на его шее надет металлический ошейник. И, конечно же, контролёр нашла мой «подарок». Не ожидал увидеть на лице строгой и слегка сердитой женщины смущение.
А прикол в том, что ей даже не пришлось лезть к Сэн в трусы, чтобы найти источник сигнала, ведь массивное колечко отлично выыпирало сквозь лосины. На то и был расчёт. Снимать такую штуку в условиях очереди на КПП — такая себе идея.
Нас пропустили, а помогла в этом женская солидарность и поникший вид Сэн. Моя спутница отлично сыграла измученную невольницу. Теперь гранаты в моём распоряжении, хоть и не в прямом доступе. Но даже так можно чувствовать себя более уверенно.
За время подготовки я прокрутил множество сценариев развития событий, но ни один из них не начинался со стрельбы. А началась она в тот момент, когда мы поднимались по лестнице.
На третьем этаже, прямо возле кабинета следователя, к которому нас вызвали, лежали два трупа. Обоих я знал. Первым оказался Интеллигент — его буквально изрешетили из автоматов, а вот со вторым всё не так однозначно.
Его я видел единожды, когда дед забирал ящики с оружием. Как потом выяснится, он и был стукачом. Его вели по коридору в наручниках, когда Интеллигент на него набросился с пластиковой заточкой в руках. У крота были выколоты глаза, как бы иронично это ни звучало, а из уха торчала та самая заточка.
Это каким надо быть гением, чтобы провести стукача по коридору рядом с тем, кого он сдал?..
* * *
Спустя полчаса.
Уральское Содружество. Центроуральск.
Подземная парковка Бюро по Особо Важным Делам.
В восьмиместном белом фургоне сидели трое мужчин: двое в костюмах, один в свободной спортивной одежде. Все в чёрном, как и полагает современным бандитам. Первые двое были обычными «солдатами», а вот любитель свободного стиля — это Антон, сын Малахитова Михаила Сергеевича.
Официально он не был зарегистрирован, дабы мог фигурировать в полицейских базах сразу под разными фамилиями, нарушая закон и не выводя ментов на отца, который был абсолютно чист по бумагам. Эта хитрость позволяла Антону не единожды попадать в поле зрения органов, при этом оставаясь на свободе, постоянно меняя личности и изредка делая пластические операции.
— Ну где они там? — нетерпеливо буркнул Антон, сидевший в салоне фургона.
— Скоро должны выйти, — ответил водитель с роскошной кудрявой шевелюрой и зубочисткой во рту. — Рация молчит, значит, всё идёт по плану.
— Шприц готов? — обратился Антон ко второму. — Нельзя допустить, чтобы он вытворил какую-то дичь.
— Всё на мази, — грубым и неприятным голосом ответил третий бандит с длинной чёрной бородой и поросячьими глазами. Он вытащил из кармана небольшой шприц для быстрых инъекций и продемонстрировал его своему боссу.
— Он додумался притащить с собой рабыню, придётся её убрать. Она слишком много знает, — вслух рассуждал Антон. — Сперва запугаем, а как доедем до точки, порешим.
— Я её видел… — бородатый жадно облизал губы. — Можно сперва немного поразвлечься?
— Можно, но потом убрать.
— Я тоже в деле! — вклинился кудрявый водитель.
— Идут! — воскликнул Антон. — Всё должно пройти идеально. Я закрываю дверь, ты колешь сыворотку. Готов?
— Ой, да не бзди ты так. Что может случиться? — бородатый демонстративно закатил глаза. — По-твоему, мы не справимся с одноруким пацаном и его бабой?
— Главное: не поднять шум, — прошептал Антон и открыл дверь. — Ну, как всё прошло?
— Его убили… Отца убили! — сквозь слёзы выдавила высокая девушка-адвокат, пропуская вперёд мелкого и его подружку-рабыню. — Я это так не оставлю…
— Садись, — Антон подозвал нерешительного мальца. — Доедем до убежища и заберём товар. Дальше ты свободен.
— Примите мои соболезнования, как я понимаю, вы его сын? — начал малой, заходя внутрь. — С Михаилом мы договаривались о регулярных поставках, надеюсь, этот мрачный эпизод не…
— Вот и всё, а ты переживал, — лысый вколол мелкому сыворотку в шею ровно в тот момент, когда дверь фургона закрылась.
— Не двигайся! — Антон направил на рабыню пистолет с глушителем. — Если хотя бы пискнешь, застрелю. Всё поняла?
— Угу… — промычала она и скукожилась от страха.
— Фух, наконец-то, — адвокат вытерла заплаканное лицо салфеткой, размяла шею и вздохнула с облегчением. — Старик помер, как мы и планировали. Тот хрен из бюро запросил ещё два миллиона.
— Чего⁈ Совсем охренел⁈ — пока Антон возмущался, фургон неспешно покинул подземную парковку.
— Старик завалил Петровича, — пояснила девушка. — Там столько крови, они неделю коридор будут отмывать.
— А-ха-ха-ха! Ладно, доплатим этому гондону, — Антон поманил девушку пальцем. Её, кстати, звали Александрой, а ещё она приходилась ему родной сестрой. — Иди ко мне, сладкая…
— Уже соскучился? — она улыбнулась и села к нему на колени.
— Ты же меня знаешь, — он запустил руку, куда не следовало.
Бандиты считали, что у них всё под контролем. Они даже доехали до конспиративной квартиры без эксцессов: ничего не предвещало беды.
Малой очнулся уже прикованным к железной решётке, пока его рабыню пользовали кудрявый и бородатый. Точнее, эти двое лишь попытались использовать её по прямому назначению, но кто же знал, что девка окажется с сюрпризом в трусах?
Глава 19
— А ты уверен, что он не доставит нам проблем? — послышался знакомый женский голос. — В ту сторону — ещё ладно, но обратно? Как ты планируешь это провернуть?
— Накачаем «крокодилом» и обставим всё так, будто он больной на голову. Придётся сделать новые документы, — ответил мужчина. — Стану его папочкой и буду возить на лечение во внутренний радиус. Подобное практикуется, проблем возникнуть не должно.
— Почему-то у меня плохое предчувствие… — призналась она.
Мои блуждания в мире розовых динозавров закончились, и я наконец-то пришёл в себя. Не знаю, сколько был в отключке, но приключение выдалось занятное. Похоже, меня усыпили чем-то серьёзным и быстродействующим. Ладно хоть последние воспоминания сохранились.
Ещё не успев приоткрыть глаза, я почувствовал, что руки и ноги онемели. Похитители слишком сильно затянули верёвки и привязали на славу. Я мог пошевелить разве что головой, кистью и ступнями. А судя по сухости во рту и общему состоянию, прошло не больше часа.
Украдкой осмотрев помещение, я увидел того самого Антона и Алексу, которые приходились родными детьми Интеллигенту. И