Армеец Серген молча выслушал эти аргументы, не сводя при этом немигающего, пронзительного взгляда с парня, однако потом всё же убрал ладонь с рукояти ножа.
— Сегодня мы одержали крупную победу. Не стоит в такой день портить себе настроение… — криво усмехнувшись, сказал он. — Так и быть, я разрешаю тебе поговорить с пленным. Но только недолго! Нам приказано сопроводить их к резиденции лорда Урида для дальнейшей транспортировки на земли Армии. Из них получатся сильные и выносливые рабы!
— Спасибо тебе! — обрадовался Тим. — Мне не понадобится много времени.
Клыкастый кивнул и вместе со вторым солдатом вернулся к остальным охранникам. Юноша вновь накинул шнурок с диском на шею и пошёл прямиком к Гвендиру. Тот с мрачным выражением на лице наблюдал его приближение и, как только парень оказался перед ним, презрительно выпалил:
— Когда ты успел продаться нашим заклятым врагам? Или ты всегда уже был их шпионом?
Тим сначала смутился от этих уничижительных фраз, но затем несправедливость обвинений возмутила его, и он медленно проговорил, пытаясь подобрать нужные слова:
— Ты ошибаешься, Гвендир! Я на собственной шкуре испытал, что это такое — быть рабом Армии Хаоса, поэтому никогда не стал бы шпионить ради них. Мы с Бродягой пришли к вам в Последнее Убежище не как враги, а как друзья. По воле случая Дева-Воительница даровала мне сегодня свободу. Поверь, я ни в чём не виноват перед ангелами. Ты же сам видел, что я до последнего сражался вместе с вами!
— Я сильно удивился, увидев тебя здесь, Тим, — вздохнул воин. — Ты, похоже, счастливчик, если всё, что ты говоришь, — правда, и теперь ты действительно свободен… Вообще-то, если хорошо поразмыслить, то с какой стати тебе держаться за нас и дальше? Мы проиграли, а ты не принадлежишь к нашему племени. У тебя иной путь в жизни, и ты волен поступать так, как тебе вздумается.
— Мне очень жаль, что ангелы потерпели поражение. И отщепенцы…
— А по-другому и быть не могло! — Гвендир с досады сплюнул на пол. — В бараке я разговаривал с другими бойцами — с теми, кто сражался на площади перед дворцом. Этот паршивый, смердящий пёс Артис предал нас! — Он злобно взглянул в сторону ангелов Стана, стоявших рядом, и те стыдливо отвернулись, хотя и не были в ответе за действия своего вождя.
— Артис — предатель?!
— Именно так! Как только там началась серьёзная заваруха, он отозвал свои отряды и сбежал вместе с ними с поля битвы! Но это ещё не всё: Клыкастые даже не стали препятствовать их отходу! Они предоставили им свободный коридор для отступления, и многие люди Артиса благополучно покинули город, бросив ангелов Убежища погибать! Скоты!
— Но ведь это значит, что Артис был в сговоре с Уридом?
— Это единственное разумное объяснение такому трусливому поступку! — Взор Гвендира пылал от ненависти и обиды.
— А что с Финнисом? Он жив?
— Убит… Не удивлюсь, если это сделал кто-нибудь из приближённых Артиса или даже он сам. Из всех лордов Последнего Убежища спастись удалось только Водану. Он со своими воинами не успел дойти до площади: путь им преградил крупный отряд амокеров Клана, и они смогли на некоторое время задержать его группу. Когда Водан узнал о смерти Финниса и разгроме основного войска на площади, ему хватило ума повернуть обратно и спасти людей. Благодаря ему, хоть кто-то из наших вернётся назад. Но их участи тоже не позавидуешь…
— Почему?
— Подумай сам! Верховный правитель Стана избавился сегодня и от брата-соперника, и от большей части его воинов. Кроме того, погибло очень много отщепенцев. Теперь этот шелудивый пёс станет безраздельным властелином Диких Земель! Кто сможет противостоять ему? В лесу для него нет больше серьёзных противников. Племена отщепенцев отправили своих лучших бойцов на взятие Цитадели, и все они погибли или попали в плен. В Последнем Убежище остались только старики, женщины и дети. Я надеюсь только на то, что Водан опередит Артиса и уведёт сородичей из поселения куда-нибудь подальше в лес, чтобы они не достались грязным недоноскам Артиса!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Гвендир вдруг смолк, словно заключительная гневная тирада лишила его последних сил. Его товарищи по несчастью тихо стояли рядом и своим обречённым видом только ещё раз подтверждали слова ангела. Даже охранники с видимым интересом прислушивались к его речи, и довольные, ехидные ухмылки не сходили при этом с их безобразных физиономий. Парень понимал, что воин прав, это подтверждали и собственные наблюдения, которые ему довелось сделать в городе. Как бы Тим не хотел, он ничем не мог утешить Гвендира, к тому же настало время задать вопрос, из-за которого он, собственно, и пришёл сюда.
— Ты видел Бродягу? Знаешь, что с ним и где он сейчас? — шёпотом спросил юноша, чтобы Клыкастые не услышали его слова.
Ангел понимающе посмотрел на него и тихо промолвил:
— Твой друг в бараке. Он в плохом состоянии. По сравнению с ним я ещё легко отделался. — Мужчина кивком головы указал на свою правую руку, перевязанную от кисти до самого плеча.
— Хвала Мету, он жив! — Услышав радостную весть, Тим готов был благодарить даже бога, в существование которого он и сам не верил. — Куда его ранили?
— У него много ран. По всему телу. Я удивляюсь, что он вообще остался жив и ещё до сих пор находит в себе силы противостоять смерти… А как ты смог уцелеть? Признаюсь, я потерял тебя из виду во время нашего последнего боя.
— Я вырубился. Ударился сильно головой обо что-то после нападения на меня собаки наездницы. Но сейчас не это главное. Как считаешь, сколько ещё протянет Бродяга? Есть ли надежда на выздоровление?
— Полагаю, он уже не жилец… — покачал головой Гвендир. — Не понимаю, зачем его приволокли в барак? Уж лучше бы сразу прикончили, чтобы избавить от страданий. Видимо, у них был приказ после битвы собирать всех раненых без разбора, а теперь вот — выбрали первую партию из тех, кто может самостоятельно передвигаться, и собираются нас куда-то отправлять…
Он тяжело вздохнул и помрачнел.
— Бродяга что-нибудь говорит? — нетерпеливо спросил парень. Судьба ангела интересовала его значительно меньше, чем участь ближайшего друга.
— Большую часть времени он лежит без сознания. Иногда шепчет что-то в бреду. Какую-то несуразицу…
— Что конкретно?
— О том, как ему обязательно надо выбраться отсюда. Чтобы наконец-то найти их.
— Кого?
— Да Мет его знает… Сам не понял.
— Другие земли…
— Что? — Удивление отразилось на усталом, разрисованном лице ангела.
— Другие земли, — задумчиво повторил юноша и пояснил: — Это была его мечта — покинуть Дикие Земли и территорию Армии Хаоса и уйти в незнакомые полости Мета. Он хотел увидеть остальных обитателей нашего мира.
— Да… — протянул Гвендир. — Всё-таки Бродяга был странным человеком!
— Почему «был»? — возмущённо спросил Тим, уже не заботясь о том, как бы его не услышали другие. — Он всё ещё жив!
— Ты прав, конечно, — согласился воин.
— Я вызволю его из барака и помогу снова стать здоровым и сильным! — уверенно заявил парень.
— Желаю успеха… — грустно улыбнулся мужчина.
— Не веришь? Вот увидишь, у меня получится это сделать!
— Не увижу. Скоро меня уже не будет здесь.
Тим смущённо смолк, когда осознал, что для этого бывшего бойца и будущего раба жизнь Бродяги уже не имеет никакого значения. Его самого в ближайшее время ожидает незавидная участь где-то далеко на землях Армии Хаоса, и всё, что потом будет происходить здесь с Бродягой, Тимом и теми немногими ангелами, кто остался на Диких Землях, уже не представляет для него особого интереса.
Неловкое молчание неожиданно прервал громкий возглас Сергена, незаметно подошедшего сзади:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ну что, вдоволь наговорились? Не заставляй нас больше ждать, мы должны сопроводить этих дикарей к месту сбора.
Клыкастый окинул их обоих пренебрежительным взглядом и объявил:
— Через минуту мы уходим. Прощайся со своим дружком.
Затем он вновь отправился к охранникам, а Гвендир, буравя его широкую спину глазами, полными ненависти, процедил сквозь зубы: