стороне присвоения Иерусалиму статуса города-полиса, становились всё более неоднородной по вопросу уровня эллинизации. В конечном итоге, элита разделилась на две политические силы, которые несли разные идеологические смыслы: реформаторы и радикалы.
На культурно-идеологическом уровне у реформаторов была задача: продвижение Священного Писания в языческий мир. Это крыло хотело сохранить Иерусалимский храм как центр еврейского народа. Я не исключаю веру реформаторов в то, что евреи с течением времени разовьют иудаизм до универсального монотеизма, приемлемого в языческом мире, и постепенно будут занимать всё больше ведущих мест в межрелигиозной языческой культуре, наполнят собой греческую культуру, изменят греков и достигнут своей цели мирным путём. Я не исключаю и веру реформаторов, что они полюбят греков.
Радикалы – прогреческое крыло, как мне представляется, хотели стать частью верхнего слоя мировой силы, доминирующей на тот этап исторического развития. Радикалы, в отличие от реформаторов, готовы были принять греческое духовное руководство и не ставили перед собой задачу – быть евреям избранным народом в языческом мире. Это крыло сторонников эллинизации могло видеть еврейский народ обычной национальной группой, как и все остальные народы. Это крыло тоже хотело сохранить Иерусалимский храм, но оно соглашалось с превращением Храма в экуменический центр для культовых нужд еврейского народа. В определённом смысле их можно сравнить с ваалистами вавилонского периода. Собственно говоря, они исключали библейское назначение еврейского народа, отказывались от национальной идеи.
В сущности, граница между реформаторами и радикалами по вопросу уровня эллинизации проходила по вопросу о месте еврейского народа в языческом мире. Реформаторы стояли за обновление народа, но за сохранение его особенного места в языческом мире, за развитие понятия избранности, за сохранение национальной цели существования, обозначенной в Ветхом Завете. Партия радикалов хотела видеть свой народ обычным, у которого Храм является только экуменическим центром служения Богу Израиля и нет претензии на духовное руководство другими народами.
Проецируя, конечно с определённой осторожностью, сегодняшнюю конкуренцию различных партий на происходящую тогда в Иудее борьбу представлений, можно с определённой уверенностью также утверждать, что как реформаторы, так и радикалы в своём большинстве хотели не только сохранить власть Иерусалимского храма над еврейским народом, но и контроль над его казной.
Антиох IV Эпифан стал верховным правителем Иудеи в 175 году до н. э. Эллинизированный Ясон, который стоял во главе реформаторов, выкупил первосвященство у Антиоха IV, предложив ему больший размер дани. Назначенный в 174 году до н. э. Антиохом IV Эпифаном первосвященник Ясон начал преобразовывать Иерусалим в полис под названием «Антиохия»: построил гимнасий у подножия Храмовой Горы; построил эфебий (эфебейон); перебросил, согласно (Джонсон, стр.87), средства казны Храма с бесконечных и дорогостоящих жертвоприношений на спортивные игры и состязания драматических коллективов в полисе.
Уже одно только назначение первосвященником Ясона, не принадлежащего по крови к Садокам, оценивалось большинством народа как нападение на автономию Иудеи. Участие еврейских юношей в спортивных соревнованиях в обнажённом виде ещё более усилило возмущение верных Торе. Восстановление Антиохом IV Эпифаном выплаты Иудеей дани метрополии увеличило налоговую нагрузку на простой народ.
В 171 году до н. э. ещё более эллинизированный Менелай, за которым, как я понимаю, стояли радикалы, выкупил у Антиоха IV Эпифана должность первосвященника, предложив больший размер дани.
Назначенный Антиохом IV Эпифаном первосвященник Менелай вынужден был обложить население Иудеи тяжелыми податями разных видов. Налоговое бремя народа ещё более возросло. Менелай использовал сокровищницу Храма для подарков Антиоху. Возросла и опасность потери народом своих сбережений, которые хранились в Иерусалимском храме. Необходимо вспомнить, что Иерусалимский храм – это не только духовно-религиозный центр еврейского народа. Одновременно, Иерусалимский храм – это место хранения вкладов народа, которые традиционно находилась под контролем первосвященника и его ближайшего окружения.
При Менелае был построен замок-акрополь, доминирующий над Храмом, что укрепило положение греков в Иерусалиме. При Менелае были изданы декреты Антиоха IV против свободного вероисповедания евреев, согласно которым Иудея, вместо Торы, в качестве конституции получала светский закон. Неизбежным следствием было введение греческих обычаев в каждодневную жизнь евреев Иудеи. На месте алтаря жертвоприношения был устроен языческий алтарь. В Храме было установлено изваяние Зевса. Храм был сведён к роли экуменического места богослужения. Для евреев, преданных Торе, это было «Мерзость запустения». Для хасидеев это был культ Ваала, который был отвергнут в Торе. Поляризация внутри еврейства усиливалась. Тот факт, что Менелай использовал храмовые богатства только углублял всё более развивающуюся поляризацию.
При Ясоне возникло глухое недовольство населения из-за возвращения выплаты налога метрополии, возросшего налогового бремени, изменения в социальной и культурно-религиозных областях. При Менелае прежде глухое недовольство сменилось во много раз более возросшим недовольством и поляризацией. Возросшее недовольство вылилось в активное возмущение простого народа Иудеи.
Скорее всего произошедший мятеж возглавили хасидейские священники. Собственная динамика их развития как преданных Торе и вере в богоизбранность еврейского народа в противников растущего влияния греческой культуры должна была привести хасидеев к активной политической позиции – к борьбе против радикалов и селевкидской власти. Одной из главных целей хасидеев было восстановление прежней роли Храма.
С целью подавления выступлений простого народа Иерусалима и учитывая их серьёзный характер Антиох IV Эпифан начал насильственную эллинизацию (гонения) по всей Иудее. Указ Антиоха III, давший евреям Иудеи обширные права в области религиозной свободы, был официально отменён:
«По всей Палестине было запрещено соблюдение Субботы и праздников, начали строить местные святилища, на которых должны были приноситься в жертву нечистые животные, было запрещено обрезание, законы кашрута не должны были соблюдаться. Нарушение этих эдиктов каралось смертью. По всей территории Иудеи евреи сталкивались с царскими чиновниками, насильно проводившими в жизнь новые указы, сжигавшими свитки Торы и казнившими тех, кто укрывал их» (Шиффман, гл.4).
Согласно тому же автору, Антиох, IV Эпифан предпринял насильственные удары по Торе, заповедям и культуре еврейского народа с целью превращения евреев в рядовых граждан Селевкидской империи.
Народ Иудеи начал полномасштабную войну за своё самоутверждение, против греческой культуры, против превращения себя из «богоизбранного» народа в обычный, за улучшение социально-экономических условий жизни, в конечном итоге – за духовно-политическую независимость Иудеи.
Борьбу за духовную и политическую независимость Иудеи от Селевкидской Сирии возглавили уже не хасидеи-центристы. Борьбу возглавили те, которые были категорическими противниками духовного руководства языческого мира, для кого национальное сохранение еврейского народа и его системы ценностей было связано с духовно-политической независимостью Иудеи, с представлением Иерусалима и его Храма как духовно-религиозного центра управления всем еврейским народом. Власть Селевкидов, установленная в Иудее в 198 году до н. э., оставалась в их руках до восстания Макавеев (168–164 до н. э.).
3.2. Вооружённая борьба