же встала и, сославшись на позднее время, вышла прочь. От злости не замечала, куда иду, не разбирала дороги, только всеми силами старалась сдерживаться. Как она могла!
– Лира, постой! – наконец, окликнула меня подруга. – Что случилось? Почему мы ушли?
– Ты ещё спрашиваешь? – зашипела я на неё и наткнулась на полный непонимания взгляд. – Скажи, какого демона ты затеяла тот разговор? Зачем провоцировала Александра? О чём ты вообще думала?!
Ответ уже не требовался, я и так знала, что Саня просто не поняла, что едва не натворила.
– Я никого не провоцировала, – парировала она. – Я просто хотела, чтобы твой жених малость поревновал. Он столько заставил тебя пережить, может, хоть немного бы задумался и начал бережнее относиться.
– Ты в своём уме?! Ты понимаешь, что и перед кем говорила и делала?
– Вероятно, не понимаю, – стушевалась Саня, в её взгляде мелькнула неуверенность. Ну наконец-то, она начала думать. Я перевела дух и осмотрелась. Только сейчас заметила, куда убежала в порыве злости. Ну что ж, тут идти не так долго осталось.
– Идём, – бросила Сане и повернула к лестнице в башню. Мари крутилась под ногами, и я шикнула на неё, чтобы смирно шла сбоку. Роза, не задавая вопросов, просто следовала за мной.
Мы поднялись на несколько пролётов, пока, наконец, высота не показалась мне достаточной. Подниматься на самый верх не было нужды. Я подошла к окну.
– Что ты видишь? – спросила у Сани. Та встала рядом, вгляделась, побледнела.
– Костры, – почти шёпотом ответила она.
– А что это за костры, знаешь? – прямо спросила у задрожавшей подруги.
– Костры на Чёрной площади, которые горят всю ночь, чтобы людям издали было видно виселицы, – едва слышно ответила Саня.
– Да. Чёрная площадь, единственное место в городе, где проходят принародные казни по приказу Королей. А ещё сейчас они пустуют. Насколько мне известно, совсем недолго. Буквально несколько дней, как с верёвок сняли тела лордов, которые предали Корону. Знаешь, в чём состояло их предательство? – жёстко спросила у Сани.
– Да, – она потупила взгляд, казалось, она вот-вот расплачется. Но я не собиралась её жалеть. Она ещё не до конца поняла.
– Мне кажется, не совсем. Ты думаешь, из-за покушения на мою честь? Но чем тогда провинился молодой лорд, младше нас с тобой, который бы и пальцем ко мне никогда и ни за что не притронулся? Напротив, был готов заступиться и помочь по мере сил? Он никогда напрямую не принимал участия в развлечениях бывших лордов. Понимал, что сам остановить не в силах, но и на их уговоры и провокации не поддавался. Всегда уходил под каким-нибудь предлогом, а когда эти твари заканчивали развлекаться, отводил несчастных девушек к лекарям. Ты думаешь, он заслуживал такой смерти?
На Саню было страшно смотреть.
– Тот, с кем ты сегодня пыталась играть, просто не сдержался. Это не ревность, как у простых людей, нет. Это ярость, неуправляемая, злая, безудержная. Ты думаешь, разговоры о берсеркере и одержимости просто сказки? Думаешь, его отец по доброте душевной убил свою жену и детей? Или, может, считаешь, что ты, или пусть даже я в силах как-то повлиять, предугадать, остановить? Нет. Никому это не под силу. Поэтому никогда слышишь, никогда не играй с человеком с даром. Ты всё поняла?
Саня кивнула и всхлипнула.
– Почему, ты думаешь, он оставил лорду Владимиру жизнь? – я дала Сане минуту на раздумья. – Я не испытывала к нему ничего, понимаешь? Его поступок немного напугал, я была удивлена, но и в мыслях не допускала, что его предложение может что-либо для меня значить. И тот, о ком мы говорим, не хотел показать при мне жестокость вновь, – я махнула в сторону окна. – Я тебе не говорила, но он отличный убийца, он в одиночку расправился с шайкой бандитов. Это обратная, тёмная сторона дара, и ему это нравится. Я не представляю, что до сих пор сдерживало его от того, чтобы начать казнить просто ради развлечения. Толпы любят подобные зрелища, не задумывалась над этим? А ещё держать людей в страхе проще, чем добиваться уважения и признания. Подумай о том, что к Эрику у меня когда-то были тёплые, дружеские чувства. Профессор здесь из-за задания, которое Александру нужно было озвучить лично и убедиться, что лорд достаточно компетентен и надёжен. Если бы была возможность, он Эрика бы и близко ко мне не подпустил. Нам очень повезло, что всё ограничилось лишь разбитым бокалом, а не новым телом на Чёрной площади, – тихо закончила я, очень надеясь, что Саня достаточно напугалась и не станет делать ничего подобного вновь.
Александр не швырнул стол в стену и не натворил ничего более страшного лишь потому, что слышал, что Саня его нарочно провоцирует, знал, что она делает это ради меня и не понимает всего ужаса того, что творит. Я вздохнула и покачала головой.
– Разрешите проводить вас до покоев, – дрожащим голосом спросила Саня, присев в реверансе.
– Хорошо. Идём.
Я слишком перенервничала и не могла молчать, поэтому всю дорогу рассказывала Розе о жизни в институте и непростых отношениях с неким рассеянным профессором. О его удивительной неспособности совладать с простой заколкой по институту ходили легенды, ученицы хихикали, когда среди занятия заколка упорно слетала с волос. И я преподнесла профессору ленту. Тёмно-синюю, под цвет его глаз. Сама же и купила её, когда тайком сбегала с другими ученицами в город.
Рассказала, как часами в компании Эрика и пожилого профессора Джозефа сидела в библиотеке, разбираясь с очередным заданием или просто беседуя и наблюдая за игрой мужчин в шашки. Рассказала о нашей с профессором прогулке по зимнему парку и о том, как мы вдвоём спасались от бессонницы в общей комнате женского общежития, играя в шашки и прячась под столом от комендантши. Пообещала поведать о Григории и том, как Эрик догадался о личности моего покровителя.
В комнате Саня помогла раздеться, дождалась, пока я лягу, потушила лампу и ушла к себе. Всё это время она молчала и не поднимала взгляд от пола. А утром постучала в дверь спальни и, дождавшись разрешения, замерла на пороге.
– Ты что-то хотела? – я придержала ворчащую Мари.
– Прости, – выдохнула подруга.
– Прощаю, – ответила серьёзно. – Просто пообещай, что никогда не будешь даже пытаться вмешиваться в наши с ним отношения.
– Обещаю.
– Хорошо. Сделаешь мне сегодня ту причёску, с локонами и косичками?
Саня, наконец, подняла голову, робко улыбнулась и кивнула. К вечеру она снова стала сама собой, но в присутствии Александра начала робеть и старалась уходить, когда он появлялся. Роза шепнула, что некий