Читать интересную книгу Минотавр вышел покурить - Стивен Шеррил

Ей следовало бы смотреть себе под ноги. Но Келли смотрит на Минотавра. Однако, если бы даже она на него не смотрела, разъем электрического провода, валявшийся в траве, так запачкан грязью, что она все равно бы его не заметила.

Хотя Минотавр не без греха, всякий, кто хорошо его знает, злонамеренным его не назовет. Неосмотрительным — да. Нередко глупым. Но только не злонамеренным. Если бы, например, братья Крюз увидели, как Келли наступила на разъем, они сразу бы поняли, что произошло. Если бы Хенк и Джози, которые наверняка не спят, оказались бы на площадке, откуда смогли бы наблюдать, как Келли встала на разъем, отчего ее ударило током и она упала на землю, они бы поняли, в чем дело. В сущности, всякий, кто наблюдал эту сцену, понял бы, что Минотавр направлялся к девушке из желания помочь ей.

Упав, Келли издает вопль.

Минотавр идет к ней.

Шейн, Майк и Роберт преграждают ему дорогу.

— Шейн! — вопит Адриенна. — Следи за ним, Шейн. Не позволяй ему к ней прикасаться!

Чтобы справиться с Минотавром, понадобились усилия трех человек. Первым за дело берется Шейн. Он прыгает Минотавру на спину и обхватывает обеими руками его бычью шею. Майк после некоторых колебаний решает вмешаться и хватает Минотавра за колени. Тот оказывается на земле, и тут на помощь приходит Роберт, который крепко держит Минотавра за руки.

На Минотавра навалились все трое. Острые края гальки врезаются в его ноги сквозь тонкую ткань пижамных штанов, давят ему на спину и массивные плечи. Вне всякого сомнения, с годами рост и сила Минотавра уменьшились. Остался лишь выщербленный, с оспинами, фасад. И тем не менее трое мужчин так легко прижимают его к земле потому, что он не оказывает сопротивления.

— Остерегайся рогов, — предупреждает Адриенна.

Но голова Минотавра неподвижна.

— М, — говорит Келли, усаживаясь.

Голова Минотавра по-прежнему неподвижна, потому что он знает, что могут натворить его рога.

— Снимайте с него штаны, — приказывает Шейн.

Никто не трогается с места.

— Стаскивайте с него эти гребаные портки!

Вмешательство богов осталось в прошлом. Если кто-то и спасет его, то спасение придет к Минотавру из настоящего, откуда-то из кемпинга. Хенк сложен, как Адонис, но он не бог. Однако Минотавр рад его появлению.

— Слезьте с него, — произносит Хенк негромко.

Возня прекращается, но никто не двигается с места. На Хенке только нижнее белье, на ногах — до смешного маленькие спортивные тапочки. В свете уличного фонаря четко выделяется его мускулатура.

— Сейчас же слезьте с него.

Как это делают все испуганные люди, Роберт, поднявшись, берет бейсбольную биту, кладет ее на плечо и прокашливается. На крыльцо выходит Джози. Минотавр слышит скрип ее сандалий на резиновой подошве. Подойдя к Роберту, Хенк берет у него из рук биту, которую тот отдает без всякого сопротивления. Затем, словно наказывая одного из своих сыновей, таким же движением, каким он проверяет качество дыни, средним пальцем ударяет Роберту между глаз. Слышится глухой звук, и Роберт вмиг исчезает.

— Катись отсюда, задница, — говорит Хенку Шейн. — Тебя это не касается.

— Теперь касается, — возражает Хенк. — Убирайся.

Минотавр не ожидал от Хенка такого братского жеста. Дело в том, что для Хенка Минотавр является частью окружающего его мира. А то, что ему принадлежит, Хенк готов защищать.

— Перестаньте вести себя как дети, — говорит Маргарита.

— Где мои деньги, М?

Майк отпускает Минотавра. Вслед за ним нехотя поднимается Шейн. Минотавр по-прежнему лежит на земле. Он видит, как вокруг уличного фонаря кружат летучие мыши и ловят мотыльков и комаров.

— Ты знаешь, что сделал этот урод? — спрашивает Шейн Хенка. — Он украл у нее деньги. Украл деньги, а потом изнасиловал.

— Неправда, — возражает Келли.

— Изнасиловал ее, пока она была без сознания.

— Неправда!

— Засунул ей между ног свои гребаные рога.

— Черт бы тебя побрал, Шейн, — обрывает его Маргарита. — Ты же об этом ровно ничего не знаешь.

— Я не хотела всего этого, М, — говорит Келли.

Поскольку Хенк не бог, а Шейн не демон, то борьба, происходящая между ними, — это стычка двух самолюбий, плод глупости, которая приводит к тому, что люди получают увечья, а то и гибнут.

— Хенк, — зовет с порога Джози.

— М, — говорит Келли, сидящая на земле.

— Мммна, — произносит Минотавр, вставая.

Хенк ничего не говорит.

Отполированный стальной шар на фаркопе сверкает в свете фар, словно драгоценный камень. Келли негромко плачет; Минотавр слышит, как она хлюпает носом. Уставившись друг другу в глаза, Шейн и Хенк ведут молчаливую, незримую борьбу. Остальные ждут развития событий. Несмотря на всю свою злость, Адриенна без зазрения совести таращится на плавки Хенка. Наступает тот момент противостояния, когда никто не знает, что должно случиться, когда исход зависит как от случайности, так и от всего остального.

— Ангх, — произносит Минотавр и направляется к Келли.

По-прежнему опасаясь его, Маргарита преграждает ему путь. Шейн намеревается нанести удар. Хенк отводит его кулак. Келли закрывает глаза. Но тут раздается голос:

— Что за шум в три часа ночи?

Из-за машин появляется Суини. Неизвестно, сколько времени он находится здесь. Тонким длинным лезвием перочинного ножа он чистит зубы, издавая свист при передвижении от одного зуба к другому. В полосатом халате, босой, Суини делает вывод:

— Кое-кто не может уснуть.

— Занимайся своим делом, старик, — говорит ему Шейн.

Взглянув на него, Суини фыркает от смеха.

— Ты на моей земле, сынок. Возможно, мое дело как раз в том и состоит, чтобы арестовать тебя. А то и пристрелить.

Все замолкают.

— С вами все в порядке, мисс? — спрашивает Суини у Келли.

— Нет, не все, — говорит Адриенна, не дав Келли ответить. — Помимо всего прочего, этот урод украл у нее все деньги.

— Мисс, — повторяет Суини. — Вы в порядке?

— Да, сэр. Пожалуй, что так.

Взяв Келли за руку, Суини помогает ей подняться. Движется он неторопливо.

— М, — обращается он к Минотавру. — Фаркоп у тебя получился что надо. Ты молодчина.

Все смущенно смотрят на фаркоп, прикрепленный к задней части «веги».

— Это еще что за хреновина? — спрашивает Шейн.

Странное дело, но догадки возникают, опираясь на самые невероятные источники. Возможно, Суини слышал все, о чем тут говорилось, с самого начала. Возможно, все произошло оттого, что Минотавр упомянул имя Келли во время их продолжительной поездки во Флориду за трейлером-лавкой. Поскольку Суини в известном роде романтик, нетрудно догадаться, как он сообразил, что произошло.

— Это твоя девочка, М? — спрашивает Суини.

— Ммм, — удивленно отвечает Минотавр.

— У тебя какие-то претензии, старый? — говорит Шейн, поубавив на этот раз спеси.

— Претензий у меня навалом. Но вот что я хочу сказать тебе на этот раз, сынок. Если ты еще хоть раз откроешь рот и скажешь слово, неважно какое, больше ты не сможешь произнести ничего по крайней мере с месяц.

Суини сует руку в задний карман и не вынимает ее оттуда. Этим приемом он пользовался уже не раз. В кармане у него нет ничего, разве что немного жевательного табака. Однако старик произносит эти слова так убедительно, что Шейн тотчас отступает.

Хенк становится рядом с ним, рассеянно почесываясь. Адриенна наблюдает за происходящим.

— Это она? — спрашивает Суини.

Минотавр кивает головой. Да.

— Гмм, — говорит Суини, внимательно и доброжелательно разглядывая Келли, словно перед ним автомобиль, который он хочет купить или продать. — По-моему, из нее получится отличный компаньон.

После чего он возвращается к себе в дом, где усаживается у окна у всех на виду, по-прежнему ковыряя перочинным ножом в зубах.

— В чем дело, черт возьми? — спрашивает Адриенна.

Вопрос этот интересует всех.

— М, — говорит Келли. — О чем это он? Про какого такого компаньона он толкует?

Человечество создает гибрид, чудовище, исходя из множества потребностей: чтобы взвалить на него бремя вины; чтобы он стал символом врожденной низости; в качестве напоминания; по личным причинам — для искупления чужой вины — и по причинам ошибочным. Когда чудовище оказывается наделенным человеческими чертами, возникают проблемы.

В кемпинге «Счастливая подкова» три часа утра. Всего несколько минут назад группу собравшихся здесь людей обуревал гнев. Но гнев — преходящее и непрочное чувство. Он может внезапно исчезнуть, сменившись чувством смущения, а может пойти и по другому пути. Нужен лишь легкий толчок, сделанное мимоходом замечание, взгляд в ином направлении, для чего в данном случае потребовался Суини. Все стоят скопом и не знают, что им теперь делать.