Читать интересную книгу Социальная философия - Олег Романов

Если обратиться к древнейшей истории человечества, можно определенно утверждать, что неолитическая революция, положившая начало производящей экономике, осуществлялась прежде всего в силу климатических изменений, связанных с окончанием ледникового периода при переходе от плейстоцена к голоцену. Географическая среда в этом процессе имела исходное, формообразующее значение. Именно глобальные изменения климата явились важнейшими движущими причинами перехода человечества от присваивающего хозяйства к производящему. Спонтанные изменения естественной среды обитания (климат, уровень моря, тектоническая активность и т. д.) практически неизбежно вели, ведут и будут вести (разумеется, там, где они имеют место) к изменениям существенных социологических характеристик человеческих обществ. Быстрое исчезновение крупных млекопитающих – основы рациона питания верхнепалеолитического населения, вызвавшие мучительное вымирание большей части населения, могли стать мощным стимулом для вынужденного поиска альтернативных источников пищи. В ряде областей, примерно совпадающих с вавиловскими очагами доместикации[95] в качестве одного из альтернативных путей эволюции совершенствовалось собирательство злаков, были изобретены зернотерки, серпы и подобное, т. е. закладывались предпосылки для перехода к земледелию со всеми последующими социальными и культурными последствиями. И произойти все это (акцентируем внимание!) могло не везде, а только в определенных, наиболее благоприятных для данного перехода географических зонах.

Отметим, что причины размежевания земледельческо-животноводческих и животноводческо-земледельческих линий социокультурной эволюции также коренятся в географических (природно-климатических) условиях. Животноводческо-земледельческая линия развития, достигшая полноты своего раскрытия в кочевнических обществах скотоводов, утвердилась исключительно в определенных природных условиях, а именно в зоне Евразийских степей и полупустынь Афразии (Аравия, Сахара). Нет смысла больше приводить примеры подобного рода. Сейчас уже общепризнано, что в зависимости от различных географических (природно-климатических) зон возникали и развивались существенно различающиеся хозяйственные типы и уклады. Назовем основные из них: 1) самый архаичный тип представлен охотниками и собирателями тропических лесов; 2) охотники северной лесной зоны, уровень хозяйственной организации которых соответствует эпохе неолита, – патриархально-родовая организация; 3) морские охотники Арктики, находящиеся на стадии распада родового строя; 4) оленеводческий тип хозяйства, которому свойственны зачатки социальной классовой дифференциации; 5) степное кочевое скотоводство, характерное для степных регионов; 6) ручное палочно-мотыжное земледелие; 7) плужное земледелие, возникшее примерно между 15° и 40° северной широты в V–III тыс. до н. э.

В этой последней из перечисленных климатических зоне возникли древнейшие цивилизации (Месопотамия, Египет, Иран, Северная Индия, Китай). По своему климату, рельефу местности, свойствам почвы этот регион был на редкость благоприятен для земледелия. Развитию земледелия способствовало и их расположение в долинах мощных рек, разливы которых несут плодородный ил: в Месопотамии – Тигра и Евфрата, в Египте – Нила, в северной Индии – Инда и Ганга, в Китае – Хуанхэ и Янцзы. Причем недра данного региона отличались богатством полезных ископаемых, в частности металлами. Их добыче благоприятствовали и удобные естественные пути сообщения. Наконец, все эти древнейшие цивилизации являлись в большей или меньшей мере изолированными и защищенными природными условиями отдельных географических областей, естественные границы которых очерчивались морями, горными массивами, девственными лесами и безлюдными пустынями.

Зерновое земледелие (пшеница, рис, просо и т. д.) вывело человечество на цивилизационный уровень развития (саморазвития), основанного не на приспособлении к окружающей среде, а на ее преобразовании. Однако интересно то, что развитие земледельческой цивилизации пошло двумя, отличными друг от друга путями: восточным и западным. И вот здесь перед нами возникает вопрос фундаментальной важности: Почему?

Исследователи полагают, что различие в системе экономических отношений на Востоке и Западе связано прежде всего с ролью государства. Является государство субъектом собственности или не является, возникают или не возникают в обществе отношения «власть – собственность» – эти обстоятельства имеют основополагающее значение, выражают саму суть дела при объяснении причин типологического различия Востока и Запада. Почему, собственно, на Востоке (Шумер, Египет, Китай и т. д.) складывается социокультурная система, в пределах которой отдельный человек (семья, домохозяйство) лишаются автономии самообеспечения по отношению к отчуждаемой от общества власти, а ее носители выполняют не только административно-политические, но и собственнические (прежде всего по отношению к земле, воде и прочим природным ресурсам) и организационно-хозяйственные функции, а на Западе получают развитие автономия личности и гражданское общество? Почему, далее, в восточных странах верх берет коллективизм, а в западных странах – индивидуализм, два различных типа мировоззрения и человеческого поведения? Почему на Востоке стал культивироваться тип коллективности, ставящей интересы коллектива выше интересов индивида и, соответственно, появились в массовом количестве люди служивые, воины, пахари и властители, а на Западе возникли индивидуалистические общества, первым из которых стала античная Греция? В силу каких причин на Западе были созданы, не имеющие нигде более в мире аналогов, условия для формирования индивидуалистов, индивидуалистической психологии и индивидуалистической этики, а на Востоке это не произошло?

При ближайшем рассмотрении и в этом случае придется признать исходным природно-климатический фактор. Древнейшие восточные цивилизации (деспотии) возникли и получили свое развитие, как уже отмечалось, в долинах великих рек. Это обстоятельство обусловило необходимость коллективного труда больших, многотысячных масс людей для выполнения жизненно важных ирригационно-мелиоративных работ, террасирования горных склонов и т. д. Сама специфика организации труда не могла не вести к формированию жесткой централизованной власти, к государству, тоталитарно доминирующему над обществом, организующему и контролирующему все основные сферы его жизнедеятельности. Этим объясняется и то, что у восточных народов утвердилась не частная, а общественно-государственная собственность. Следует отметить, что речные цивилизации, или, как их иногда называют, гидроцивилизации, с азиатским способом производства (если прибегнуть к известному понятию Маркса) оказались чрезвычайно устойчивыми, способными в большинстве случаев преодолевать собственными силами периодически возникающие кризисные состояния. Благодаря хорошо организованной системе ирригации, кардинальная перестройка которой всегда была сопряжена с большим риском, более или менее стабильному характеру урожаев, а также множеству других причин социокультурного (прежде всего религиозного) характера, эти древнейшие цивилизации не имели жестких стимулов к улучшению приемов земледелия и, в целом, к модернизационной стратегии развития. Они оказались необычайно консервативными, оставаясь в течение длительного времени почти неизменными. Настоящей опасностью для них явился только вызов со стороны буржуазно-индустриального Запада.

Много больше труда и инициативы требовали от земледельца природные условия существования в древнейшей Европе, в частности на Балканском и Аппенинском полуостровах, где в дальнейшем сложилась культура Греции и Италии – основных стран античного мира, ставших новой ступенью в истории человечества. В отличие от неподвижного Востока, где люди по необходимости были жестко привязаны к плодородным речным долинам, требовавшим ежегодного повторения жизненных циклов, граждане маленьких независимых городов-полисов греческого Запада, как, впрочем, и их северные соседи-кельты, германцы и другие, вынуждены были находиться в непрерывном поиске, путешествовать, торговать, мигрировать, создавать или усваивать что-то новое.

В отличие от Востока, основой социокультурной системы Запада стала принципиальная (хотя и выступающая в разных исторических формах) автономия семейных хозяйств, обусловившая формирование социально-экономической самостоятельности хозяина-собственника. Взаимодействие этих самостоятельных в социально-экономическом отношении собственников, осуществляемое по преимуществу на уровне горизонтальных связей, и обусловило уникальность западноевропейского социокультурного типа. Причем главной особенностью, отличающей западноевропейскую цивилизацию от всех других, явилась надстроечная роль государства по отношению к хозяйствующим субъектам, обладающим полноправным гражданским статусом. Государство в этом случае было призвано работать на обеспечение интересов сообщества хозяев-собственников. В противоположность Востоку оно не стало, если, конечно, не считать отдельных исключений фактического установления диктатуры над обществом (Римская империя, фашистская Италия, нацистская Германия), стержнем и системообразующей основой жизнедеятельности западноевропейских социумов. Благодаря этому граждане западноевропейских обществ были более или менее гарантированы от прямого и непосредственного вмешательства государства в их частную жизнь.