Судика расширились от удивления. Но он этого не отрицал.
— Да.
Минута тягостной, неловкой тишины.
— Тогда, может быть, ты хочешь объяснить мне, почему сумма в два миллиона триста сорок шесть тысяч шестьсот двадцать пять долларов США была переведена на этот счет за последние двадцать четыре часа?
Тишина.
— Уж очень точная сумма, да? — опасно добавил Круз.
Судик моргнул.
— Не глупи, Круз, — глаза Круза вспыхнули от слова. — Деньги там, в гробу. Ты это знаешь.
Во рту Улыбаки пересохло. Он вдруг понял, что сделал Зак в лагере…
— Покажи мне, — сказал Круз. Никто в комнате не пошевелился.
— Что? — спросил Судик. Он выглядел сбитым с толку. — Круз, твой вертолет будет здесь в любой момент. Тебе нужно вернуться в Мексику…
— ПОКАЖИ МНЕ!
Судик вздрогнул.
Круз подбежал к одному из парней.
— Откройте! — прошипел он. Парни подошли к гробу.
Крышка была плотно прибита. Один из мальчиков вытащил нож с широким лезвием и сунул его под крышку. Он начал тянуть нож. Раздался треск, крышка отделялась от основания. Парни из Истсайда смогли запихнуть туда пальцы. Раздался еще один громкий треск, когда они с силой сорвали крышку с гроба. Это было похоже на раскрытие челюстей. Гвозди торчали, как зубы.
Гроб был открыт. Парни из Истсайда отступили, когда Круз приблизился. Он стоял над ним, глядя в гроб несколько секунд. С того места, где он стоял, Улыбака не мог видеть содержимое. Но тут Круз наклонился и что-то взял.
Камень размером с человеческую голову. А потом еще один. Неудивительно, что гроб был таким тяжелым.
— Не мог бы ты объяснить это, Судик? — прошептал Круз.
Судик отшатнулся.
— Я… я… Я не могу это объяснить. Это… это уловка.
Круз с грохотом бросил камень в гроб. Затем он медленно пошел к Судику.
— Что, по-твоему, я сделал бы, когда узнал, Судик? — спросил Круз. Его голос был спокоен, но глаза были дикими, и Улыбака заметил, что его руки трясутся. — Посмеялся бы? Простил тебя? — он произнес слово «простил» с неприятным изгибом губ.
— Круз, пожалуйста, я бы никогда…
— ТИХО! — Круз вытащил пистолет из-под куртки.
— Сеньор Мартинез, я хорошо служил вашему отцу много лет…
— А теперь, — возмущался Круз, — поскольку я не он, ты думаешь, что можешь пускать мне пыль в глаза? Ты думаешь, что сможешь украсть у меня деньги? Ты думаешь, что сможешь выставить меня дураком? Ну, подумай еще раз!
Выстрел. Настолько внезапно и яростно, что Улыбака почувствовал, как все его тело вздрогнуло. Выстрел легко заглушал шум вертолета, который теперь становился все громче.
Глаза Улыбаки закрылись сами по себе, затем он медленно открыл их.
И пожалел.
* * *
Зак тоже вздрогнул от звука выстрела. Через динамик телефона он звучал искаженно, но он знал, что это значило. Он продолжал смотреть на сцену холодными глазами.
Он чувствовал, что Круз намеренно показывал ему убитого Судика. Круз держал свой телефон с камерой примерно в метре от разбитой головы мертвеца, и Зак видел взорванный череп — мозговое вещество сочилось, как желток из яйца, в прядях спутанных, окровавленных волос.
Зак странно бесстрастно смотрел на отвратительный труп человека, убившего его родителей.
Но только на несколько секунд. Потому что снова появился Круз, и его лицо заполнило экран Зака.
— Это будешь ты, Гарри, — бесстрастно сказал Круз. — В следующий раз, когда мы встретимся.
Зак ничего не сказал. Искушение сказать ему, что его обманули — что Зак обманом заставил Круза убить своего сообщника и заклятого врага Зака - было велико. Ему пришлось бороться с желанием позлорадствовать, чтобы сказать ему, что Судик не украл и доллара. Что это Зак подменил деньги кучей бесполезных камней.
Но о некоторых вещах лучше не говорить.
— Я думаю, тебе нужно в вертолет, Круз, — сказал он наконец. — Я бы прыгнул туда сейчас, пока тебя не догнали гамбийские военные. Я сомневаюсь, что они воспримут хорошо то, что ты только что сделал. И я не думаю, что ты можешь рассчитывать на то, что парни из Истсайда защитят тебя, раз ты только что убил их босса. Да?
Круз смотрел на телефон десять секунд. Затем, почти как дикое животное, он раздраженно зарычал.
Зак не был уверен, но почувствовал, что его враг бросил мобильник на пол. Может, даже растоптал его. Из динамика донесся грохот и треск.
И экран замерцал.
* * *
Улыбака не знал, куда смотреть. На Круза Мартинеза, забрызганного кровью и злого, стоящего над мертвым телом Судика, с раздавленным телефоном у его ног? На президента и его военачальника, которые с испуганными лицами отшатнулись от внезапного всплеска ярости Круза? На парней из Истсайда, которые выглядели так, будто хотели сбежать?
Или на вертолет, зависший над открытым двором, примыкавшим к этой только что превратившейся в кровавую баню комнате?
В конце концов, его взгляд метался то к Крузу, то к вертолету. В глазах юноши было столько ненависти, что Улыбаке было жутко смотреть на него. Круз по очереди посмотрел на других обитателей комнаты. Никто не говорил. Его мертвые глаза взглянули на Улыбаку, и на мгновение Улыбаке показалось, что он собирался направить на него оружие. Он склонил голову и приготовился умереть.
Но выстрелов не последовало поверх звука садящегося снаружи вертолета. Улыбака почувствовал ветерок на коже и снова поднял взгляд, чтобы увидеть Круза, шагающего через комнату и выходящего во двор. Плечи лидера наркокартеля поникли. Он был побежден. Хотя он нес пистолет с собой, он не стал поднимать его.
Вертолет приземлился. Боковая дверь открылась, и Улыбака увидел двух мужчин, одетых в черное. Один из них протянул руку, чтобы помочь Крузу сесть в самолет, но Круз нетерпеливо оттолкнул ее, шагнул через боковую дверь и исчез.
Вертолет поднялся еще до того, как дверь закрылась. Шум увеличился. Взревели двигатели, а вертолет, как большое черное насекомое, продолжал подниматься в небо.
Краем глаза Улыбака увидел, как парни из Истсайда уходят из комнаты. Они не хотели оставаться наедине с президентом и его военачальником теперь, когда у них больше не было защиты Судика и Круза.
В результате Улыбака остался один, с политиком и солдатом, чьи руки все еще были связаны за спиной.
Сможет ли он когда-нибудь объяснить им, что был уже не на стороне Круза? Если он скажет им правду, они поверят хоть одному слову? Или шрамы на его лице мгновенно осудят его?
Он должен уйти отсюда. Он знал это. Но что-то его остановило — вид сломанного мобильного телефона, лежащего на мраморном полу в десяти метрах от него.
Улыбака