Читать интересную книгу Колония на кратере - Джеймс Купер

Их два брига, державшиеся немного южнее, тотчас же погнались за «Анной» и «Мартой», предоставив фрегату преследование «Друга Авраама».

Марк чрезвычайно обрадовался такому обороту дела, так как знал, что судно с таким водоизмещением не решится войти в столь узкие проливы, в которые, как известно было и всем канакам, никогда не входило ни одно более или менее крупное судно.

Неприятельские суда неслись, как на крыльях. Счастье еще, что «Друг Авраам Уайт» был недалеко от пристани; все-таки в момент, когда он, обогнув мыс, спешил укрыться у берегов, фрегат почти настиг его, так что он едва только успел войти в пролив. Пираты открыли по нем пальбу всем правым бортом, при чем шхуна потеряла свою грот-мачту и одного канака, убитого наповал.

Фрегат не решился следовать далее за «Другом Авраамом», как того и ожидал Марк, но не желая вместе с тем даром терять время, тотчас повернул на другой галс и пустился в погоню за «Анной» и «Мартой», которые в это время уж были на полпути между Рифом и Пиком. Однако, Марк отнюдь не хотел допускать неприятеля ближе, чем того требовала необходимость, ко входу в Миниатюрную бухту и потому, как только убедился, что «Друг Авраам» благополучно успел укрыться между островами, тотчас изменил направление и стал держать на остров Ранкокус.

Все три неприятельских судна последовали за ним и полчаса спустя успели уже настолько удалиться от южного мыса и канала, что, по крайней мере, в настоящее время Марку нечего было опасаться за этот пункт.

До настоящей минуты все предположения Марка осуществились с поразительной точностью. Погоня осталась за ним в целой миле расстояния, и все, казалось, шло как нельзя лучше. Тогда он сам повернул на другой галс и пошел к северо-западу, вследствие чего пираты выиграли значительное расстояние. Но зато Марк имел перед собой мыс Ранкокусовой Стрелки и знал, что неприятель будет принужден держаться в открытом море, чтобы обойти эту косу, тогда как «Анна» и «Марта», как более легкие и мелкие суда, могли держаться берегов.

Им пришлось вытерпеть огонь неприятельских батарей, но он не причинил никаких серьезных аварий ни тому, ни другому судну. Вскоре после того они находились уже под прикрытием берегов. Тем не менее пираты не хотели отказаться от преследования, и минут двадцать спустя, благополучно обогнув косу, продолжали погоню. Этого-то именно и надо было Марку! Теперь он был почти уверен, что Ваальди укажет пиратам единственный известный ему путь к Рифу, а с такого рода шкипером им потребуются целые сутки на то, чтобы добраться до Рифа, притом еще под непрерывным огнем расположенных здесь повсюду батарей.

Глава XXVII

Марк желал завлечь своих преследователей в запасный канал, и это ему удалось как нельзя лучше. При входе в этот рейд находился маленький островок, близ которого имелось прекрасное якорное место, где обыкновенно приставали суда колонии. Здесь стояли два-три домика и небольшая батарея из двух девятифунтовых орудий. У этого-то островка экипажи обоих судов сделали высадки после того, как самые суда укрылись в надежном месте, в одном из внутренних бассейнов Рифа.

Очевидно, враждебные действия неприятеля должны были начаться именно здесь. Отсюда Марк немедленно отправил шлюпку на Риф с письмом, в котором извещал Пэннока о ходе дел и сообщил ему дальнейшие свои распоряжения.

«Анна» и другие сопутствовавшие ей суда уже около часа стояли на якоре, когда, наконец, неприятельские суда вошли на рейд и легли в дрейф в какой-нибудь полумиле от батарей. Вслед за тем они подняли белый флаг в знак того, что желают вступить в переговоры. Марк, никак не ожидавший этого, не знал, как ему быть. По некотором размышлении он решил сесть на шлюпку с выкинутым белым флагом и, отъехав на известное расстояние от берега, выжидать, что будет дальше. Едва успел он достигнуть заранее намеченной им черты и остановиться, как с фрегата спустили шлюпку под тем же белым флагом, и вскоре обе лодки очутились на расстоянии длины весла друг от друга.

В неприятельской шлюпке, кроме шести здоровых гребцов, находились еще три человека; один из них, как оказалось впоследствии, был адмирал, другой — его переводчик, прекрасно говоривший по-английски, а третий был не кто иной, как сам Ваальди.

Переводчик первый вступил в переговоры.

— Есть ли здесь на шлюпке кто-либо, кто был бы уполномочен местными властями говорить с нами от имени всех здешних жителей?

— Да! — отвечал Марк. — Я имею от них полномочие для переговоров.

— К какой нации принадлежит ваша колония?

— Прежде, чем я отвечу на этот вопрос, я желал бы знать, кто меня допрашивает, — спокойно возразил Марк.

— Военное судно признает лишь за военным судном право спрашивать его! — возразил, улыбаясь, переводчик.

— Так вы называете себя военными судами?

— Военные ли мы суда, это вы вскоре увидите, если только вы принудите нас прибегнуть к силе. А впрочем, мы пришли сюда не с тем, чтобы отвечать на какие бы то ни было вопросы, а с тем, чтобы задавать их. Отвечайте! Принадлежит ваша колония к какой-либо нации? Да или нет?

— Мы все родом из Соединенных Штатов Америки! — ответил Марк.

— Из Соединенных Штатов Америки? — повторил переводчик с плохо скрываемым чувством презрения. — Да, ваши суда подчас бывают недурной добычей, как это известно всем воюющим народам Европы. И так как почти все пользуются наживой, то почему бы и нам не поживиться здесь! — полушутливо-полунасмешливо добавил он.

Это замечание рассердило Марка, но, тем не менее, он счел за лучшее затаить до поры свой гнев и хладнокровно спросил, что, собственно, от него желают и с какого рода предложениями явились они сюда. На это переводчик изложил ему в кратких словах суть дела: прежде всего от него требовали, чтобы все суда колонии были немедленно переданы адмиралу и снабжены всяким провиантом и запасами на дальнее плавание. Раз это главное условие будет исполнено, то остальное все само собой уладится; при этом, разумеется, от колонии будут потребованы заложники впредь до выполнения колонией принятых на себя обязательств. В числе этих заложников обязательно требовалось несколько опытных лоцманов, так как адмирал имел намерение посетить столицу колонии, которая, как ему сообщили, находится милях в двадцати или тридцати отсюда, в центре архипелага.

Прежде чем дать ответ на эти наглые требования, Марк еще раз, все с тем же спокойствием, спросил, с кем он имеет дело. Но переводчик и на этот раз обошел щекотливый вопрос молчанием. Тогда Марк объявил им свой решительный отказ.

Такой ответ, как видно, поразил пиратов. Судя по ровному, невозмутимому тону Марка, они, конечно, ожидали совершенно иного решения и полагали, что им удастся без труда получить все то, чего они желали. Узнав, что представитель колонии отказался удовлетворить его требования, адмирал излил свой гнев в целом потоке проклятий и угроз по адресу всех жителей колонии. Но Марк и его спутники и после того оставались невозмутимыми до конца. Шлюпка пиратов вернулась на свой фрегат, а переселенцы возвратились к своей батарее. Едва лишь адмирал успел войти на палубу своего судна, как с фрегата грянул первый выстрел; то был сигнал начала военных действий. Ядро попало прямо в батарею и перебило руку канаку, который в этот момент прикладывал фитиль к запалу пушки.