об этом расскажет.

— Это действительно так, сэр?

— Да, Фокс. Сейчас все услышите. Фокс с важным видом прослушал его отчёт о визите миссис Росс.

— Что ж, — сказал Фокс. — Что ж, на этот раз она не добилась своего. Что теперь она будет делать?

— Я думаю, ей захочется выстрелить по старому Джернигэму. Она испугана и смущена. Хитрая, проницательная женщина, но на самом деле не слишком умна.

— Она думает, что вы подозреваете её, господин Аллен?

— Она боится, что я могу.

— А вы подозреваете её?

— В чем угодно, — весело сказал Аллен. Он понюхал свой пиджак.

— Проклятье. Шанель номер пять. Найджел расхохотался.

— Вам она не кажется привлекательной? — спросил он. — Мне кажется.

— К счастью, мне нет. Хотя я могу заметить, что она могла бы таковой быть. Но у меня от неё мурашки по коже. А что вы об этом думаете. Фокс?

— Что ж, сэр, при более благоприятных условиях, осмелюсь сказать, было бы неплохо познакомиться с ней поближе. В ней что-то есть.

— Ах вы, старый развратник!

— Она не очень спокойна, если вы понимаете, о чем я говорю. Чересчур игрива. Я сказал бы, что она одна из тех светских женщин, что, не будучи по рождению аристократками, утверждаются в обществе разными, часто довольно рискованными способами.

— Да, Фокс.

— Что мы теперь будем делать, господин Аллен?

— Мы пообедаем. После обеда мы поговорим. А сегодня вечером, я думаю, Фокс, мы посмотрим финальный акт этой драмы. Мы имеем примерно столько же информации, сколько смогли бы выудить из участников спектакля в результате отдельных расспросов. Давайте посмотрим, как мы поладим со всей компанией одновременно. В час есть поезд из Грейт-Чиппинга. Я думаю, что попаду на него. Вы сможете увидеться с телефонистами? Устройте ещё один опрос жителей деревни — что они делали в субботу после полудня? Вам надо выяснить, кто стоял на ящике и всматривался в окно. Спросите, видел ли кто-нибудь человека рядом с ратушей. Вы ничего нового не узнаете, но попробовать надо. Договоритесь о встрече с Джернигэмом-старшим. Я бы хотел увидеться с ним заранее. Есть один или два вопроса… Будьте осторожны с ним, Фокс. И позвоните мне в Скотленд-Ярд до половины шестого.

— Я поеду с вами, если можно, — сказал Найджел.

— Ладно. Есть хороший поезд, который приезжает в Грейт-Чиппинг в восемь пятнадцать. Я вернусь на нем и пошлю вперёд машину с двумя людьми и наручниками на случай, если мы захотим кого-то арестовать. Хорошо?

— Очень хорошо, сэр, — сказал Фокс.

— Тогда неплохо было бы пообедать.

Глава 24

СТРАННОСТИ МИСС П.

— Бесполезно так себя изнурять, Элеонора, — сказал эсквайр, положив свою салфетку и взглянув на кузину. — Ты думаешь, мы не переживаем? Но ты ничего не изменишь, если будешь морить себя голодом.

— Прости, Джоуслин, но я не могу есть.

— Но ты не можешь так дальше продолжать, моя дорогая девочка. Ты заболеешь.

— Это будет иметь большое значение?

— Не валяй дурака, Элеонора. Генри, дай ей яблочный пирог.

— Нет, спасибо. Генри.

— Чего бы тебе действительно хотелось, кузина Элеонора, — сказал Генри, — так это хорошего крепкого виски.

— Прошу тебя, дорогой. Мне жаль, если я раздражаю вас обоих. Лучше бы мне вовсе не спускаться сюда к обеду.

— О, Боже! Женщина! — прокричал эсквайр. — Не говори глупостей. Мы просто не хотим, чтобы ты умерла с голоду.

— Жаль, — с каменным лицом произнесла Элеонора, — что я не была убита. Я понимаю это. Это было бы облегчением. Говорят, что бедная Идрис уже ничего не чувствует. Это живые страдают.

— Кузина Элеонора… — начал было Генри, но отец поднял руку.

— Хватит, Генри!

Джоуслин метнул недобрый взгляд на мисс Прентайс, которая сидела очень прямо на своём стуле, наклонив голову. Через определённые интервалы она резко втягивала воздух и закрывала глаза.

— Твой палец болит? — спросил Джоуслин после особенно громкого и продолжительного шипения страдалицы.

Она открыла глаза и слабо улыбнулась.

— Немного.

— Ты бы показала его ещё раз Темплетту.

— Мне не хотелось бы этого делать, Джоуслин.

— Почему? — спросил Генри. — Ты думаешь, что он — убийца?

— О, Генри, Генри, — сказала мисс Прентайс. — Когда-нибудь ты пожалеешь, что так сильно огорчал меня.

— Честное слово, — сказал Генри, — я никогда не пойму, почему это должно было задеть тебя. Один из нас убийца. Я просто спросил, не считаешь ли ты, что им может быть доктор Темплетт.

— Твоё счастье, что ты можешь так легко говорить об этой ужасной, ужасной трагедии.

— Мы так же обеспокоены, как и ты, — запротестовал Джоуслин, призывно глядя на своего сына. — Не так ли, мой мальчик?

— Конечно, так, — весело ответил Генри.

— И мы даже попросили Коупленда прийти к нам и обсудить вместе все, что произошло.

Мисс Прентайс сжала руки и коротко вскрикнула. На её щеках вспыхнул румянец, а глаза загорелись.

— Он придёт? Как мудро с твоей стороны, Джоуслин! Он такой замечательный. Он всем нам поможет. Все встанет на свои места. Все прекрасно встанет на свои места.

Она истерически засмеялась и захлопала в ладоши.

— Когда он придёт?

Джоуслин с явным страхом посмотрел на неё.

— Элеонора, сегодня ты не совсем здорова, — сказал он.

— И наша дорогая Дина тоже придёт? — резким голосом спросила она.

— Ого! — сказал Генри. — Я вижу некоторые изменения.

И он пристально уставился на кузину.

— Генри, — очень быстро заговорила мисс Прентайс. — Не забыть ли нам о наших небольших разногласиях? Я очень близко к сердцу принимаю твоё счастье, дорогой. Если бы ты был со мной более искренним…

— С какой стати? — спросил Генри.

— ., я думаю, ты встретил бы моё полное понимание. Что прошло, то быльём поросло, правда? Видишь ли, дорогой, у тебя нет матери, чтобы…

— Прошу прощения, сэр, — сказал Генри. — Меня немного тошнит.

И он вышел из комнаты.

— Я думала, — вздохнула мисс Прентайс, — что уже была достаточно глубоко обижена. Так глубоко, глубоко обижена. Прошу прошения, я несколько возбуждена, Джоуслин, дорогой, но видишь ли, когда кто-то ждёт тебя в ратуше, чтобы застрелить… Джоуслин, что, к нам кто-то идёт?

— Черт возьми, Элеонора, что случилось?

— Эта женщина! Это её машина! Я видела в окно! Джоуслин, я не буду встречаться с ней. Она обидит меня. Она порочная, порочная, порочная. Женщина из Вавилона. Они все одинаковые. Все плохие, жуткие создания.

— Элеонора, успокойся.

— Ты — мужчина. Ты не понимаешь. Я не буду встречаться с ней. Вошёл Тэйлор.

— Миссис Росс хочет поговорить с вами, сэр.

— Проклятье! — произнёс эсквайр. — Хорошо. Проведите её в кабинет.

* * *

Эсквайр волновался за Элеонору. Она была действительно очень странная. Гораздо более странная, чем позволяли данные обстоятельства. Невозможно было предугадать, что она скажет в следующий момент. Если бы он не был настороже, она загнала бы его в тупик каким-либо из своих неожиданных заявлений. У неё было такое чертовски хитрое выражение глаз. Когда она думала, что он не замечает её, она сидела в углу и наблюдала за ним с выражением, которое можно было охарактеризовать только как хитрый, злобный взгляд искоса. А что, если она сходит с ума? Что ж, дело в том, что умалишённые не могут давать показаний. Может, лучше будет попросить психиатра приехать на уик-энд? Он молил Бога, что ей не придёт в голову яростно ворваться в кабинет и наброситься на бедняжку миссис Росс. Эти мысли проносились у него в голове, пока он пересекал холл, проходил через библиотеку и входил в кабинет. В любом случае, разговор с привлекательной женщиной должен стать для него небольшим утешением.

Она и вправду выглядела очень привлекательно. Немного бледновата, но это было вполне объяснимо. Она одевалась очень элегантно, как француженка. Ему всегда нравился чёрный цвет. Чертовски хорошая фигура и ноги. Он взял маленькую ручку в изящной перчатке и крепко сжал её.

— Что ж, — сказал он, — это очень мило с вашей стороны.

— Мне просто понадобилось поговорить с вами. Вы подумаете, что я страшная зануда, раз решила прийти в такое время.

— Вы знали, что это не так, ещё до того, как сказать это.

Маленькая ручка стала высвобождаться из его руки.

— Я обидел вас? — спросил эсквайр. — Я — грубое животное.

— Нет. Что вы, нет. Просто вы довольно сильный, правда? Это только моё кольцо.