Глава 26
– Да, я вижу следы, – раздраженно произнес граф, разглядывая землю под кронами двух огромных дубов, раскинувших ветви на въезде в поместье. – Наш незваный гость вытоптал здесь все, рыская в поисках... чего?
– На этот вопрос у меня, увы, нет ответа, – Ливен тоже спрыгнул с лошади и внимательно осмотрел место, где прятался ночной визитер. – Возможно, его интересовали коровы, которых пригнали сюда на днях, а может быть и ...
– Нет, да нет же! – воскликнул Филипп и тряхнул головой, будто отгоняя от себя даже малейшую возможность того, о чем не договорил барон. – Ливен, я не думаю, что они пойдут на это, уподобившись своему отцу!
– Я бы не был так уверен, – он задумчиво приподнял брови. – Леопольд ван Дильц, перещеголял даже своего отца в неуемной погоне за женщинами. Надеюсь, старый пес в аду, где ему самое место. Молодой граф жесток со своими людьми, особенно со служанками, ходят слухи, что Леопольд заставляет их избавляться от своих бастардов, и частенько девушек видят у реки с вопящим свертком.
– Какая мерзость! – воскликнул в гневе Филипп. – Дьявольское отродье!
– Я недавно слышал одну занимательную историю, которая выглядит очень правдоподобно, – продолжил барон, расхаживая по рыжему шуршащему ковру из листьев. – О произошедшем судачат в тесных кругах, но никто не рискует заявить об этом во всеуслышание.
– И что же это за история? – лишь при мысли о ненавистных соседях у Филиппа сводило зубы. – Дай угадаю, женщина? Дворянка?
– Да, ты абсолютно прав, – Ливен развел руками и зло добавил: – И их снова покрывает принц. В этот раз пропала вдовая Розалинда ван Риц, нетитулованная дворянка, но довольно состоятельная фрау. Поговаривают, что перед исчезновением женщины Леопольд оказывал ей знаки внимания. Он был настойчив, но вдова отказала ему, что привело графа в ярость.
Вскоре, Розалинда отправилась на Рождество к своим родственникам в Итверпент и пропала, не оставив после себя и следа. Охрана, сопровождавшая экипаж оказалась убитой, вещи разграблены, поэтому сразу объявили о нападении разбойников, промышляющих в тех местах. Но все же, некоторые досужие умы привязали это исчезновение к Леопольду ван Дильцу, и я склонен верить в эту версию.
– Принц слишком боится восстания, а ван Дильц достаточно богат и влиятелен в кругах дворян, чтобы организовать его. Мне кажется, что семья ландграфа крепко держит принца за одно место, благодаря некой тайне. Они знают нечто такое о нем, что заставляет принца идти у них на поводу, – руки Филиппа сжались в кулаки. – Он будет прикрывать их семью до тех пор, пока его не сменит сын – Генрих Огланский. Молодой наследник очень горяч, и вряд ли будет терпеть подле себя неуправляемого вассала.
– Принц находится в добром здравии, – почти с сожалением произнёс Ливен. – Так что, до тех пор, пока место принца не займет Генрих, мы будем наблюдать за бесчинствами Леопольда и его брата.
– Если они снова посягнут на мою собственность или, не приведи Господь, на женщин, живущих в моем доме, я уничтожу их, несмотря на всю власть, сосредоточенную в их руках. – Филипп с ненавистью вспомнил надменное лицо ландграфа. – Обещаю. Жаль, что у меня не получилось сделать это в прошлый раз.
– Можешь рассчитывать на мою помощь, – горячо заверил его барон и уже более спокойно, сказал: – Но будем надеяться, что этим проклятым свиньям не придет в голову сделать этот роковой шаг.
– Черт, меня все время поражало их поведение, словно они варвары, а не аристократы! Как можно носить титул и вести себя подобно разбойникам с большой дороги?! – воскликнул граф, и Ливен хмыкнул:
– Начиная с тринадцатого века, предки ван Дильц вели себя как животные. Так что ты хочешь от их потомков?
Мужчины замолчали, слушая как гудит ветер в кронах деревьев.
– Клара нравится мне, – вдруг сказал Филипп, и барон удивленно взглянул на друга.
– Недавно я слышал, что тебе достаточно того, что она не похожа на черта.
– Ты всегда запоминаешь мои слова и повторяешь их! – раздраженно проворчал граф и, вздохнув, сказал: – Оказалось, что она умна, мила, не зажата, как некоторые девицы в накрахмаленных чепцах. В ней будто пылает огонь, похожий на ее волосы.
– Это что-то новое! – барон веселился, глядя на Филиппа. – Ты влюблен в собственную жену?
– Нет! – резко ответил граф, но тут же улыбнулся и протянул. – А точнее, вполне возможно, что это так.
Мужчины запрыгнули в седла и не спеша направились к широкой аллее, под пронизывающими порывами ветра. Он нес темные тяжёлые тучи и, казалось, сбивал их в плотный войлок. Еще немного и прольется дождь. В этом году ноябрь был куда холоднее прошлого, и все говорило о приближении скорой зимы.
– Сегодня графиня и ее кузина занимались розами, – барон вспомнил раскрасневшуюся Хенни и не сдержал улыбку – девушка так открыто реагировала на него...
– Думаешь, у моей жены что-то выйдет из этой затеи с розами? – сомневаясь в положительном исходе, спросил Филипп. – Все-таки выращивать их, это непростое занятие, и моя матушка долго изучала весь процесс, переписываясь с опытными розоводами.
– Дай ей шанс, – посоветовал ему барон. – И главное, никогда не сомневайся в возможностях своей супруги, особенно в ее присутствии.
– Бог с тобой! – засмеялся граф. – Не делай из меня бесчувственного чурбана, Ливен! И да, что-то мне подсказывает, что милая кузина Хенни вызывает в тебе отнюдь не сострадание.
– Ты как всегда проницателен, – усмехнулся он. – Хенни бесподобна, и я хочу жениться на ней, но мне не хотелось бы пугать девочку своим напором. Она должна привязаться ко мне, чтобы я забрал в свой дом не испуганную девицу, дергающуюся от каждого прикосновения, а ласкового котенка.
– Будет замечательно, если мы еще и породнимся, – после этих слов граф пришпорил коня и крикнул: – Готов, снова ползти позади?! Ты уже несколько раз продул мне!
– Не дождешься!
Мужчины поскакали по аллее, поднимая целый вихрь из листьев и вскоре достигли ступеней особняка. Вручив поводья слуге, они вошли в холл, и барон довольно улыбнулся.